— Ну вот, — произнес мужской голос.
— Ох ты ж черт, — вымолвил другой. Их голоса перекатывались гулким эхом.
— Давайте прольем на нашу проблему немного света, — сказал первый мужчина и щелкнул фонариком.
— Вы их сюда битком набиваете, а?
— Стараемся, как можем, — Я понял, что этот человек и есть владелец, но не мистер Нутталл — я вспомнил, как мама обмолвилась, что ферма не так давно перешла в другие руки.
— Не знаю, по-моему, тут тепло.
— Нет, нужно гораздо теплее.
— Когда, значит, по вашим прикидкам, сломалось?
— Где-то вчера ночью.
— Освещение тоже вырубило?
— Нет-нет, здесь и должно быть темно. Этим курам шесть недель от роду, понимаете? Если им дать свет, они начнут драться.
— На самом деле я могу лишь проверить цепь. Очень часто бывает виновато заземление.
— Хорошо, но я же новую только в прошлом году поставил. Совершенно новую систему, понимаете, потому что старая уже ни к черту не годилась. Однажды ночью — полная катастрофа: всю вентиляцию отрубило. Утром прихожу, а на полу — девять тысяч дохлых кур. Девять, черт бы их побрал, тысяч! Мы вчетвером все утро разгребали. Лопатами наружу выбрасывали.
— Ладно, где у вас щиток?
— На той стороне сарая, у большого бункера.
Наступила пауза. Затем второй мужчина произнес:
— Хорошо, но как мне туда попасть?
— Ногами, конечно. Как вы думаете?
— Я же не смогу туда дойти. Здесь нет места. Тут же все в курах.
— Они не кусаются.
— А я? Я же могу их покалечить?
— Да нет, с этим все в порядке. Если получится, не слишком наступайте на них, конечно. Но там все равно какое-то количество дохлых, так что волноваться не стоит.
— Черт, да вы, должно быть, шутите, приятель.
Второй мужчина повернулся и вышел из сарая. Я увидел, как фермер бросился за ним:
— Вы куда?
— Я не собираюсь давить ваших чертовых кур, только чтобы проверить цепь.
— Послушайте, но как же еще можно?..
Голоса стихли в отдалении. Я слез со своего насеста на цистерне и отряхнулся. На обратном пути я заметил, как у ограды остановился фургон. На борту красовалась эмблема: ПЕТУШКИ-ПОТРОШКИ: ПОДРАЗДЕЛЕНИЕ ГРУППЫ „БРАИВИН“. Название тогда ничего не говорило мне.
* * *
Дороти свято верила в научные исследования и разработки, и за много лет группа „Бранвин“ заработала репутацию дерзких рационализаторов — особенно в том, что касается птицеводства. Вот некоторые проблемы, решением которых она озадачивалась:
1. АГРЕССИЯ: Прежде чем отправить бройлеров на бойню в возрасте семи недель (что составляло примерно одну пятидесятую их естественного срока жизни), им отводилось жизненное пространство в половину квадратного фута на птицу. При такой скученности птицам свойственны каннибализм и выщипывание друг другу перьев.
РЕШЕНИЕ: Поэкспериментировав со специальными красными очками, цеплявшимися к куриным клювам (чтобы, нейтрализуя цвет, не давать птице клевать красные гребешки своих собратьев), Дороти остановилась на шорах, которые просто ограничивали курам обзор. Когда же и это оказалось слишком обременительным, она пустилась на поиски самого эффективного метода обесклювливания. Сначала это делалось паяльной лампой, затем просто паяльником. Наконец ее инженеры придумали маленькую гильотину с горячими ножами. Гильотина оказалась довольно эффективна, если не считать того, что, если ножи слишком раскалялись, во рту у птиц возникали волдыри от ожогов. Поскольку клювов приходилось лишать примерно пятнадцать птиц в минуту, идеальной точности удавалось добиться не всегда и часто все заканчивалось обожженными ноздрями и другими увечьями. Поврежденные нервы культи врастали в тело и образовывали очень болезненные невромы. Дороти прибегла к последнему средству — организовала в инкубаторах трансляцию успокаивающей музыки. Особенно популярным у кур был „Мануэль и его музыка гор“
[71]
.
2. ПОВТОРНАЯ КЛАДКА ЯИЦ: Много лет кур-несушек отправляли на бойню в конце периода кладки — примерно через пятнадцать месяцев; однако Дороти считала, что кур можно поторопить, чтобы второй год кладки у них наступал быстрее.
РЕШЕНИЕ: Насильственная линька. Дороти обнаружила, что период линьки у кур, когда они не откладывают яйца, можно ускорить, вызвав у них сильный шок резкими изменениями привычного освещения или суровой программой полного лишения пищи и воды.
3. ПЕТУШКИ: Самцы, рождающиеся в яйценосной стае, генетически не предрасположены к бройлерному откармливанию, следовательно, экономической ценности не имеют. Ясно, что их нужно уничтожать — по возможности в день их рождения. Но как?
РЕШЕНИЕ: Какое-то время Дороти экспериментировала с особой мясорубкой, способной превращать в фарш 1000 цыплят в минуту. Получающаяся каша могла идти на корм или удобрение. Но мясорубки были дороги. Альтернативой могла бы стать декомпрессия посредством лишения кислорода, окуривания хлороформом или углекислым газом. Но в конце концов решили, что нет ничего дешевле старого доброго удушения. Самый простой метод — набивать цыплятами метки доверху, а потом завязывать. Птицы задыхались либо расплющивались.
4. ОГЛУШЕНИЕ ПЕРЕД УБОЕМ: Перед тем как остановиться на общепринятом методе ванны с водой, через которую пропущено низкое электрическое напряжение, Дороти пробовала запатентовать нечто вроде небольшой газовой камеры, через которую должны проходить куры перед тем, как их вздернут на конвейер. Однако пришла к выводу, что неистовое хлопанье крыльями в самой камере ведет к потере приблизительно фунта газа на птицу, поэтому от системы пришлось отказаться по экономическим причинам.
Дороти постоянно сталкивалась с тем, как нелегко найти экономичный метод убоя. Все электрооборудование для оглушения, установленное на ее бойнях, было дорогим и медленным (если правильно им пользоваться). По крайней мере, в этом смысле она оставалась традиционалистом и питала глубокое убеждение, что для оглушения свиней и скота ничто не сравнится с точным ударом мясницкого молотка. Кроме того, она продолжала оказывать особые услуги по ритуальному убою, хотя многие иудеи и мусульмане начали противиться таким практикам: рынок подобных услуг по-прежнему существовал, и его следовало обслуживать. И все равно Дороти чувствовала, что именно в сфере убоя конкуренты слегка опережают ее — преимущественно потому, что сфера эта наиболее вызывающе игнорировалась Джорджем еще до того, как она взяла управление бизнесом на себя. Она с изумлением обнаружила, что личного опыта убийства животных у него почти не было: однажды он, не таясь, плакал при ней, не в силах прикончить заболевшую маститом корову. Кувалдой он нацелился в самую середину черепа, но промахнулся и попал животному в глаз. Пока корова билась в агонии, Джордж стоял рядом, онемев от слез и дрожа. Дороти самой пришлось нести зажим, захватывать ноздри окровавленного, визжащего существа и приканчивать его одним могучим ударом молота.
