– Извиняться? – уточнила Лена.
– Но, но, не зарывайся! Не так уж сильно я тебя и обидела! Дело в том, что на сайт с твоими фотографиями пришло много откликов от лиц мужского пола.
– А у меня есть сайт? – Брови Лены поползли вверх.
– Помнишь, вы с Ириной пьяные фотографировались? Наши ребята решили подшутить над тобой и… в общем, оформили они тебя как клиентку «Эйфории». Правда, о твоих душевных качествах написали все, что сами думали про тебя. Так что там есть информация и про твою стервозность, и про язвительность. И про высокомерие тоже.
– Странно…
– Что тебя так оценили? – спросила Галя.
– Нет, что на такую характеристику мужчины откликнулись.
– Они посчитали тебя большой оригиналкой и оценили твою прямоту и честность. Правда, открытых предложений о замужестве не было, только предложения о встрече.
– Я постараюсь измениться в общении с людьми, – пообещала Лена, – а сейчас я займусь переводами посланий наших иностранных принцев.
Пока Лена продолжала жить в доме шефа в гостевой комнате, она готовила ему завтрак, обед, ужин. Большую часть работы по дому взял на себя ее помощник Миша, и дела у них шли хорошо. Михаил питался с ними, Никита настоял на том. Лена выполняла всю женскую работу по дому и везде навела зеркальную чистоту. Даже покушалась на второй этаж, где были свалены старые вещи, остатки строительных материалов и прочий хлам, до которого у Никиты не доходили руки уже несколько лет. Когда курс реабилитационных мероприятий дал результат и Никита встал на ноги, хоть и передвигался с помощью костылей, Лена захотела вернуться к себе домой. Вот тут он категорически запротестовал:
– Ты что удумала? Побаловала меня вниманием, заботой, нежностью, вкусной едой, и все? Я только привык, втянулся… Нет, я еще довольно слаб, и мне предстоит длительное лечение. Одним словом, если ты мне друг, то ты меня не бросишь сейчас, на полдороге к выздоровлению.
Лена, скрепя сердце, осталась. А вот Миша, получавший от Никиты полторы тысячи долларов в месяц, заметно приуныл. Он больше был не нужен, чтобы поднимать Никиту с кровати, таскать его на руках в машину и в ванную. А работать в доме с дружелюбным Никитой, излучающим сплошной позитив, ему понравилось, тем более за хорошие деньги.
– Вам в дом не нужен помощник? На любую работу. Что скажете? – спросил он однажды.
– Оставайся, – добродушно согласился Никита, – будешь помогать по хозяйству, а там посмотрим. Мне неудобно перед Леной, эксплуатирую ее по полной программе.
Миша был на седьмом небе от счастья. Никита не собирался переделывать свою машину под ручное, инвалидное, управление и продолжал ездить с ножными педалями, пряча костыли в салоне и жалуясь, что его ногам еще не вернулась былая уверенность. По нескольку часов он проводил в спортивном зале, а потом приезжал в свой офис – просмотреть документы. Лично проводить банкеты и торжества он пока не брался. Теперь у него появился еще один повод для тревоги – это встречи его сотрудниц с потенциальными женихами тет-а-тет. Он учел негативный опыт Лены, случившийся у них в фирме впервые, и предложил, чтобы работницы агентства отправлялись на встречи в сопровождении охранника.
Никита вошел в приемную офиса с букетом роз, опираясь на костыль и трость, и заглянул в кабинет, где сидели Лена и еще одна сотрудница, Олеся. Он положил букет на стол Лены.
– Привет!
– Давно не виделись! – буркнула себе под нос та, потому что ее смущало такое откровенное поведение Никиты на работе. Она уже не раз делала ему замечания, но он не обращал на них внимания. Вот и сейчас Олеся начала глупо хихикать, а затем демонстративно выскочила за дверь. Никита достал из кармана пачку денег и положил перед Леной.
– Это тебе.
– Ты с ума сошел? За что мне такие деньжищи? Убери немедленно!
– Видишь ли, я чувствую себя очень неловко. Ты ведь не была обязана ухаживать за мной. Сколько усилий ты приложила, чтобы поставить меня в вертикальное положение! Я, как могу, хочу отблагодарить тебя.
– Я сделала что-то хорошее в жизни в первый раз, а ты хочешь все опошлить. Убери деньги, я скоро получу зарплату.
– Мне неудобно перед тобой.
– А мне неудобно, что за мой дружеский порыв ты предлагаешь деньги. Убери их немедленно, а то моей ноги не будет у тебя в доме! И так я у тебя питаюсь, сплю, работаю.
– Тогда скажи, что я могу для тебя сделать? – улыбнулся Никита.
– Отстать от меня! Я смотрю, у тебя прогресс, один костыль сменил на трость?
– Меня заключили в жуткий корсет и обязали носить его полгода. Хочешь посмотреть?
– Ты издеваешься надо мной? – отшатнулась от него Лена.
И тут Олеся, вернувшаяся на рабочее место, рассмеялась в голос:
– Лена, да он издевается над тобой! Неужели ты не понимаешь? Шутит!
– Нет, у меня напрочь отсутствует чувство юмора, – заявила Лена и, отвернувшись от Никиты, углубилась в изучение данных, высветившихся на мониторе компьютера.
– Ладно, пойду поработаю, – усмехнулся Никита и вышел, тяжело опираясь на трость.
– Ксюша тебя ненавидит, – перегнувшись через стол, прошептала Олеся. – Она приезжала к нам и устроила скандал. Почему, говорила, какая-то самозванка живет с Никитой в его доме? Причем предварительно она уточнила, есть ли у него шанс встать на ноги. И когда узнала, что он уже ходит, возненавидела тебя еще больше, считая, что ты заняла ее место, – поведала Олеся последние офисные сплетни.
– Я не занимала ничьего места: помогая Никите, я помогала в первую очередь себе.
На столе Лены зазвенел телефон.
– Алло?
– Лена, зайди ко мне в кабинет прямо сейчас, – раздался голос шефа, и тон его голоса ей не понравился.
В кабинете Никиты ее ждала неприятность в лице… мамы Ирины Курковой, Светланы Валентиновны. На даме было широченное черное платье, бледное лицо без макияжа выражало страдание и душевную боль. Лена испугалась, а в голове пронеслась мысль: «Уж не умерла ли Ирина?» Подобное можно было предположить, судя по траурному виду ее матери.
– Вот она, злодейка! – очнулась Светлана Валентиновна, указывая на Лену толстым пальцем. – Она во всем виновата!
Никита перевел прищуренные в усмешке глаза на Лену.
– А что случилось? – недоуменно пожала та плечами.
– Вы убили мою дочь, мою девочку! – Плечи Светланы Валентиновны затряслись от беззвучных рыданий.
– Я не трогала Иру! Честное слово! – Лена посмотрела на Никиту, отметив, что ему очень идет эта рубашка, на вороте которой красиво лежали темные кудрявые волосы. И еще она констатировала про себя то, что уже успела соскучиться по нему, хотя буквально несколько минут назад общалась с ним.
– Будь оно все неладно! И зачем, зачем я обратилась к вам за женихом?! Все эти фирмы – сплошной разврат и обман! – рыдала мама Иры.
