— Твоя помощница, — повторил Кац.
— Лалита. Юная и потрясающая. На самом деле она живет над нами. Думаю, она тебе очень понравится.
От внимания Каца не ускользнули восхищение и энтузиазм, звучащие в голосе Уолтера, и след не то вины, не то восторга в словах «на самом деле».
— Лалита, — повторил он. — Что это за имя такое?
— Индийское. Бенгальское. Выросла она в Миссури. На самом деле она красавица.
— Ясно. И что она предлагает?
— Спасти планету.
— Ясно.
Кац подозревал, что Уолтер замыслил помахать перед ним этой Лалитой как наживкой, и его раздражало, что его считают так легко поддающимся влиянию. И все же он знал, что Уолтер просто так не назовет женщину красавицей, и потому был заинтригован.
— Ладно, я подумаю, может, получится кое-что отменить завтра днем, — сказал он.
— Отлично, — ответил Уолтер.
Что будет, то будет, а чему не суждено, того и не будет. По опыту Каца, телок было невредно заставлять ждать. Он позвонил на Уайт-стрит и сообщил Захарии, что встречу с Кейтлин придется отложить.
На следующий день, в 15:15, опоздав всего на четверть часа, он вошел в «Уолкерс» и увидел за угловым столиком Уолтера и индианку. Не успев дойти до них, он понял, что тут ему ничего не светит. В языке тела есть восемнадцать слов для обозначения доступности и подчинения, и Лалита обращала к Уолтеру добрую дюжину из них. Она походила на иллюстрацию выражения «смотреть в рот». Когда Уолтер поднялся из-за стола, чтобы обнять Каца, ее взгляд оставался прикованным к Уолтеру, и это было очень странно. Кацу до сих пор не приходилось видеть Уолтера в роли альфа-самца, кружащего женские головы. Он был одет в элегантный темный костюм. Набранный вес добавил ширины плечам и объема грудной клетке.
— Ричард, Лалита, — сказал Уолтер.
— Приятно познакомиться, — сказала Лалита, вяло пожимая ему руку и не сообщая, что рада чести познакомиться и является его давней поклонницей.
Кац рухнул в кресло, чувствуя, что словил удар с неожиданной стороны: вопреки всему, в чем он пытался себя убедить, он вожделел женщин Уолтера не вопреки их дружбе, а именно из-за нее. Последние два года его угнетали фанатичные восхваления, а теперь он разочарован, не услышав такого восхваления от Лалиты, не отрывающей глаз от Уолтера. Кожа у нее была темная, а фигура радовала глаз сочетанием округлостей и изящества: глаза, лицо и груди были круглым, шея и запястья — тонкими. Кац пробежал пальцами по волосам, стряхивая опилки и пыль. Его старый друг и соперник сиял от радости, глядя на него.
— Ну что? — сказал Кац.
— Даже не знаю, с чего начать, — ответил Уолтер. — Столько всего.
— Отличный костюм, кстати. Хорошо выглядишь.
— Правда? — Уолтер оглядел себя. — Лалита заставила купить.
— Твердила, что он ужасно одет, — сказала девушка. — Он уже десять лет не покупал новых костюмов.
В ее речи звучал легкий индийский акцент, слегка вибрирующий голос был абсолютно серьезен, и она говорила об Уолтере как о своей собственности. Если бы ее тело не источало желания угодить, Кац бы решил, что она уже им овладела.
— Ты тоже хорошо выглядишь, — сказал Уолтер.
— Спасибо за вранье.
— Нет, правда. Похож на Кита Ричардса.
— А, вот это уже честно. Кит Ричардс похож на волка в бабулином чепце. В этой его повязке.
— Как вы считаете, Ричард похож на бабулю? — спросил Уолтер у Лалиты.
— Нет, — коротко сказала она.
— Так ты теперь в Вашингтоне, — сказал Кац.
— Да, странно все вышло. Я работаю на парня по имени Вин Хэйвен, он живет в Хьюстоне. Занимается нефтью и газом. Отец его жены был старым республиканцем, работал у Никсона, Форда и Рейгана. Оставил ей особняк в Джорджтауне, но они там почти не жили. Когда Вин основал трест, он устроил на первом этаже офис, а нам с Патти задешево продал второй и третий этаж. Сверху там еще маленькая квартирка для горничной, там живет Лалита.
— В Вашингтоне только двум людям удобнее добираться до работы, чем мне, — сказала Лалита. — Причем Уолтеру удобней, чем президенту. У нас одна кухня на всех.
— Звучит уютненько, — сказал Кац, глядя на Уолтера со значением, но тот не заметил его взгляда. — А что это за трест?
— Я же тебе рассказывал в прошлый раз.
— Я тогда столько всего употреблял, что мне теперь надо все по два раза повторять.
— Трест «Лазурные горы», — вмешалась Лалита. — Принципиально новый подход к охране природы. Это Уолтер придумал.
— Ну, вообще-то придумал это Вин.
— Но изначально идея исходила от Уолтера, — заверила Ричарда Лалита.
Официантка (ничего особенного, Кац ее уже вычеркнул из списка) приняла заказ на кофе, и Уолтер принялся излагать историю треста «Лазурные горы». Вин Хэйвен, сказал он, человек весьма необычный. Они с женой, Кики, страстно любят птиц и дружат с Джорджем и Лорой Буш и с Диком и Линн Чейни. Умело теряя деньги на строительстве нефтяных и газовых скважин в Техасе и Оклахоме, Вин сколотил девятизначное состояние. Теперь он постарел, а поскольку детей у них с Кики не было, он решил спустить больше половины своего состояния на сохранение одного-единственного вида птиц: голубого лесного певуна, который, как объяснил Уолтер, был не только прелестным созданием, но и быстрее всего вымирающим видом певчих птиц в Северной Америке.
— Это наш символ, — сказала Лалита, вытаскивая из портфеля проспект. Изображенный на обложке певун показался Ричарду ничем не примечательным. Маленький, синий и глупый.
— Птица как птица, — сказал он.
— Дело же не в птице, — ответила Лалита. — Это гораздо шире. Послушайте, как это видит Уолтер.
Как это видит Уолтер! Кац начал подозревать, что истинной целью этой встречи было желание Уолтера похвалиться поклонением юной девушки. Голубой лесной певун, объяснил Уолтер, размножается исключительно в лиственных лесах с умеренным климатом и особенно распространен в Аппалачах. Самая здоровая популяция обитает на юго-западе штата Вирджиния, и Вин Хэйвен, благодаря своим связям в индустрии невозобновляемой энергии, решил совместно с угольными компаниями создать огромный частный заповедник для певунов и прочих обитателей лиственных лесов, находящихся под угрозой вымирания. У угольных компаний были причины опасаться, что в соответствии с Актом об угрожаемых видах певуна скоро внесут в перечень птиц, близких к угрозе вымирания, что может помешать им свободно вырубать леса и взрывать горы. Вин считал, что их можно убедить помочь певуну, чтобы тому не дали охранный статус, а компании получили хорошие отзывы в прессе, продолжая при этом добывать уголь. Так Уолтер получил должность исполнительного директора треста. Работая в природоохранной организации в Миннесоте, он наладил хорошие отношения с горнодобывающими предприятиями, а теперь проявлял редкую готовность вступить в конструктивный диалог с угольными компаниями.
