Последнее вскоре подтвердилось не только во взглядах, но и в действиях. Как только Джастин представил Элеонору бабушке и ее ближайшим подругам — вдовствующей графине Чембоурн и леди Сисели Готорн, — все эти молодые люди тотчас же окружили его, умоляя представить их. Каждый непременно желал с ней сегодня танцевать.
Роль опекуна требовала, чтобы Джастин танцевал с Элеонорой ее первый танец. Герцог Ройстон не любил танцевать, всегда подчеркнуто вежливо отказывался, когда его приглашали, что теперь делало его внимание к Элеоноре еще заметнее и должно было упрочить ее место в обществе, как и хотела бабушка.
Они за весь танец не обменялись и парой слов. Джастин изучал из-под полуприкрытых век ее холодно-отстраненное лицо и, к своему удовольствию, неожиданно обнаружил, что она весьма изящно и грациозно танцует. Очевидное доказательство того, что она действительно умеет «вести себя с леди и джентльменами».
Хотя его не слишком радовали джентльмены, которые тут же ринулись заполнять ее бальную карточку, стоило ему подвести ее обратно к бабушке. Элеонора словно расцвела от столь энергичных знаков внимания, и это тоже было не в радость.
Он сжал губы, глядя через зал на девушку, которая в данный момент весело смеялась какому-то остроумному замечанию своего очередного партнера по танцам.
— Лорда Бракстона едва ли можно считать достойным или молодым джентльменом, — коротко заметил Джастин, обращаясь к стоявшей рядом бабушке.
— Глупости! — отмахнулась Эдит, благосклонно улыбаясь, наблюдая за юной протеже. — Джереми Колфилд вдовец, к тому же граф.
Джастин скорчил гримасу:
— Он в два раза ее старше, занимается поисками мачехи для своих многочисленных отпрысков, которых прячет в детской поместья Колфилд-Парк!
Бабушка подняла седоватые брови.
— У него всего трое детей, Джастин. Наследник, запасной наследник и девочка. Кроме того, любой, у кого есть глаза, видит: Бракстон буквально сражен Элеонорой. И едва ли сейчас думает, как найти своим детям новую мать.
Джастин слишком хорошо видел: Джереми Колфилд действительно восхищается ею. Это было очевидно по тому, с каким жаром тот на нее глазел и как держал за руку, пока они танцевали. Элеонора тоже явно ему симпатизировала, вела себя открыто и естественно, отвечала на улыбки, охотно поддерживала беседу. Джастин про себя не мог отрицать, что Колфилд мог бы стать очень неплохой партией, если всерьез влюбится и сделает ей предложение. Что должно было быстро положить конец его нежелательному опекунству.
А оно, как выяснилось, оказалось еще менее приятным, чем он раньше думал.
— Но боюсь, милорд, я уже обещала поужинать с вдовствующей герцогиней, леди Готорн и графиней Эмбридж, — застенчиво отказалась Элли.
Внимательный красивый лорд Бракстон граф Колфилд пригласил ее на ужин, когда они рука об руку покидали бальный паркет.
После столь неприятного окончания прогулки с Джастином Элли ждала их совместного появления на балу с небывалым трепетом. Однако, едва закончился их первый танец, она расслабилась и наслаждалась вечером. Главным образом по причине очень теплого отношения джентльменов, по ее признанию. Например, предупредительный граф.
Улыбка сразу исчезла, как только она увидела импозантную фигуру герцога Ройстона рядом с улыбающейся бабушкой. Тот неодобрительно смотрел на Элли и явно не собирался облегчать ее участь. Да и с чего бы! За эти несколько часов на балу он не обмолвился с ней и парой слов, а когда они закончили танец, Элли вздохнула с облегчением.
Наверное, это лишь подтверждало его неприязнь к стремлению своей бабушки обеспечить будущее Элли и его собственной в этом роли. Он определенно давал понять, что никогда бы не согласился стать ее опекуном, если бы не леди Эдит и ее плохое самочувствие.
К счастью, в последние несколько дней герцогине стало заметно лучше. Она все еще была бледна, но явно наслаждалась балом. Элли уже хорошо знала старую леди и понимала: даже будь это совсем не так, Эдит Сен-Джаст никогда бы этого не показала.
Граф Бракстон явно был разочарован отказом Элли.
— Может быть, если я испрошу позволения у вдовствующей герцогини.
— Мисс Розвуд — моя подопечная, Бракстон, именно у меня следует спрашивать позволения, — вклинился ледяной голос Джастина.
Граф повернулся с довольной улыбкой на губах.
— В таком случае, возможно, вы позволите мне сопровождать мисс Розвуд на ужин, Ройстон?
Герцог высокомерно посмотрел на него:
— Боюсь, нет, Бракстон.
— Но…
— Этого не будет, Элеонора, — твердо повторил Джастин, когда та попыталась запротестовать. — Прошу прощения за мою подопечную. — Он вновь повернулся к графу. — Боюсь, она совсем незнакома с нравами общества и не осознает, какое привлекает внимание своей наивной кокетливостью.
Элли распахнула глаза от столь несправедливого обвинения. После первого танца с Джастином она даже ни разу не присела, все последующие танцы были нарасхват, Элли полагала, что подобная популярность вызвана обычным любопытством, желанием посмотреть на диковинку, если на то пошло. И уж конечно, она не искала ничьего внимания, даже не думала с кем-то кокетничать!
— Извините, Бракстон.
Не дожидаясь ответа, Джастин крепко схватил Элли за руку и потянул за собой.
— Джастин!
— Мы подождем в столовой, — сообщил тот бабушке, которая подошла сзади, и с мрачно-неприступным выражением быстро зашагал в комнату, где уже сервировали ужин, практически таща за собой Элли.
— И кто теперь привлекает внимание к нам обоим?
У Элли горели щеки от унижения, она едва поспевала за герцогом, с трудом удерживая на лице искусственную улыбку.
Джастин окаменел. Он скрежетнул зубами и свирепо окинул взглядом тех, кто посмел глазеть в их сторону, заставляя наглецов стушеваться.
— Ваша светлость!
— Даже не пытайтесь! Слабая попытка подражать моей бабушке вам не поможет!
Он резко развернулся к ней и осекся. У него перехватило дыхание при взгляде на ее побледневшие щеки и выступившие веснушки. В ярко-зеленых глазах, полных негодования, блестели слезы. Да черт все это подери совсем! Он заставил себя идти медленней и ослабил хватку.
— Возможно, вам так сейчас и не кажется, — произнес он, пытаясь говорить мягче, — но уверяю вас, я действую только в ваших интересах. Столь быстрое выделение Бракстона из всех джентльменов и приглашение с ним поужинать практически равнозначно объявлению о вашем согласии.
Элли озадаченно нахмурилась, подавляя слезы.
— О согласии? На что?
— Принять его брачное предложение, которое вскоре наверняка бы последовало.
— Это абсурд! — Элли в ужасе отшатнулась. — Меня же только-только ему представили!
