Хайден отправился общаться с приехавшими полицейскими, а Лиам повернулся к гостям:
– Прошу прощения за весь этот беспорядок, просто не обращайте на него внимания и наслаждайтесь вечером, но, к сожалению, вынужден объявить, что торт отменяется.
Пара человек усмехнулась его шутке, и все поспешили вернуться к своим напиткам и прерванным разговорам.
Заметив бокалы, что он так и не донес до Франчески, увлекшись Анжеликой и Хайденом, Лиам ухватил их, одновременно оглядываясь в поисках своей жены, но ее нигде не было.
– Ты не видела Франческу? – спросил он у Ариэль спустя пару минут, так и не сумев отыскать ее самостоятельно.
– Последний раз я ее видела, когда сажала в такси.
– В такси? Хочешь сказать, что она ушла с собственной свадьбы? Да еще без меня?
Закусив губу, Ариэль кивнула:
– Минут десять назад, как раз когда Анжелика начала купаться в свадебном торте. Франческа не смогла на все это смотреть.
Лиам задумчиво огляделся по сторонам: Скарлет распоряжалась уборкой, а гости нерешительно топтались вокруг, явно не зная, уйти им или остаться.
Настоящая катастрофа.
Франческа наконец-то смогла вылезти из слишком тесного свадебного платья, несчастно сжимавшего ей грудь всю церемонию.
Когда только Анжелика и Хайден стали центром всеобщего внимания, Франческа даже обрадовалась, что наконец-то сможет немного перевести дух.
И тут начался обстрел свадебным тортом.
Nonna никогда ничего не говорила о летающих тортах, но Франческа и сама догадалась, что они не предвещают ничего хорошего. Торжество обернулось настоящей катастрофой, да и из самого их брака вряд ли выйдет что-то хорошее. До этого она старательно не обращала внимания на все дурные предзнамения, так, может, наконец пора взглянуть правде в лицо?
Когда Франческа попросила Ариэль вызвать для нее такси, подруга наверняка решила, что она расстроилась из-за Анжелики, а на самом деле у нее просто не осталось сил притворяться.
Вернувшись домой к Лиаму и переодевшись в джинсы и свитер, Франческа почувствовала себя одновременно и лучше, и хуже. Всю прихожую загромождали коробки с ее вещами, готовые и поселиться в этом непривычном для них месте, и вернуться в родной дом.
Чтобы немного успокоиться, Франческа налила себя вина и поднялась в спальню, чтобы собрать то немногое, что уже успела распаковать.
Если поторопиться, то сегодня она уже вполне может ночевать в собственной кровати, хотя обычно люди представляют свою первую брачную ночь немного иначе.
Франческа успела уже собрать часть вещей в сумку, когда услышала голос Лиама.
– Франческа?
– Я наверху, – откликнулась она, доставая вторую сумку и складывая туда белье и пижаму, когда в комнату ворвался Лиам.
Просто поразительно, как ему идет смокинг и небрежно развязанный галстук. Франческа вдруг почувствовала, что, даже несмотря на все случившееся, ее тело напрягается от одной лишь его близости, а сердце начинается биться в два раза быстрее. Так, ладно, не стоит об этом сейчас думать, а то она вообще не сможет уйти.
– Что ты делаешь? – устало спросил он. У них обоих выдался нелегкий день, и лишние драмы им были ни к чему, но Франческа уже решилась и не желала тянуть с неизбежным.
– Собираю вещи и возвращаюсь к себе домой. Не волнуйся, пока Беатриса в городе, никто об этом не узнает, но как только она уедет, я сразу же найму грузчиков, чтобы перевезти все свои вещи обратно ко мне домой.
Лиам шагнул к ней чуть ближе, и Франческе безумно захотелось уткнуться носом ему в грудь и обо всем забыть. Но она не имела на это права.
– Почему?
Уложив последние вещи в сумку, Франческа застегнула молнию.
– Прости меня. Я думала, что выдержу, но я не смогла.
Лиам немного помолчал, а потом спросил:
– Ты хочешь, чтобы наш брак признали недействительным?
– Нет. – Она покачала головой. – Ради компании я готова весь этот год формально оставаться твоей женой. Надеюсь, этого хватит, но жить с тобой в одном доме мне будет слишком сложно… – Ее голос задрожал, а из глаз потекли слезы, но Франческа отвернулась раньше, чем он успел их заметить. – Мое сердце этого не выдержит.
Лиам сделал к ней еще один шаг.
– Что ты хочешь этим сказать?
Франческа глубоко вдохнула:
– Я хочу большего.
– Больше пяти миллионов?
При этих словах Франческа резко повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
– Ты так ничего и не понял? Не нужны мне твои деньги, у меня и своих достаточно, но мне нужно то, чего ты никогда не сможешь мне дать. Любовь, настоящая семья, вот что мне нужно. Я хочу брак, как у моих родителей, с мужчиной, для которого стану дороже всего на свете. – Франческа покачала головой и закинула сумку на плечо. – Ты ни в чем не виноват, но ты был прав, когда говорил, что я мечтаю о настоящей семье, это я сама себя обманула. Я пыталась убедить себя, что смогу целый год притворяться твоей невестой, а потом взяла и влюбилась по-настоящему. Да и тогда вместо того, чтобы сразу совсем покончить, понадеялась, что рано или поздно ты тоже в меня влюбишься и наше соглашение перестанет быть простой деловой сделкой. Правда, глупо?
Лиам потянулся к ней, но Франческа отступила:
– Не надо, просто не надо. Я знаю, что ты ничего ко мне не чувствуешь, и любые твои слова лишь еще сильнее меня ранят.
Франческа повернулась к двери, собираясь уйти.
– Подожди.
Остановившись, Франческа обернулась. Может, она все-таки ошиблась и он хоть что-то к ней чувствует? Она пристально посмотрела в его темно-синие глаза, надеясь прочесть в них любовь, но нашла лишь смятение и отчаяние. Он явно не хотел, чтобы она уходила, но не знал, как удержать на месте.
– Лиам, ты бы когда-нибудь захотел на мне жениться, если бы не требования Беатрисы? Я хочу знать, пригласил бы ты меня хоть раз на свидание после того, что случилось в лифте? Только, прошу тебя, ответь честно.
Лиам нахмурился и засунул руки в карманы.
– Вряд ли.
Ладно, сейчас они хотя бы оба честны. Кивнув, Франческа пошла к двери. Ей пора возвращаться домой и по кусочкам собирать свою разбитую жизнь.
Глава 13
Подписав бумаги об увольнении Анжелики, Лиам отбросил их в сторону, чувствуя себя самым несчастным в мире человеком.
После первой брачной ночи он так ни разу и не увидел свою жену, поэтому все выходные слились для него в одно серое пятно. Как же быстро он привык к ее обществу! И теперь, когда она ушла, его собственный дом стал вдруг казаться пустым и холодным.
