Она, разумеется, знала, что в высшем свете многие браки совершаются по финансовым соображениям или из желания подняться по социальной лестнице, точно так же ее мать вышла за Фредерика Сен-Джаста. Довольно часто пары в таких браках постепенно проникались друг к другу уважением и привязанностью, иногда даже любовью. Однако в случае матери этого не случилось, ее брак с неисправимым игроком и повесой Фредериком, в лучшем случае терпимый, а в худшем болезненный, определенно влиял на представления Элли на этот счет. Однако когда джентльмен заявляет, что он категорически не хочет любить жену или чтобы она любила его, это уже слишком. Не слишком ли много он хочет от женщины: и чтобы она вышла за него замуж, и при этом не испытывала к нему никаких чувств? Может, это отвращение к чувствам будущей жены определенным образом связано с тем, что его сегодня долго не могли найти?
Элли знала, что многие титулованные джентльмены имеют любовниц, на которых, как утверждали дамы, они никогда не женятся, но к кому часто привязаны намного больше, чем к своим женам. Может, и у герцога была такая? Незнатная или замужняя светская дама, которую он никогда не сделал бы герцогиней, но испытывал прочное глубокое чувство?
Да, вероятно, это объясняет, почему он хочет брака без любви.
— Вы не думаете, что это несправедливо по отношению к вашей жене? — осторожно спросила она.
Герцог высокомерно посмотрел на нее:
— Нет, если ей все будет известно с самого начала.
Элли ахнула:
— Ни одна женщина не согласится выйти замуж на таких бесчувственных условиях.
Джастин печально улыбнулся:
— По моему опыту, подавляющее большинство женщин не остановятся и перед убийством, если это даст им шанс выйти замуж за герцога, а любовь они посылают к черту.
— Но…
— Уже поздно. Полагаю, мы достаточно об этом поговорили для одного вечера. — Он резко поставил пустой бокал на каминную полку и повернулся к Элли, явно больше не забавляясь разговором. — Могу я попросить вас сообщить мне завтра о здоровье бабушки?
— Я… да, конечно, ваша светлость. — Элеонора на мгновение растерялась от такой внезапной перемены темы. — Надеюсь, я также смогу сообщить вам, что она передумала насчет моего присутствия на балу Ройстонов.
Джастин скорчил гримасу:
— Вижу, вы не только романтик, но и оптимистка.
Элли слегка покраснела, тем не менее гордо вскинула голову.
— Питаю надежды, что я реалистка, ваша светлость.
Джастин медленно покачал головой.
— Реалистка поняла бы: пора смириться с поражением.
— Реалистка понимает: ее никогда не примут в обществе, даже, несмотря на ваше великодушное предложение выделить ей приданое. К тому же, — твердо продолжала она, — у меня совсем нет таких амбиций.
Джастин поднял брови:
— Вы считаете, у нас настолько мало влияния, что мы не сможем вас рекомендовать?
Элеонора несколько секунд пристально изучала его лицо, затем с облегчением улыбнулась:
— Я не могу ответить на ваш вопрос, не оскорбив вас или не оговорив себя. Так что предпочту не отвечать вовсе.
«Какой разумный и достойный ответ», — с восхищением осознал Джастин. Да еще столь двусмысленный, пусть она и утверждала, что это не так.
Он в очередной раз обнаружил, что его занимает эта удивительно прямолинейная девушка. Оценил, почему бабушка так ее обожает. Эдит Сен-Джаст, как и он, не терпела щебечущих дурочек.
Джастин отвесил Элли изысканный поклон.
— Жду не дождусь сопровождать вас на балу Ройстонов, — произнес он и с немалым удивлением осознал, что это действительно так. Забавно будет понаблюдать, чем она станет заниматься и о чем говорить!
Глаза девушки тревожно расширились.
— Сопровождать меня?
Он обезоруживающе улыбнулся:
— Очередная просьба моей бабушки.
— Но зачем меня сопровождать, если я и так здесь живу?
Джастин улыбнулся:
— Затем, что, когда одинокая леди впервые появляется в обществе, ей положено быть под защитой ближайшего родственника мужского пола, и так случилось, что сия честь выпала мне.
Тревога в ее глазах сменилась паникой.
— Если я войду на бал под руку с герцогом Ройстоном, все будут останавливаться и на нас глазеть, а леди шушукаться за веерами!
— Полагаю, в этом и состоит наша цель, дорогая кузина.
— Нет. — Элеонора решительно тряхнула головой, взметнув выбившиеся у виска локоны. — Даже если мне придется присутствовать на балу, как вы полагаете, я категорически отказываюсь устраивать из себя зрелище.
Джастин надменно поднял брови.
— Даже если вам окажут честь стать первой леди, которую когда-либо сопровождал на бал герцог Ройстон?
На миг она потрясенно застыла, но быстро оправилась.
— Это заставит меня только сильнее настаивать на обратном.
Джастин еще шире улыбнулся от такого упрямого оптимизма.
— Не думаю, что у вас есть способ этого избежать, разве что упадете с лестницы и сломаете себе ногу! — Он рассмеялся, заметив, что Элеонора нахмурила брови, словно всерьез рассматривая такую возможность. — Неужели, если кто-то посмотрит, как мы входим в зал, это будет так ужасно? — мягко упрекнул он, после чего пересек комнату и остановился прямо перед девушкой. — Вы совсем не льстите мужскому эго.
— Не думаю, что ваше эго нуждается в лести, — пробормотала Элли внезапно охрипшим голосом. Джастин слишком быстро оказался рядом, это ее ужасно смутило. Он был так близко, что она чувствовала, как его теплое дыхание ерошит волосы у нее на виске.
— Не нуждается?
Прохладные длинные тонкие пальцы убрали выбившиеся локоны, коснувшись ее разгоряченного лба.
Элли сглотнула, мысленно надеясь, что ее голос прозвучит нормально.
— Зачем, если вы являете собой самую желанную, но неуловимую награду на «брачном рынке»? — Элли осознала, что говорит, задыхаясь лишь слегка, правда, непослушные ноги вдруг стали совсем ватными и почти ее не держали.
— Неужели представляю? — Идеально вылепленные губы растянулись в улыбке, а тонкие пальцы легонько провели по потеплевшей щеке. Элли опять сглотнула. — В смысле неуловимости или желанности?
— И того и другого.
Элли почувствовала, что ей нечем дышать. Пальцы Джастина оказались в дразнящей близости от ее полных губ, но их не касались. У Элли внезапно пересохло во рту, пришлось облизнуть губы и прокашляться.
— Ваша светлость, это абсурд.
— Ах, вы снова ставите меня на место, обращаясь по титулу, — восхищенно пробормотал он.
— Ничего подобного! — Элли попыталась собрать все свое негодование, что было нелегкой задачей, ибо герцог легонько поглаживал ее нижнюю губу большим пальцем, отчего грудь пронзали обжигающие стрелы, а внизу живота ощущался непривычный жар. — Ваша светлость…
