В комоде в его спальне, верхний ящик. Игнат достал накрахмаленный до хруста и разглаженный до пластиковой скользкости носовой платок. Выглядит красиво, но сморкаться или пот вытирать неудобно. Давно следовало сказать домработнице Любе, чтобы сбавила пыл по превращению утирок в пергаментные листы. Мысли мелкие, ничтожные, пустяковые кружили в голове Игната, когда он сидел в кресле, прижав платок со льдом к шишке. Он точно трусил подумать о главном, боялся идти в бой, отсиживался в окопах пустопорожних размышлений. Холодная вода стекала с затылка на спину, халат распахнулся, и в зеркальной панели на противоположной стене Игнат видел свои голые, по-бабьи толстые ляжки с несолидным темным клубком в глубине.
Игнат резко встал, бросил платок со льдом на журнальный столик, нашел телефон, набрал номер жены.
— Что все это значит? — спросил он, не здороваясь, когда Полина ответила.
— Добрый вечер, Игнат! Ты дома? Как долетел?
— Что все это значит, я спрашиваю? — повысил он голос.
— Ты только видел или уже читал? — спросила Полина.
— Что читал? — не понял Игнат.
— У тебя в спальне на прикроватной тумбочке, — ответила жена и отключилась.
С нехорошим предчувствием Игнат поплелся в спальню.
На тумбочке лежала книга в черном бумажном переплете. Фамилия автора отсутствовала, но название было выдавлено крупными буквами кроваво-красного цвета — «Когда скелеты выпадают из шкафов».
Полина совершила чудеса оперативности, выпустив в небольшой типографии рукопись в виде книги ограниченного тиража. Точнее, чудо совершили деньги Полины, щедро заплаченные верстальщикам и печатникам.
Игнат потерял счет времени, начав читать, не мог оторваться, пока не перевернул последнюю страницу. Он то покрывался липким потом, то истерически хохотал, то стискивал зубы и бормотал ругательства, то жмурился и мотал головой — надо же сочинить такую ересь. Последняя глава была особенно отвратительной. Читая про совращение глупых девиц и про собственные сексуальные пристрастия, Игнат испытывал рвотные позывы. Ему было глубоко наплевать на бывших жен, но надругаться над его любовью к Цветику! За это автор заслуживал смертной казни. Хотя автор сего так называемого литературного труда был безнадежно больным на голову, клиническим шизофреником.
С другой стороны, бред в его книге соседствовал с реальными фактами. Фактов — пшик, только имена бывших жен, все остальное — больная фантазия. И оформлена она в книгу — не файл компьютерный, не рукопись, а настоящая книга. Игнат заглянул в выпускные данные — тираж не указан, отпечатано в типографии ЗАО «Пересвет», адрес белорусский. Липа. Отыскать их практически невозможно. Хотя, кто заказчик, гадать не приходится.
В книге отсутствовал славный период жизни с Полиной. Чего она добивается, ясно. Оружие — вот оно, известно. Расчехлила боеголовки и устрашает? Мерзко и глупо. Ничего умнее придумать не могла? Станет этот опус подсовывать нужным людям? Игнат прекрасно знал цену печатному слову. Пусть это слово трижды вранье, ахинея и бред, пусть никто ему не поверит, но осадок останется и шлейф потянется. И все-таки Игнат справится с подобным демаршем. Обратит в шутку. И еще неизвестно, кто станет забавнее — прототип или заказчица пасквиля.
Игнат усмехнулся, а через секунду его губы задергались от страха: вдруг Полина эту книгу Цветику передала? Бедная девочка могла неправильно все понять, страдать и переживать. Игнат посмотрел на часы — половина пятого. Звонить Цветику слишком рано. А для звонка помощнику никаких ограничении не существует. Шизоидный автор без встречи с бывшими женами Игната не мог наковырять информации.
Помощник Игната Владимировича спросонья не мог сразу узнать начальника. Пришлось прикрикнуть им него, чтобы навел соображалку на резкость, взял ручку и записал фамилии трех женщин. Все живут и городе Багров, через двадцать минут Игнат Владимирович должен получить номера их телефонов.
Он пошел в ванную и, прежде чем стать под душ, сорвал все фото. Не удержался и несколько минут рассматривал их одно за другим. Но полностью насладиться созерцанием не давал вопрос: как Полина достала эти снимки? Наняла детектива? Грабителя? Лично познакомилась с Цветиком? Ах, жаль, что сейчас звонить любимой — только пугать ее.
Ничего, прорвемся, рассуждал Игнат, стоя под душем, намыливаясь, набирая в рот воды и с напором, через зубы, выплевывая. Полина встала на тропу войны. Она получит войну. Она думает, что его можно переиграть, запугать самодельными низкопробными книжонками. Столько лет вместе, а жена как будто не знает, что в экстремальной боевой ситуации Игнат прет как танк — не остановишь. Полина решила, что он рассиропился, постарел, устал, потерял хватку. Он действительно долго не предпринимал никаких шагов для юридического и финансового оформления нового статуса. Ему было очень хорошо и не хотелось ничего менять. Затянул решение проблемы. Только рыпнулся — стал тайно вить гнездо за рубежом, аккумулировать денежные потоки, — Полина узнала и бросилась в атаку. Игнату было за что бороться — за Цветика, за Мурлыку, за их общее счастье. А ради чего суетилась престарелая медичка в искусственном обличье Барби?
За последние годы бывшая медсестра Полина превратилась в успешного менеджера, Игнат это прекрасно знал. Но сейчас ему казалось несправедливым, что Полина — ржавая внутри и покрытая снаружи слоем полированной стали — претендует на место под солнцем. Набрав воды в рот, Игнат цыркнул на кафель, представив лицо жены. Плевал я на тебя, андроид!
Зазвонил телефон, но Игнат не торопился снимать трубку. Причесался, надел спортивный костюм. Прислушался к себе — несмотря на тяжелый перелет, бессонную ночь, он чувствовал себя энергичным и бодрым. Все болезни от нервов, но бойцовский настрой тоже от нервов. Психическое угнетение или эмоциональная встряска — две стороны одной медали. Снова звонок.
Помощник:
— Игнат Владимирович, я вам уже звонил…
— Достал телефоны?
— Конечно, запишете?
Первой Игнат разбудил Оксану. Как и помощник, в пять утра Оксана не могла сразу включиться в разговор. Сонно и тревожно бормотала:
— Кто это? Что случилось?
— Оксана! Просыпайся! Это Игнат, мне нужно с тобой поговорить.
— Какой Игнат?
— Куститский Игнат Владимирович. Забыла, что ли, первого мужа?
На том конце Оксана стала издавать странные звуки: акала, окала и испуганно постанывала.
— Алло! Оксана? — позвал Игнат.
— Ты откуда? — просипела она.
— С того света, — ответил Игнат на глупый вопрос.
— Хулиган! Скотина! — неожиданно принялась ругаться Оксана. — Над памятью покойника насмехаться! Чтоб ты сам в ящик сыграл, зараза!
— Ты чего бранишься? Какого покойника?
Но спрашивал Игнат в пиликающий телефон, Оксана бросила трубку. Он снова набрал номер:
— Оксана! Прекрати дурить и поговори со мной нормально.
