— Сделай для меня одну-единственную вещь, — обратился Гарун к отцу. — Одну-единственную! Подумай о самом счастливом дне твоей жизни! Представь вид Долины К после Тоннеля И! Вспомни день своей свадьбы! Пожалуйста.
Несколько мгновений спустя смрадный туман изорвался в клочья, как ветхая рубашка, и прохладный ночной бриз унес их прочь. Над Озером снова показалась луна.
— Ну что, убедился, — сказал Гарун своему отцу, — что это не всего лише сказка?.
Тут Рашид расхохотался.
— Вот уж действительно, с тобой, Гарун Халиф, не пропадешь, — произнес он. — Снимаю шляпу.
— О доверчивый мистер Рашид, — закричал Ное, — вы же не верите в эти детские фокусы-покусы? Погода испортилась, погода исправилась. О чем тут вообще говорить.
Гарун оставил при себе свои чувства к мистеру Ное. Он ведь знал наверняка: реальный мир полон волшебства, а значит — волшебный мир запросто может стать реальным.
Плавучая гостиница называлась «1001 ночь плюс еще одна в подарок», потому что (как хвастливо заявил мистер Ное) «даже в сказках Шахерезады вы не найдете ночь, подобную этой». Все окна имели форму диковинных птиц, рыб и зверей; здесь были птица Рух Синдбада Морехода, Кит, Который Глотал Людей, Огнедышащий Дракон и так далее. В окнах горел свет, и эти фантастические чудища были видны издалека и словно светились во мраке.
Вслед за Рашидом и мистером Ное Гарун поднялся по деревянной лесенке и прошел через веранду, украшенную затейливой деревянной резьбой, в гостиную. Там были хрустальные канделябры, тронообразные кресла с причудливыми парчовыми подушками и столы в виде деревьев с плоскими кронами, в которых виднелись крошечные птицы и существа, похожие на детей с крылышками (как вы догадались, это были эльфы). Стены гостиной от пола до потолка занимали полки с книгами в кожаных переплетах, но почти все они на поверку оказались бутафорскими и маскировали бары с напитками и посудные шкафы. Впрочем, на одной полке стояли настоящие книги; написаны они были на языке Гаруну незнакомом, а иллюстрации в них были самыми странными из всех, какие ему доводилось видеть.
— Вас, всезнающий мистер Рашид, по роду вашей деятельности, это может заинтересовать, — сказал мистер Ное. Здесь для вашего удовольствия и пользы представлено полное собрание сказок, известное под названием «Океан Историй». Так что если у вас когда-нибудь закончится материал, вы тут найдете его предостаточно.
— Закончится? Что вы такое говорите? — в смятении переспросил Рашид, неожиданно испугавшись, что Ное известно об ужасном происшествии в Городе Г. Но Ное похлопал его по плечу:
— О ранимый мистер Рашид! Это была всего лишь шутка, мимолетность, облачко, унесенное бризом. Разумеется, мы нисколько не сомневаемся ни в вас, ни в вашем будущем успехе.
Но дело было сделано — Рашид снова погрузился в уныние.
Матросы в униформе отвели Рашида и Гаруна в их спальни, которые оказались еще шикарнее салона. В самом центре комнаты Рашида стоял огромный раскрашенный деревянный павлин. Одним движением руки матрос снял спину павлина, и под ней оказалась большая и удобная кровать. Комната Гаруна была смежной, и в ней он обнаружил такую же громадную черепаху, которая тоже превратилась в кровать после того, как матрос снял с нее панцирь. Гаруну стало немного не по себе оттого, что ему придется спать на черепахе, с которой сняли панцирь, но он вежливо произнес:
— Спасибо, тут у вас очень мило.
— Очень мило? — воскликнул в дверях мистер Ное. — О негодный молодой человек, вы находитесь на борту судна «1001 ночь плюс еще одна в подарок»! И «очень мило» для этого крайне недостаточно! Признайтесь же, на худой конец, что это просто суперзамечательно, совершенно отпадно и невероятно занятно!
Посмотрев на Гаруна с выражением: «Надо было все-таки кинуть этого парня в озеро», Рашид прервал вопли Ное:
— Все это, как говорит Гарун, и в самом деле очень мило. А сейчас мы хотим спать. Спокойной ночи.
Направляясь к лодке-лебедю, Ное ворчал:
— Когда у людей нет вкуса, для них все прекрасное — напрасно. Но завтра, о неблагодарный мистер Рашид, наступит ваша очередь. И мы посмотрим, насколько «мило» публика примет вас!
Ночью Гарун никак не мог уснуть. Он вертелся и ворочался на спине черепахи в своей любимой длинной ночной рубашке (алой с пурпурными латками). В конце концов ему почти удалось уснуть, но тут его разбудил шум, донесшийся из комнаты Рашида: там что-то треснуло и грохотнуло, раздался стон и приглушенное восклицание:
— Бесполезно — я не смогу — все кончено, кончено навсегда!
Подкравшись на цыпочках и очень осторожно приоткрыв чуть скрипнувшую дверь, Гарун заглянул в щелочку. Он увидел, как Шах Тарабар в голубой ночной сорочке горестно бродит вокруг кровати-павлина и что-то бормочет, а дощатый пол при этом стонет и скрипит.
— Исключительно хвалебные сказки, только и всего. Я — Океан Познаний, а не мальчик на побегушках, которым можно помыкать! Хотя о чем это я? Я же выйду на сцену, и во рту у меня не найдется ничего, кроме этих «кар-кар». Меня же искромсают на мелкие кусочки. Со мной все кончено, финито, хаттам-шуд Уж лучше перестать самого себя дурачить, сдаться, уйти на покой, отказаться от подключения. Потому что чудеса кончились, кончились навсегда, с тех пор как она ушла.
Потом он вдруг повернулся, посмотрел на дверь и громко спросил: «Кто там?» Деваться было некуда, и Гаруну пришлось признаться:
— Это я. Я не мог уснуть. — Немного помолчав, он добавил:
— Мне кажется, это все черепаха. Какая-то она слишком волшебная.
Рашид серьезно кивнул в ответ:
— Любопытно, но у меня тоже проблема с павлином. По мне, так черепаха была бы лучше. А что бы ты сказал насчет птицы?
— Птица мне нравится намного больше, — признался Гарун. — Птица меня, пожалуй, устроила бы.
Вот как Гарун поменялся спальнями с Рашидом; и вот почему Джинн Воды, посетивший в ту ночь плавучую гостиницу «1001 ночь плюс еще одна в подарок», обнаружил в Павлиньей Комнате бодрствующего мальчика с себя ростом, который пялился на него во все глаза.
Но все по порядку. Едва Гаруну удалось задремать, как что-то снова треснуло и грохотнуло, раздались стон и бормотанье — и он проснулся, первым делом подумав, что на черепахе отцу спится не лучше, чем на павлине. Потом сообразил, что звук исходит не из Черепашьей Комнаты, а из его собственной ванной. Дверь в ванную была открыта, там горел свет, и приглядевшись, Гарун увидел в дверном проеме силуэт настолько необычный, что для него даже слов подходящих не нашлось.
Вместо головы — огромная луковица, вместо ног — большущие баклажаны, в одной руке — ящик с инструментами, а в другой — что-то похожее на гаечный ключ. Ночной грабитель!
Гарун на цыпочках двинулся к ванной. Тот, кто там находился, безостановочно бормотал.
— То им поставь, то им сними. Раз сюда заявился этот парень, значит, я тоже обязан прибежать и все сделать, причем срочно, а что у меня дел невпроворот, на это всем наплевать. А потом трах-бах, он желает, видите ли, отключиться, и кто, по-вашему, должен вернуться, чтобы демонтировать оборудование? Ну конечно, правильно, именно я, и побыстрее, можно подумать — пожар… Ну и куда же я приткнул эту проклятую штуковину? Неужели тут кто-то химичил? Никому больше нельзя верить. Хорошо, хорошо, хорошо, действуем по инструкции… Кран горячий, кран холодный, отмерить ровно середину, потом по воздуху вверх на шесть дюймов — тут и должен быть Повествовательный Кран. Ну и куда, спрашивается, он подевался? Кто его стащил? О-па, а это что еще такое? А, то-то же, вот ты где. Ты от меня спрятался, но я тебя нашел. Вот и славно. Отключаем.
