— Зачем ты носишь эту старую бейсболку? — спросила его Роз Роз. — У тебя красивые глаза, красивые волосы, а никто не видит. И лоб совсем белый, зачем прятать его от солнца? Не носи её, и лицо так же загорит, как все тело.
Из этих слов Анджел заключил, что Роз Роз приятен его загар, не нравится белый лоб и что, несмотря на бейсболку, она оценила его глаза и волосы.
Нагрузив полными ящиками прицеп, Анджел долго пил воду из кувшина, стоявшего в саду, сдвинув бейсболку на затылок, как носит принимающий мяч или Кенди — козырек почти на макушке. Увидев Анджела в таком виде, Роз Роз покачала головой.
— Совсем глупо выглядишь, как будто у тебя на плечах не голова, а мяч, — сказала она.
На другое утро Анджел оставил бейсболку дома.
Малышка сосала соску, как насос мощностью три лошадиных силы.
— А где та красивая бейсболка? — улыбнувшись, спросила Роз Роз.
— Потерял.
— Плохо, мне она нравится.
— А мне показалось, нет.
— Это тебе она не идет — объяснила Роз Роз. Назавтра, как только Роз Роз опустилась на сиденье, Анджел, опять слизнувший бейсболку, надел ей ее на голову. Вид у Роз Роз был очень довольный. Она надвинула бейсболку на глаза, закрыв лоб, как носил Анджел. Малышка, сидевшая на коленях, сразу скосила глазки на козырек.
— Ты потерял бейсболку, а потом нашел? — спросила Роз Роз.
— Точно, — ответил Анджел.
— Будь осторожен, — неожиданно сказала она. — От меня лучше держаться подальше.
Анджел был польщен и обрадован: значит, его интерес замечен, а он-то гадал, как его обнаружить.
— Сколько тебе лет? — спросил он Роз Роз и услышал все тот же ответ:
— Почти столько, сколько тебе.
Малышка сидела, прильнув к ее груди, затененная от солнца белой широкополой панамкой, из-под которой глядели осовелые глазки и унылое личико — еще бы, весь день сосать соску!
— По-моему, с зубками у нас уже все в порядке, — сказала ей Роз Роз и дернула пустышку за голубое кольцо.
Пустышка выскочила с хлопком, как пробка из бутылки, и малышка от испуга вздрогнула.
— Ты уже не можешь без нее жить, — укоризненно проговорила Роз Роз, но малышка заплакала, и мамочка опять сунула пустышку ей в рот.
— Тебе нравится имя Лазария? — спросил Анджел.
— Первый раз слышу.
— А Ландрина?
— Похоже на что-то съедобное.
— Люция?
— Нравится. Для кого это?
— Для твоей дочки. Ищу самое красивое. Роз Роз сдвинула бейсболку назад.
— Почему ты об этом думаешь? — спросила она, заглянув ему в глаза.
— Просто хочу помочь, — сконфузился Анджел, — найти ей имя.
— Найти имя? — переспросила Роз Роз.
— Да, надо же на чем-то в конце концов остановиться.
Персик работал хорошо и быстро, почти так же, как мистер Роз.
Во время разговора Роз Роз с Анджелом он как раз высыпал яблоки из мешка в ящик, вмещающий один бушель.
— Ты смотришь, Анджел, что я сдаю? — прервал он их.
— Смотрю.
Если Анджел плохо знал сборщика, он спрыгивал с трактора и проверял, нет ли побитых яблок, с бочками. Такой сбор говорил о нерадивости сборщика, и Анджел снижал цену бушеля. Но Персика Анджел знал хорошо и ставил количество бушелей в свой табель, не проверяя яблок.
— Ты ведь контролер? — настаивал Персик.
— Твои яблоки можно не смотреть.
— А вдруг у меня вместо яблок груши? — пошутил Персик. — Ты все-таки взгляни.
Пришлось-таки Анджелу соскочить с трактора и нагнуться над яблоками, вот тут-то Персик и сказал ему странную фразу: «Берегись ножичка мистера Роза». И быстро зашагал прочь со своим мешком и лестницей.
Вскочив на трактор, Анджел, набравшись решимости, спросил:
— Ты все еще замужем за отцом малышки?
— Я не выходила замуж, — ответила Роз Роз.
— Но вы с ним живете вместе?
— У малышки нет отца. Мы никогда с ним вместе не жили.
— Мне нравится Маргарита или Мелисса, — с минуту помолчав, сказал Анджел. — Это название растений, к Роз подойдет.
— У меня не растение, а дочка.
— Еще мне нравится Мерседес.
— Мерседес для богатых.
— Ты говоришь про машину?
— Да, — кивнула Роз Роз.
— Это правда дорогая машина. А Мерседес значит «Божья Матерь заступница». Не хочешь Мерседес, есть еще Мирт, хотя это тоже растение. А если Нейоми?
— Что в нем хорошего?
— А может, старое доброе Нэнси? — Анджел уже стал отчаиваться. — Николь? Нола? Нора? Норма?
Роз Роз прикоснулась к нему, просто дотронулась рукой до его бедра, отчего Анджел чуть не перевернул прицеп, груженный ящиками, полными яблок.
— Пожалуйста, продолжай, — попросила она. — Никогда не думала, что так много имен. Ну пожалуйста. — Она слегка подтолкнула его и вернула руку на колени, где сидела малышка, завороженная тарахтением трактора.
— Октавия, Одетта, Одилия, Оливия, — продолжал Анджел.
— Еще.
— Памела, Панси, Патрика, Перл — это драгоценный камень.
— Никогда такого не видела.
— Сабина, Сабрина, Салли и еще Салом, что значит мир.
— Пожалуйста, не объясняй значения.
— Рейчел, Ребекка, Регина — королева.
— Я же сказала тебе, не объясняй.
— Прости.
— А почему ты всегда без рубашки? Тебе не холодно? Анджел пожал плечами.
— Можешь, когда хочешь, перечислять имена.
Первые четыре-пять дней страды были жаркие, но затем ветер переменился, с Атлантики задул сильный холодный бриз. И по утрам стало довольно прохладно. Анджел выходил на работу в майке и свитере. Однажды утро было такое холодное, малышку пришлось оставить с Кенди. Роз Роз, сидя на тракторе дрожала от холода, и Анджел дал ей свой свитер. Она весь день нем ходила, а вечером работала в нем у пресса. Анджел помогал ей, а после работы они вместе недолго сидели на крыше. С ними был Котелок, он вспоминал войну, какие тогда стояли на берегу огромные механизмы, их было видно отсюда с крыши.
— Это было секретное оружие, — говорил Котелок. — Твой отец, — обратился он к Анджелу, — как-то его называл. Да я забыл уже. Мы тогда от страха чуть не намочили штаны. Большое-большое колесо. Он сказал, из него запускают людей на луну.
— Чертово колесо, — донесся снизу из темноты голос мистера Роза. — Это было просто чертово колесо.
