– Я бы очень не хотел, чтобы у них возникли какие-то неприятности.
– Можешь не беспокоиться, Перикл, мы войдем только вдвоем с Филатом, правила писаны для всех. – Красный извлек из-за пояса «макаров» и протянул его одному из своих спутников со словами: – Спрячь эту игрушку, в таком приличном заведении она мне без надобности.
То же самое проделал и Филат: он извлек из кобуры красивый никелированный «вальтер».
– Возьми! – обратился Филат к Даниле, и тот небрежно, как человек, привыкший ежедневно иметь дело с оружием, сунул пистолет в карман брюк.
– А теперь прошу вас, господа! – Грек приобнял смотрящего за плечи и повел его по коридору.
У дверей стояли два высоких парня с античной внешностью. Геркулос во всем обожал порядок: даже лакеи у него были похожи на героев из мифов. Один из них распахнул дверь.
– Входите, господа! – с улыбкой пригласил Перикл. – Надеюсь, игра доставит вам удовольствие.
Первым в зал шагнул Красный – не в пример Филату он чувствовал себя здесь свободно. За дверью оказалась еще одна дверь, которая бесшумно распахнулась, и взору гостей предстала огромная комната, залитая светом. В зале стояли шесть столов, за которыми кучковались стайки мужчин. Никто даже не обернулся в сторону вошедших – игра шла всерьез, чувствовалось, здесь действительно крутятся большие деньги. Над столами порхали короткие, словно выстрелы, реплики:
– Пас!
– Еще две!
– Твоя!
Филат вспомнил, как однажды ему пришлось играть в преферанс в одном из пансионатов где-то под Сочи. Конечно, давно это было, но пулю расписывали люди весомые, собравшиеся едва ли не со всего региона. Каждый явился с телохранителем, готовым в случае необходимости пальнуть в обидчика своего хозяина. Поэтому пиджаки у пацанов были paccтегнуты, а рукоятки пистолетов вызывающе торчали из-за поясов.
В этом же заведении все было иначе. Солидно, ничего не скажешь. Филат много чего слышал о греке – тот даже речной камешек мог выдать за восьмое чудо света, а такое серьезное предприятие, как казино, он обустроил просто великолепно. Тут невольно создавалось впечатление, что ты перешагнул порог храма.
– Неприятностей здесь не бывает? – поинтересовался Филат.
– А как же без них, – спокойно отозвался Геркyлос. – Не так давно один фраерок пытался мои колоды подменить на свои, стремные карты. Вклеил, шельмец, в рубашки крупинки стекла! За дурака меня принял!
– И что же ты с этим умником сделал?
– А мы заставили его сначала схавать несколько колод всухомятку, а после того как он хохотальник прикрыл, дали ему воды из Невы испить. – И, криво усмехнувшись, грек добавил: – Так и не нашли беднягу – видно, так понравилась ему водица, что до сих пор жажду не может утолить. Так во что играешь: в покер, в деберц, в баккара?
– В очко! – вырвалось у Филата.
– Можно и в очко! – оживился хозяин казино. – Значит, игра на счастье?
Филат невольно улыбнулся – так называлась игра без применения шулерских приемов, и, конечно, в среде высокопрофессиональных игроков такое предложение можно было принять за шутку. Появился один из людей Геркулоса, точнее, даже не появился, а как будто бы соткался из прозрачного воздуха, – в руках он держал новенькую колоду карт, которую с почтением протянул хозяину. Тот, привычно разорвав обертку, тщательно растасовал ее ловкими пальцами – такие пальцы бывают у цирковых фокусников или прирожденных шулеров.
Сели втроем: Красный, Филат и сам Перикл.
Красный вдруг вспомнил, что Филат с дороги, и сердобольно заметил:
– Перикл Кириллыч, наш гость только приехал, наверное, проголодался. Надо бы его накормить!
Глаза грека превратились в щелочки.
– Э, так не годится! Уж коли сели за стол – надо сыграть. А накормить гостей старику Периклу всегда в радость. Сейчас я распоряжусь – мои расторопные мальчики позаботятся! – Он щелкнул пальцами и что-то стал нашептывать подошедшему курчавому юноше. Великовозрастный купидон покивал и удалился.
Пошла неторопливая игра. Решили ставить по сотенке. Филат два раза проиграл, один раз выиграл.
– Что нового в городе? – спросил он как бы между делом, обращаясь не столько к Красному, сколько к старому греку.
– Да что у нас нового? – вздохнул Перикл. – Вот на прошлой неделе еще одного бизнесмена подстрелили. На Невском. И куда милиция смотрит! – Он хитро прищурился и глянул на Красного. Тот сидел с невозмутимым лицом.
– Люди гибнут за металл! – пошутил Филат, размышляя, как бы ему незаметно перевести разговор на интересующую его тему. Неожиданно ему помог Красный:
– Да, это ты в точку попал! За металл. Вернее, за металлические изделия.
Филат напрягся. Тепло…
– В каком это смысле?
– Да ты разве не слышал? Тут разворачивается битва за полтора десятка ржавых кораблей!
Грек картинно закатил глаза:
– Да не такие уж они и ржавые, Леша! Если бы в «Балтийском торговом флоте» был сплошной металлолом, не стали бы за него просить двести миллионов!
Филат делал вид, что ничего не понимает.
– У меня девятнадцать! – радостно объявил он и просительно посмотрел на Перикла. Грек заглянул в карты и, не раскрывая их, смешал с колодой.
– Семнадцать. Ты выиграл, Филат.
Перикл проиграл уже под тысячу долларов, но с лица не сходила довольная улыбка.
– Может, удвоим ставочку? – невинно поинтересовался Перикл.
Отказываться было грех: в случае выигрыша счастливец получал почти три тысячи баксов.
– Договорились, – ответил Красный. В его глазах засверкали азартные искорки.
Грек безмятежно проиграл и эту партию и так же беззаботно поинтересовался:
– Может, уж сразу увеличим до тысчонки? – Перикл собрал со стола карты и небрежно швырнул в корзину под столом. – Второй раз играть одной и той же колодой не полагается, – пояснил грек. – Да и большие деньги на кону.
– Хорошо! – махнул рукой Филат.
Карты сдавал Красный. Филат обратил внимание, как дрогнула его рука – непорядок! У смотрящего нервы должны быть покрепче. В этот раз подфартило Геркулосу – хотя его лицо осталось непроницаемым, словно маска древнегреческого актера. Грек бросил взгляд на карты, сбросил две, взял две, обыденно объявил:
– Очко! – и открылся.
На Филата смотрели три удалые пики – тройка, семерка и туз.
– Продолжим, господа? – сладко улыбнулся грек.
– Нет, знаешь ли, отыгрались. Хватит.
Геркулос поднял палец, и «расторопный мальчик» лет тридцати безмолвно возник перед хозяином.
– Слушаю вас, Перикл Кириллович.
– Возьми ключик, собери деньги и положи в сейф.
