– У нас и замок-то не очень надежный. Хорошо еще, что вовремя вошли в состав товарищества, где охрана поставлена неплохо, хоть краж нет. – Зинаида Федоровна смахнула паутину.
– Зачем мы сюда приехали? Попрощаться? – спросила Фрося.
– Можно и так сказать… Да и кое-какие вещи здесь остались, посмотреть надо, может, что возьмем. – Зинаида Федоровна отправилась в дальнюю комнату, служившую раньше спальней.
А Ефросинья прошла в самую большую комнату, гостиную, и осмотрелась. Ее охватили очень разные чувства. С одной стороны, сердце сжималось от воспоминаний о времени детства, с другой стороны, все здесь казалось уже чужим, жизнь в поселке стала совершенно другой. Соседи, две семьи, с которыми Кактусовы жили душа в душу, дружили и ели шашлыки под гитару и душевные разговоры, давно продали свои участки. Что ж, все понятно. Кому-то понадобились деньги на учебу детей, другая семья захотела улучшить жилищные условия в городе. Их землю купили богатые люди, сровняли дома с землей и отстроили огромные коттеджи из кирпича, отчего в окнах домика Кактусовых совсем померк свет. И стало совсем неинтересно приезжать сюда – ни вида, ни приятного общества…
Глаза Фроси остановились на деревянных полках, где лежали книги и кое-какие вещи, в основном принадлежавшие ее отцу.
– Ну, что тут? – заглянула к ней Зинаида Федоровна.
– Мама, мы заберем все вещи отца!
– Как скажешь… Конечно, заберем все, что наше личное. А мебель старая и абсолютно не пригодная в городе. Пусть новые хозяева разбираются и с домом, и со всем этим хламом.
Ефросинья взяла из дальнего угла полки запыленную бархатистую папку и сдула с нее пыль.
– Апчхи! – отреагировала Зинаида Федоровна.
Фрося раскрыла папку и увидела один-единственный листок формата А4, слегка пожелтевший, покрытый столбиками цифр.
– Что там такое? – привстала на цыпочки Зинаида Федоровна и попыталась заглянуть через плечо дочери.
– Если бы я хоть что-то в этом понимала… – ответила Фрося. – Эх, надо было идти по стопам отца в просторы математики и физики. Здесь сплошные формулы…
Зинаида Федоровна взяла папку в руки.
– Хм, странно… Боже, какое количество цифр!
– Но отец ведь часто делал расчеты. Ты разве никогда не видела?
– Видела, конечно. И сейчас выгребла кучу записок и бумаг с расчетами из-под его рабочего стола.
– Что ж тогда странного?
– На черновиках он действительно просто вел исчисления, но довольно небрежно, вкривь и вкось. А листы, переписанные начисто, всегда содержали записи и цифры, то есть в них были и расчеты, и пояснения. Здесь же выведены очень аккуратно только цифры. Работа явно не черновая, но почему-то в ней ни одного слова. И это очень странно. Ну да ладно, возьми и папку с собой.
– Мам, я вспомнила! Отец два года назад просил меня съездить в Польшу к своему другу с очень забавным именем…
– Не Людвиг Люцеус? – спросила Зинаида Федоровна.
– Точно! Я еще смеялась, вспомнила Гарри Поттера, а отец оборвал меня.
– Да, был у мужа такой друг. И что? Евгений просил тебя поехать к нему в гости? Одну?
– Тоже странно? На отца не похоже…
– Почему сам не поехал? Ну, взял бы тебя с собой… – Зинаида Федоровна задумалась.
– Папа вскоре после того разговора умер. Наверное, уже чувствовал себя хуже… Но он настаивал, чтобы я обязательно поехала, вроде как развеялась…
– И все?
– Ну и должна была отвезти его другу вот эту самую папку.
– Вот оно как! – покачала головой Зинаида Федоровна. – Значит, в ней что-то важное. Или важное для Людвига.
– Нехорошо получилось – я совершенно забыла о просьбе отца. Но надеюсь, бумажка все-таки не очень важная, раз и отец не сильно настаивал, и тот поляк до сих пор не объявился, – поправила челку Фрося, кладя папку в свою сумку.
Женщины собрали нужные им вещи в коробки и найденные мешки, а затем покинули дачу. Зинаида Федоровна пообещала вернуться сюда с мужем своей хорошей знакомой и увезти весь багаж на его машине.
А дома Ефросинья прочла на автоответчике сообщение от редактора издательства, где она занималась переводами. Семен Сухов просил ее приехать к нему для беседы, причем как можно скорее.
Глава 4
Фрося Кактусова относилась к тому типу людей, которые, услышав, что их ждут для беседы, на сто процентов уверены: разговор пойдет отнюдь не о повышении зарплаты. Было очень любопытно выяснить причину вызова, но Ефросинья сдержалась, не стала звонить Сухову вечером. Промучилась неизвестностью всю ночь, а с утра поехала в редакцию.
– Только не вздумай брать перевод! Ты не забыла? Твоим глазам требуются два месяца покоя, а деньги у нас есть! – крикнула ей вслед Зинаида Федоровна.
Господин Сухов был мужчиной лет шестидесяти, но отчаянно, просто до смешного, молодящимся. Он красил волосы и одевался в молодежного стиля нелепейше сидящие на нем вещи. Более того, по странной осанке редактора сотрудники издательства предполагали даже, что Семен Игоревич носит утягивающий корсет. Ездил сей стареющий мачо исключительно на спортивных машинах и очень часто тусил в клубах для молодежи. При этом человеком был вообще порядочным, в том, что касалось бизнеса, хватким и вполне доброжелательным, когда дело касалось разговоров и общения с ним.
Издательство располагалось в большом старом доме со сквером и скамеечками вдоль аллеи. Вот на одной из таких скамеечек Ефросинью и ждал Семен Игоревич, одетый в модно рваные джинсы, красные кроссовки, ярко-оранжевую куртку и бейсболку с большим козырьком.
– Будете ругаться, что на больничный ушла? – предположила Фрося, присаживаясь рядом.
– Буду ругаться на жизнь. А на тебя, на мою исполнительную и старую сотрудницу, – никогда. На таких, как ты, редакция и держится, – бодро заявил босс.
Но Фросе сразу бросилось в глаза, что выглядит он весьма удрученным.
– Спасибо, шеф… Что-то случилось?
– Понимаешь, меня бухгалтеры ввергли в шоковое состояние. Дело в том, что издательство теряет огромные деньги. Народ перестал покупать книги! Да и зачем, действительно? Печатная продукция – прошлый век. Сейчас легче зайти в Интернет, набрать название того, что тебя интересует, в «поисковике», и все, качай бесплатно сколько хочешь. А книгу выпустить – стоит труда и соответственно денег. Кому хочется выбрасывать двести рублей, если то же самое можно взять бесплатно? Правильно, никому. Да и куда потом девать книгу? Шкафы не резиновые. А электронный вариант места не занимает, если больше не нужен, его и стереть можно. Далее. Целая когорта читателей – студенты – вообще выпала из числа наших покупателей, то есть вся молодежь. А старушкам во время кризиса тоже неохота тратиться на книги. Однако уменьшить их себестоимость я не могу, тогда работа наша станет нерентабельной. Короче, я понял, что мы разоряемся… Совсем беда!
