Надежда Николаевна представила сердитое лицо мужа, и кривая настроения круто поползла вниз. Да тут еще внутренний голос проснулся совершенно некстати и начал зудеть, что он предупреждал, и раз Надежда не слушается голоса разума, то пускай теперь выпутывается самостоятельно.
– Ну-с, дамочки, – Артур Гаврилович плотоядно потер руки, – я думаю, что полицию мы вызывать не будем, договоримся полюбовно. Так кто будет платить?
На парочку, сидевшую в углу тихо как мыши, он не обращал внимания. Татьяну пренебрежительно окинул взглядом, отмел в сторонку как личность неплатежеспособную и приступил к Надежде. Он, во-первых, побаивался приближаться к Нине Семеновне, а во-вторых, затаил на Надежду злость еще со дня корпоративной вечеринки и теперь жаждал отомстить за все.
– Что это вы на меня так смотрите? – нервно заговорила Надежда Николаевна. – Я у вас не буянила, посуду не била, не орала и столы не опрокидывала. Сидели мы с подругами тихо, обедали. Потом только вступились за девушку, потому что ваши орлы замешкались. Оперативнее надо действовать, а то весь ресторан разнесут!
– Непременно учту ваше замечание, – издевательски ответил Артур Гаврилович, – а теперь все-таки насчет оплаты. Если при себе денег нет, говорите свои данные, звоните мужу там или еще кому – пускай приедут и заплатят!
Надежде стало так нехорошо, что она даже позабыла следить за своим лицом. А противный Артур Гаврилович все понял.
– Ну так долго еще мне голову морочить будете? – сказал он с неприкрытой угрозой в голосе.
И в этот драматический момент дверь кабинета открылась.
– Я сказал: никого не впускать, я занят! – рявкнул Артур Гаврилович.
– Что, и меня не пускать? – раздался в дверях насмешливый хрипловатый голос, и в кабинет вошел новый персонаж. Это был приземистый, широкоплечий, кряжистый мужчина лет пятидесяти, с лицом, изрезанным глубокими складками, как ствол старого дуба. За его спиной маячил высокий парень с непроницаемой физиономией и экономными движениями профессионального охранника.
– Значит, теперь ты у нас главный? – проговорил вошедший, смерив метрдотеля тяжелым взглядом. – Ты теперь хозяин, а я у тебя должен на все разрешения спрашивать? И в дверь стучать двумя пальцами?
Артур Гаврилович побледнел, как бумага для принтера. Он вскочил из-за стола, бросился навстречу вошедшему и угодливо залепетал:
– Извини, Гвоздь, я же не знал, что это ты… Откуда мне знать… Мне не доложили…
Надежда Николаевна с интересом уставилась на вошедшего.
Так вот он – знаменитый Гвоздь, чье имя неоднократно всплывало в ходе ее частного расследования! Сразу видно: серьезный человек, авторитетный. Лицо до того изрезано складками и морщинами, что она нисколько не удивилась бы, если бы увидела вырезанное на его щеке сердце, пронзенное стрелой, и под ним надпись: «Вова плюс Люся равняется любовь».
– Ты, Артурчик, должен быть, как юный пионер, всегда готов! – проговорил кряжистый, несколько смягчаясь. – Ну что тут у тебя здесь происходит?
– Да вот, скандал в зале… – Метрдотель показал на всю собравшуюся в его кабинете компанию. – Кричали, посуду били, другим посетителям мешали культурно кушать.
– Я тебя, Артурчик, для чего держу? – Гвоздь снова посуровел. – Я тебя держу, чтобы ты во вверенном тебе заведении полный порядок обеспечивал! Если даже кто-то пошумел, ты должен ситуацию разрулить аккуратно и деликатно!
Он окинул взглядом присутствующих, задержавшись на Надежде Николаевне, и продолжил:
– Вот женщина, сразу видно: очень приличная, серьезная, явно она к скандалу не причастна! Ее-то ты зачем привел?
– Не причастна?! – встрепенулся метрдотель. – Да она самая вредная и есть! Она меня еще третьего дня на корпоративной вечеринке достала, напилась в зюзю и по углам чертей ловила!
– Это клевета! – возмущенно воскликнула Надежда. – Это гнусный поклеп! Во-первых, я вообще почти не пью. Ну, допустим, выпила тогда два коктейля, так это только чтобы стресс снять!
– Стресс? – заинтересованно переспросил Гвоздь. – С чего бы это у вас стресс на вечеринке случился?
– А как вы думаете: будет стресс, если я у вас в зимнем саду мертвую женщину нашла?
– Мертвую женщину?! – Гвоздь нахмурился и, оглядев присутствующих, проговорил: – Всех, кроме этой женщины, убрать, я с ними позже разберусь!
– Что значит – убрать?! – вскрикнула очухавшаяся Нина Семеновна. – У меня семейная драма… Я вам всем покажу!..
Она тут же заехала локтем в глаз замешкавшемуся толстому охраннику, так что он взвыл дурным голосом. Но на помощь ему спешил уже тот самый парень с экономными движениями, что явился вместе с Гвоздем в кабинет.
– А эту – связать! – показал на нее Гвоздь.
– Да я вас… да я вам… – выкрикивала Нина Семеновна, пытаясь вырваться из твердых рук охранника. – Антон, твою мать вяжут, а ты молчишь!
– И рот заткнуть! – добавил Гвоздь.
Когда всех, кроме Надежды, вывели из кабинета, он снова повернулся к метрдотелю, и на его щеках заходили тяжелые желваки:
– В чем дело, Артур? У тебя здесь был труп? Почему я ничего не знаю? Почему я узнаю об этом от постороннего человека?
– Да выдумывает она все! – забормотал Артур Гаврилович. – Говорю вам: напилась, оттого ей все и мерещилось! Прибежала ко мне, глаза круглые, говорит – труп в зимнем саду! Ну, я пошел лично проверить – никакого трупа! Так ей мало показалось, через десять минут снова прибегает – теперь, говорит, труп в туалете! Тут я уже не очень напрягался, но все же сходил, посмотрел – само собой, никакого трупа не было! Вот я и говорю: наверняка у дамочки белая горячка!
– Ну знаете! – возмущенно воскликнула Надежда. – Это уже ни в какие ворота не лезет! Возьмите свои слова обратно, иначе я… иначе я… прямо не знаю, что я сделаю!..
– Ты, Артур, действительно… фильтруй базар! – проговорил Гвоздь, внимательно разглядывая Надежду. – Уж я в людях разбираюсь, не похоже, чтобы у нее глюки водились.
– А как же труп? – не сдавался метрдотель. – Я же проверял – не было никакого трупа!
– Был труп! – воскликнула Надежда. – Я его своими глазами видела! Потом еще третий раз, в кладовке возле кухни, только уже вам говорить не стала, потому что вы бы мне все равно не поверили!
– Вот видите. – Артур Гаврилович повернулся к Гвоздю и развел руками. – Явно дамочка не в себе!
– А я говорю – был труп! – возмущенно воскликнула Надежда. – У вас здесь вообще черт знает что творится: тогда женщину убили, сегодня наркотики прятали…
Она прикусила язык, пожалев, что сболтнула лишнее, да было уже поздно – слово, как известно, не воробей.
– Что?! – Гвоздь привстал, переводя взгляд с Надежды на метрдотеля. – Какие наркотики? Ты, Артур, что здесь развел? Сколько раз я повторял, чтобы дури и близко не было?
