Гиббс, отметила она, тоже стремился к развитию событий. Глянув на часы, он сказал:
— Как допьем, можно пойти ко мне. Телевизор посмотрим или еще чего. У меня и колода карт найдется. (Клэр кивнула, но без энтузиазма.) Когда тебе встречаться с сестрой?
— Ну… — Глядя на него в упор, Клэр изобразила стыдливую улыбку. — Видишь ли, я сказала не всю правду.
Гиббс тупо смотрел на нее:
— У тебя здесь нет сестры?
— У меня вообще нет сестры, — тихо ответила Клэр. — Она умерла.
— Ох. — Он явно не понимал, зачем она ему это говорит. — Сочувствую, Клэр.
— Правда… иногда я сомневаюсь в ее смерти. Она пропала очень давно. Почти тридцать лет назад. И с тех пор я о ней ничего не слышала.
Гиббс пристально наблюдал за ней, вероятно начиная подозревать, что напоролся на полоумную.
— Ну, бывает. И… что же ты делаешь в Кромере? Ты ведь говорила, что приехала повидаться с сестрой.
— Ты не против, если мы немного поговорим о ней?
— Нет. Конечно, нет. Как скажешь. — Он поерзал на стуле — и вдруг обнаружил, что прижат к стене столешницей. Видимо, на подсознательном уровне ему это не понравилось, и манеры Гиббса начали меняться.
— Понимаешь, Виктор, у меня такое чувство, что ты ее знал.
— Знал? — хохотнул Гиббс. — Да ты о чем говоришь? Мы с тобой-то знакомы всего пару часов.
— У меня с собой письмо. — Клэр достала из сумочки сложенный листок бумаги. Это был цветной ксерокс оригинала — лучшее, что могла предложить библиотека в Малверне. — Последнее письмо, которое моя сестра написала родителям. Не хочешь взглянуть?
Гиббс взял бумажку, разложил ее перед собой. Поставив локти на стол и уткнув подбородок в ладони, он разглядывал письмо. Долго разглядывал. Не шевелясь, не поднимая головы. Клэр ждала, когда он хоть что-нибудь скажет. За столиком сзади шла приглушенная беседа, кофеварка в баре периодически выплевывала капучино.
Наконец Гиббс выпрямился и отпихнул от себя письмо. Лицо его ничего не выражало, разве что стало бледнее и руки слегка дрожали.
— Есть какие-нибудь соображения? — спросила Клэр, поскольку молчание затягивалось.
Гиббс пожал плечами:
— Я-то тут при чем? Я в чужие дела не лезу.
— Еще как при чем. — После паузы Клэр добавила: — Думаю, ты написал это письмо.
Гиббс застыл на секунду.
— Да ты чокнутая. — А потом он попробовал встать, но для этого надо было отодвинуть стол. — Выпусти меня!
— Сядь, Виктор. Нам нужно поговорить.
— Не о чем тут разговаривать! — Гиббс повысил голос. — Я никогда раньше не видел ни тебя, ни твоей чертовой сестры, и, похоже, у тебя с головой не в порядке. Никак, из психушки сбежала.
— У меня имеется еще одно письмо, — продолжила Клэр. — То, которое ты написал Биллу Андертону.
У Гиббса подкосились ноги, и он опустился на стул.
— Тебе знакомо это имя, верно? И я могу доказать, что письма написаны одним и тем же человеком. На одной и той же пишущей машинке.
Больше Клэр ничего не успела сказать. Гиббс снова попытался встать. Опираясь со всей силой на стол, он прошипел:
— Никогда не слышал о таком. Ты меня приняла за кого-то другого.
— Сядь, сволочь! — вырвалось у Клэр. И трясло уже не Гиббса, но ее саму, голос не слушался, она понимала, что теряет контроль над ситуацией. Выражение ледяной ненависти на лице Гиббса испугало ее. — Пожалуйста, сядь. Прошу. Я не пойду в полицию, мне это не нужно. Я здесь не для того, чтобы тебя засадить.
— Тогда зачем ты явилась, мать твою?
Он двигал стол на нее. Клэр почувствовала боль: острый угол впился ей в живот.
— Прекрати! — закричала она. — Прекрати! — Она злилась на себя и чуть не плакала. — Виктор, я лишь хочу знать. Хочу выяснить, что случилось с моей сестрой. Я тогда была ребенком. А ей исполнился двадцать один год. Я просто хочу знать.
Он глянул на нее с неумолимой бешеной злобой.
— От меня ты ничего не добьешься. — И Гиббс с такой силой толкнул стол, что Клэр отбросило назад, развернуло на стуле, и, ударившись о женщину, сидевшую сзади, она растянулась на полу.
Гиббс торопливо выбирался из угла. Он перешагнул через Клэр, и в этот момент со стола упала кружка, теплый кофе вылился на лицо Клэр, забрызгав плащ и руки. Гиббс рванул прочь из кафе. Шум привлек внимание посетителей. Кто-то подошел к Клэр и помог подняться. Она рыдала.
— Он вас ударил, этот гнусный подонок? — спрашивал мужской голос.
Девушка, обслуживающая за стойкой, усадила Клэр на стул и принялась чистить ее плащ кухонным полотенцем.
— Не плачь, — приговаривала она. — Этот придурок не стоит твоих слез.
* * *
Город окутала тьма. Сгорбившись на бетонной скамье, Клэр сидела на берегу моря. Так прошел час. Конечности ломило от холода, тело затекло. Позади, по мокрому шоссе, с шепелявым свистом проносились редкие машины. Впереди, за узкой полоской пляжа, катил волны океан, как ни в чем не бывало, — вода с мерным монотонным шелестом набегала на прибрежную гальку. Падая на пол в кафе, Клэр ударилась щекой о стул, и теперь под левым глазом цвел синяк. Она потрогала лицо и вздрогнула от саднящей боли. Ветер, дувший с моря, усилился, и Клэр съежилась. Надо бы выпить чего-нибудь горячего, прежде чем садиться за руль. Ей опять предстоял пятичасовой путь, на сей раз в темноте. А она так устала. Не поискать ли гостиницу? Но перспектива провести ночь в местной гостинице удручала: поднос с пакетиками чая и растворимого кофе, поставленный у кровати; старенький переносной телевизор; призраки тысяч прежних постояльцев. Лучше отправиться домой. Долгая дорога пойдет ей на пользу, развеет тяжелые мысли.
Клэр, однако, не двигалась с места. Что-то удерживало ее на скамье, несмотря на холод, несмотря на зарождавшуюся неприязнь к этому городку. Она продолжала сидеть, уже не плача, уже не думая ни о чем, даже не слыша регулярного шума волн и автомобилей. Далеко в океане, в густой облачной черноте мерцали таинственные огоньки. Клэр словно парализовало. Замерзая на диком ветру, отсырев до самых внутренностей, она не представляла, какая сила заставит ее покинуть это место.
Тянулись минуты — а может, часы: течение времени более не поддавалось измерению и не имело значения, — и вдруг Клэр услыхала приближающиеся шаги, а затем мужской голос:
— Хватит тут сидеть. Околеешь.
Клэр подняла глаза. Перед ней стоял Виктор Гиббс. Под моросившим дождем он выглядел облезлым и растрепанным. Клэр отвернулась.
Не дожидаясь приглашения, он сел рядом, чуть подался вперед, помолчал.
— Ты на нее маленько похожа, — произнес он наконец. — Как это я сразу не заметил?
