По туннелю прокатился отдаленный раскат грома. Должно быть, гремит очень сильно, подумала она, раз слышно даже здесь.
Нью остановился.
– Прислушайтесь, – прошептал он.
Из туннеля доносился какой-то низкий звук, похожий на рычание ужасного зверя. Но это был не шум зверя. Звук напоминал вибрацию какого-то механизма. Рейвен чувствовала, как он проходит по ее телу. Нью дотронулся до стены туннеля. Камни дрожали; ощутимо вибрировал пол. Повсюду вокруг них штукатурка трескалась и крошилась.
Затем, так же внезапно, странные звуки затихли.
Подземные толчки, предположила Рейвен. Боже мой, подумала она. Если землетрясение расколет потолок, на их головы обрушится озеро. Но что вызвало этот шум? Зубы Рейвен продолжали стучать.
– С вами все в порядке? – спросил Нью, и от его голоса пошло эхо.
– Да, – дрожащим голосом ответила она. – Я по-прежнему иду с тобой.
Но когда она последовала за Нью, пытаясь сосредоточиться лишь на круге света перед собой, в ней стало крепнуть убеждение, что из темноты за ее спиной доносится тихий скрежет.
Она обернулась и направила туда фонарь.
– В чем дело? – спросил Нью.
– Я не знаю. – Рейвен убрала со лба прядь волос. В луче света были видны лишь камни да лужицы воды.
Но из темноты доносилось слабое ш–ш–ш, похожее на шелест ползущей змеи.
И тут Нью понял, зачем была прорезана дырка в маскировочной сетке. В туннель за ними вошла пантера и блокировала путь назад.
– Пойдем дальше, – сказал он ей. – Я хочу, чтобы вы смотрели назад. Если увидите, что что-то движется, кричите что есть мочи.
– Ясно, – едва слышно проговорила Рейвен.
Они пошли дальше. Рейвен слышала быстрое скрытное поскребывание, как будто бы цоканье когтей по камням. Но кто бы за ними ни шел, он предпочитал держаться на расстоянии, избегая света.
Фонарь Нью высветил еще одну лестницу, ведущую в открытую дверь. Они дошли до конца туннеля. Над ними раскинулась огромная Лоджия, думал он, а внутри ее – ответы на вопросы, которые изменят его навсегда. Он помедлил, и в него проник холодок нерешительности и страха.
Сатана ищет людей, говорил Король Горы.
Его предок поклонялся Князю Тьмы. Не было ли и в нем искры того самого зла? И его теперь зовут и заманивают силой, которая сможет снова раздуть эту искорку в пламя?
Он вспомнил, как заставил мать вести себя как марионетка. Но хуже всего было то, что ему нравилась эта сила. Сначала она проявилась в яме с колючками, но теперь он знал, что управлять волшебным ножом или заставлять мать делать то, что он хочет, – это все детские игры. Он мог бы делать другие вещи, глубоко внутри него лежат другие силы, которые бьются и пульсируют, стремясь вырваться из горнила его души. И он хотел высвободить их, хотел дойти до предела – если таковой вообще был – своих возможностей. Он чувствовал, что это пламя может сжечь в пепел его старую жизнь, ограниченную пределами Бриатопа.
И внезапно он испугался самого себя, того, что в нем живет, прячется в темных закоулках его души.
Рейвен испустила короткий хриплый стон.
– О… Боже, – прошептала она.
Нью обернулся.
В темноте как темно-зеленые лампы горели глаза Жадного Желудка. Монстр медленно входил в свет фонаря Рейвен. Сначала появилась запачканная кровью пасть, затем черный череп с выжженной полосой поперек него. Пантера начала подкрадываться к ним. Ее мускулистое тело блокировало туннель, а кожистый длинный хвост поднялся и злобно щелкнул.
42
Рикс загнал «Тандеберд» в гараж и, закрыв глаза, опустил голову на руль.
Так близко, подумал он. Я так близко подошел к тому, чтобы прострелить череп Дунстана! Боже милостивый, я хотел его убить! Я желал ему смерти!
Он вздрогнул, вспомнив выстрел «Коммандо». Его тошнило, он был вынужден съехать с дороги, и его вырвало. Спустя несколько секунд мимо проехал коричневый фургон и скрылся в дожде.
Теперь ему было все равно. Если он был под наблюдением, он ничего уже не мог поделать. История Эшеров растаяла как дым. Он мог бы сам начать книгу, но чтобы ее закончить, потребуются годы. Годы. Он рассчитывал на то, что Дунстан уже сделал, но теперь об этом следовало забыть. Что ему делать во время сбора материала? Еще один роман ужасов? Провал «Бедлама» по-прежнему висел над его головой как топор.
Он едва не убил Уилера Дунстана, осознал он с болезненной ясностью. Он не сможет самостоятельно закончить книгу. У него нет сил, чтобы закончить такую огромную и изнуряющую работу. Он оказался в точности тем, кем его назвал Уолен. Тогда он с яростью нанес ответный удар. Уолен знал его лучше, чем он сам, – но Рикс благодарил Бога, что за мгновение до выстрела отвел пистолет.
Он увидел, что дверь в отсек с «Мазерати» открыта. Свет не горел, и в гараже было серо и мрачно. Он с горечью подумал, что Кэт, должно быть, очень спешила уколоться.
Десять миллиардов долларов, подумал он. Почему он должен лизать руки Кэт и просить содержание у наркоманки? Как она сможет управлять «Эшер армаментс»? А Бун вообще пустит семейное дело прахом!
– О, Боже, – прошептал Рикс. Что со мной происходит? Все, что мне нужно, это немного денег, чтобы прожить, чтобы хватило на пропитание! А это кровавые деньги, думал он. Все, до последнего цента, кровавые.
Но всегда кто-нибудь будет делать оружие. Всегда будут войны. Имя Эшеров сдерживает войны, разве нет? Что тут плохого – требовать свою долю поместья и семейного дела?
Во что я верю? – в отчаянии спрашивал Рикс. Он чувствовал себя потерянным и безумным. Неужели все его убеждения, как книга Дунстана, – пустой и бессмысленный бред? Действительно ли он всегда был противником «Эшер армаментс»? Или он нападал на отца тем единственным способом, который знал, – ругая и отвергая «дело», бывшее краеугольным камнем семейства Эшеров?
Перед его глазами из стороны в сторону медленно раскачивался скелет.
В кровавой воде плавали волосы Сандры.
Маленькая рука потянулась к серебряному кругу с головой ревущего льва, но на этот раз, когда рука вытянулась вперед, дверная ручка начала сжиматься. Она стала крошечной, и рука полностью ее закрыла.
Гараж потряс раскат грома, и Рикс открыл глаза. Дверная ручка. Это то, что он должен вспомнить. Тут есть что-то важное. Попытки вспомнить, что это такое и где он это видел приводили к сильной головной боли. Он сунул записную книжку за свитер и покинул гараж, поспешив через сад в Гейтхауз.
В дом он вошел насквозь промокшим. Проходя мимо гостиной, он услышал крик матери:
– Рикс!
