За время общения с Владом Интернет подарил Светке канадских друзей, которые, уже получив гражданство, с периодичностью в две недели приезжали в Москву — то один, то другой. Кому нужно было перезаключить договор на сдачу квартиры, кому забрать диплом или очередной важный документ, Светка многих из них брала жить к себе на это время — она вела свой быт вдвоем с сестрой с шестнадцати лет — родители переехали в загородный дом и слышать не хотели про московскую квартиру.
Светка была родом из семьи не олигархов, но людей, в средствах не стесненных — машины, квартиры, образование в любой точке мира — все было позволено, и работать Светка не спешила — успеется, думала она, потому и тренировалась выдавать подруг замуж. Ее советов слушаться со временем приходилось — потому что она оказывалась права: хочешь быть счастливой — умей просчитывать, чтобы получить большой куш, нужно сначала себя ужать.
Как только их роман с Владом закончился — а прервался он весьма прозаично — после получения им гражданства: когда он с чистой совестью смог покинуть пределы родины клена, они встретились на Бали, посмотрели друг на друга, переспали для вида и порядка, и наутро она съехала в другой отель. Тот придуманный на тысячах километров образ растворился как утренняя дымка, оставив неприятное послевкусие ночи и раздражение от небритой щетины. Светка поминала его не просто лихом, а лихим дурным словом. Много-много раз.
Она вернулась в Москву и решила найти себе нового Влада — как так? Светка не могла признаться подругам, что несколько лет любила неудачника. Так она, живя в Москве, перезнакомилась с половиной населения Торонто и была легендой канадских русских.
Даже в Москве ее подруги, вернувшиеся из Канады после развода девчонки, одним словом, те, кто прекрасно знал дорогу в Староконюшенный переулок, дом двадцать три, где собственно и начиналась раздача слонов, то есть порча паспортов с красочными наклейками.
Я рассказала за вечер по аське Светке, как опростоволосилась по жизни.
Она посочувствовала. Констатировала тот факт, что я дура. Но и похвалила за совместное жительство с мужчиной, которое по ее расчету не должно было так скоро со мной приключиться.
Светка была категорически против моего общения с Никой — она считала недопустимым даже обсуждать прогноз погоды, не то что обмениваться мнениями об МММ.
— Пройдет время, и тебе вообще станет ее жалко. Знаешь, сколько обездоленных по миру? Но ты же не бежишь свой гардероб отправить в Катар или Оман? Так зачем ты разбрасываешься собственным счастьем, кто она тебе, чтобы ты за нее переживала и о ней столько думала? Она же не его мать.
С его матерью я знакома не была, однако подозревала многое узнать благодаря дискам, только что установленным на компьютере — я знала, что ста процентов правды они мне не дадут, но завесу тайны приоткроют.
— А ты сама-то как? — спросила я Светку.
— Замуж захожу. Жду визы и уезжаю в Канаду на ПМЖ.
— Я надеюсь, не за Влада?
— За его друга. Может, увидимся завтра? Ты чем занимаешься?
Мне было сложно поверить в серьезность ее намерений — так как сообщения о замужестве поступали постоянно, но в последний момент Светка обычно давала задний ход — преимущественно налево.
— Я бы с радостью, просто я не могу оставить Нику, и машины у меня нет, а я теперь за городом живу.
— Какие проблемы? Я за тобой заеду. Ты только объясни, как до вас добраться.
Проблема с водителем была решена. Как и с планами на день грядущий.
Я забралась под одеяло прямо с ноутбуком и начала рыскать по просторам Интернета, нашла Сашкин дневник и дневник его Сашки, со стенаниями и страданиями. Мне было так грустно за эту девочку — он остался бы с ней, не потеряй Женька под кроватью моего отчима браслет.
Но вдруг это не ее браслет?
С чего я вообще взяла, что украли у нее именно браслет Tiffany amp;Co?
Удивительно, но в этом есть и доля моей вины, которую Саша мне припишет. «Как ты могла оставить ее одну в квартире с Эмилем?» — я уже слышала эти крики.
И написала не сложившейся подруге Друга из Бронкса свои сожаления по поводу так и не состоявшегося знакомства — для этого мне даже пришлось зарегистрироваться на сайте. Но поскольку единственное мое развлечение — прогулки по Интернету на поводке баланса, чем черт не шутит — я зарегистрировалась везде: и на дамочке. ру, и на одноклассниках. ру, и в контакте. ру, и даже на знакомствах Рамблера. Меня забавляли персонажи, которые мне писали… я посмеивалась над ними, не без сарказма отвечала и с некоторыми завела почти дружественные отношения.
Быть в заточении в Интернете — видеть целый мир без возможности его потрогать, подышать им. Жизнь ли это или очередной флэш-моб?
Дождливая тучка № 2 Кто ищет, тот зря ищет!
And still I stand this very day
With a burning wish to fly away
I’m still looking, looking for the summer.
[15]
© Chris Rea
Я не могла заснуть. Переворачивалась с боку на бок, как котлета на сковородке. Времени было почти час ночи — я погасила свет Нике еще в начале двенадцатого, и она уснула почти младенческим сном. Я бродила по дому, как тень отца Гамлета, в поиске сигарет.
Интересно, а отец Гамлета курил?
Макса не было — меня начинало все это порядком раздражать, я надела платье, которое связала по приезде в Москву, схватила покрывало с кровати, тихо и осторожно, перебирая плоскость подобно подушкам кошачьих лап, достала из холодильника колу, из бара взяла виски и отправилась на улицу.
С плеером я просидела в дальней беседке еще час. Все ждала падающих звезд с неба — обещанного три года ждут, вот я и подумала, чего же я ждала три года назад…
Открылись ворота, и въехала машина.
Нет, этого я точно не ждала.
Разве что погоды у моря, сидя с глобусом.
Примерно раз в день приходила мысль, что Макс не тот, с кем бы мне хотелось провести жизнь, однако эта же мысль уходила, когда я смотрела на него. С ним было спокойно — с ним понятие страха играло роль аспирина, растворяясь молниеносно.
Я окрикнула МММ, когда тот уже потянулся открыть дверь:
— У тебя сигареты есть?
— Есть!
— Дай мне, пожалуйста, одну!
— Зачем? Ты же последние дни не курила, вот и не начинай.
Сам ты идиот, называется. А бычки в урну попали, потому что попутным ветром занесло?
— Мне проще выкурить одну сигарету. Тем более что настроение располагает.
— Возьми в бардачке, — он снова открыл машину, — и ты бы не сидела ночью — простудишься.
