Видно было, что Филиппу приятно рассказывать о своих близких. Его голос потеплел, даже когда он говорил о матери. В каком-то смысле он гордился ею. Для Тейлор это было ново.
– Аманда предъявила ей ультиматум с требованием уйти в отставку. Она назвала меня трусом, и раз не хочу конфликтовать с матерью, она сделает это сама. Она бы ничего не добилась, но этого оказалось достаточно, чтобы карточный домик рухнул. Этого и встречи с тобой, конечно. Всё случилось одновременно. И скажу тебе честно, мне нравится моя работа. Я боюсь того дня, когда придется взвалить на себя весь груз ответственности. Что, если я не справлюсь? Во мне нет ее творческого гения и ее дальновидности. Я счетовод, как мой отец. Канцелярская крыса, по словам Аманды.
«Без мужского достоинства», – добавил Филипп про себя.
– Я уверена, у тебя замечательно получится всё, чем бы ты ни занялся, – убежденно произнесла Тейлор. – Не стоит преждевременно из-за этого беспокоиться. Но знаешь, меня потряс твой рассказ о родителях. Получается, что они всё делали вместе, хотя формально главой семьи была она. Для реализации творческих идей нужна поддержка таких парней, как ты и твой брат.
Тейлор верно поняла всё услышанное.
Филипп опять кивнул:
– Мама с детства готовила нас к управлению бизнесом. Она хочет когда-нибудь привлечь к этому и внуков. Думаю, двое из них вполне справятся. Софи, дочь моей сестры Лиз, собирается работать у нас после окончания магистратуры Массачусетского технологического университета этой зимой. И Алекс, сын моего брата, тоже хочет этого, но, правда, еще учится в школе, так что пока неизвестно, как всё сложится. Он недавно шокировал своих родителей заявлением, что он гей. Мама относится к этому спокойно, а моего брата, который на тридцать лет моложе ее и который должен бы придерживаться современных взглядов, чуть удар не хватил.
– Похоже, твои родственники – очень интересные люди, – восхищенно заметила Тейлор и задала Филиппу трудный вопрос: – Ты по-прежнему зол на свою мать за то, что во времена твоего детства она мало бывала дома? Даже теперь, когда знаешь, чего стоит управлять бизнесом?
– Ее никогда не было дома, – с нажимом произнес Филипп, но затем поправился: – То есть бывала, но недостаточно. Моя сестра Касси так и не простила мать за то, что она была на Филиппинах по делам фирмы, когда папа умер от инфаркта. Нам потребовался целый день, чтобы разыскать маму, и еще двое суток она добиралась домой.
– Наверное, она сама очень переживала из-за этого, – сказала Тейлор с пониманием, она очень сочувствовала Филиппу. – Она чувствует себя виноватой за ваше детство?
– Думаю, сейчас – да. Но уже поздновато. Тех лет не вернешь. Она старается уделять много времени нам взрослым и очень заботится о внуках, больше чем о нас в свое время. Она стала старше, у нее появилось больше времени, хотя она продолжает сама ездить в командировки. У нее неиссякаемая энергия. В июле маме исполнилось семьдесят. Это тогда я отдыхал на яхте.
Филипп рассказывал Тейлор об этом, когда с ней познакомился, но в общих чертах, не вдаваясь в детали.
– Мы каждый год с мамой совершаем путешествие на ее день рождения. В этом году и дата была большой, и путешествие.
– Она, во всяком случае, старается, – мягко сказала Тейлор. – А как вы ладите друг с другом?
– Неплохо. Кроме моей сестры Касс, которая в этих путешествиях не участвует. Мы с ней не виделись много лет. Она совсем отдалилась от семьи, только бабушку навещает и обедает с матерью пару раз в год. Думаю, никто из моих родных никогда не любил Аманду, хотя они были с ней любезны. А она их вообще ненавидела и участвовала в этих семейных поездках только по необходимости. Наши летние путешествия – это обязательное мероприятие. Моя мать была бы возмущена, если бы кто-то из нас отказался.
«Или испытала бы сильную боль», – подумал Филипп.
Теперь Тейлор имела представление, насколько крепкой была его семья, и легко могла догадаться, что мать Филиппа властная женщина и другие считались с ее решениями. По словам Филиппа, она представлялась даже более жесткой, чем на самом деле. Тейлор невольно задавалась вопросом, Оливия Грейсон так же властолюбива, как Аманда, или все же более человечна. Интересной подробностью явилось то, что она родила четверых детей и любила своего мужа. Похоже, что у них был прочный брак и бизнес так или иначе сплачивал всю семью.
– А почему же ты раньше мне этого не рассказывал? – осторожно спросила она.
– Не люблю хвастать, – честно признался Филипп.
– Ты боялся, что я клюну на ваши деньги?
– Нет, нет, – торопливо, чересчур торопливо возразил он и продолжил уже с некоторой запинкой: – Да… Возможно… Не знаю. Кто-то ведь мог бы и заинтересоваться. Это очень, очень большой бизнес. У нас больше ста магазинов по всему миру, фабрики, производственные филиалы, сотни тысяч сотрудников. Если всё это оценивать в комплексе, картина впечатляет. Я хотел, чтобы ты любила меня, а не «Фабрику» или мою мать.
– Да, это понятно, – проговорила Тейлор задумчиво. – Наверно, прикольно иметь такую кучу денег.
У нее в этот момент было такое детское выражение лица, что Филипп рассмеялся.
– Наверное, да. Никто из нас не сорит деньгами, только Аманда была любительницей. Мы обеспечены лучше некоторых, но Джон с Сарой живут в небольшом доме в Принстоне, он ездит на старой машине, и им нравится их жизнь. Лиз живет в старом фермерском доме, который того и гляди развалится. Она его ни разу не ремонтировала и, вероятно, никогда уже не будет. А как живет Касс, я не знаю, но она себя обеспечивает, вроде как наша мать. Она добилась большого успеха в музыкальном бизнесе и живет с какой-то рок-звездой, Дэнни Дэвилом или кем-то в этом роде.
Услышав его пренебрежительные слова, Тейлор расхохоталась:
– Дэнни Хелл? Ты шутишь? Он величайший рок-музыкант!
– Ага. Для тех, кому нет двадцати, – возможно. Очевидно, моя сестра его раскрутила. Касс хорошо делает свою работу. Я в прошлом году читал о ней статью. Мне кажется, у нее способности к бизнесу, как у матери, хотя шоу-бизнес – это сумасшедший мир. Так что, этот Дэнни пользуется популярностью?
Разговор с Тейлор пробудил в Филиппе интерес к сестре. Он о Касси последнее время почти не вспоминал. Она исчезла из его жизни и не появлялась уже десять лет, по ее же собственной воле.
– Огромной. Он когда-нибудь будет так же известен, как Мик Джаггер. Дэнни пока только начинает. Он появился на сцене, когда я училась в колледже, то есть не так давно.
– Не напоминай мне о возрасте, – сказал Филипп с застенчивым выражением и огорченно добавил: – А тебя не смущает, что я такой старик?
Он постоянно думал о разделявших их годах. Разница в возрасте составляла восемнадцать лет, но Тейлор, похоже, это не мешало.
– Ты не старик, и я тебя люблю. Ты тоже молодой, Филипп.
Ему было уже за сорок. Просто так вышло, что ей не было тридцати, и когда они бывали вместе, Тейлор никогда не думала о его возрасте. Филипп, по мере того как привыкал к новой жизни и успокаивался, с каждым днем казался моложе. Тейлор открыла перед ним совершенно новые перспективы в жизни. Она была полной противоположностью Аманды.
