- Мне приходилось слышать, что жена профессора
Чистякова весьма эксцентричная особа, - сухо ответил директор. - Теперь я это
увидел собственными глазами. Что я должен сказать сотрудникам библиотеки? Там
нет свободных вакансий, все должности заняты. В каком качестве вы там
появитесь?
- Скажите, что меня оформили на какую-нибудь
простенькую должность, например, лаборантом, но временно я поработаю в
библиотеке, потому что сейчас лето и многие хотят идти в отпуск. Отпустите в
отпуск какую-нибудь сотрудницу библиотеки для убедительности.
- Ну хорошо, я отпущу одного человека в отпуск, а
завтра вы закончите свою работу и уйдете. И с чем мы останемся? Выто ушли, а
человек из отпуска вернется еще не скоро. Об этом вы, конечно, не подумали.
- Конечно, - согласилась Настя, - об этом я не
подумала. Об этом должны думать вы, потому что вы директор. А я - милиционер, и
думать должна о том, что человек, который, может быть, придет в вашу библиотеку
за книгой Дюруа, похитил беспомощную семнадцатилетнюю девушку и держит ее
неизвестно где. И я хочу эту девушку найти и освободить. У нас с вами разные
профессии и разные задачи. Вы предлагаете открыть дискуссию на тему о том, чья
задача важнее?
Но открывать дискуссию директор почему-то не захотел.
Библиотека была огромной и какой-то бестолковой. Первым
делом Настя удостоверилась в том, что перевод книги Дюруа здесь действительно
есть, но лежит он не в хранилище, а в читальном зале.
- Этот перевод часто спрашивают, - пояснила Ниночка,
работница библиотеки, взявшая шефство над новенькой, - поэтому мы его на дом не
выдаем, у нас же всего один экземпляр.
Для того чтобы получить книгу в читальном зале, надо было
предъявить удостоверение сотрудника института, и не просто предъявить, а
оставить библиотекарю.
- А как же те, кто пользуется вашими библиотечными
фондами по ходатайству из сторонних организаций? - поинтересовалась Настя.
- Они приносят нам письмо, мы заводим на этого человека
формуляр и даем ему книги под залог паспорта.
- И что, все, кто берет книги в читальном зале, в этом
же зале их и читают?
- Ой, что ты, - махнула рукой Нина, - в читалке сидят
только пришлые. Сотрудники берут книги и уносят к себе в кабинеты. А некоторые
и домой ухитряются утаскивать. Придут с утра пораньше, весь дефицит соберут и
уходят домой. А вечером приносят. А то и дня через два.
- Разве им удостоверение не нужно?
- А зачем оно им? Вахтер и так всех пропускает. Другое
дело, что без удостоверения тебе нигде ничего не дадут, ни в одну лабораторию
на приборы не пустят, но если человеку, допустим, три дня лабораторная база не
нужна, то он на все три дня книги из читалки забирает. Боремся с этим, боремся,
а все без толку.
- Можно, я на выдаче в читальном зале поработаю? -
попросила Настя.
- Да ради Бога, - тут же согласилась Нина. - Ты в
читалке будешь, а я на абонементе. Если что - спрашивай, не стесняйся. И вот
еще что. Я уж сразу с тобой опытом поделюсь. Я когда первое время в читалке
работала, очень хотелось каждую книгу как можно быстрее найти. Носилась между
стеллажами, старалась сразу запомнить, где что стоит, уставала страшно. Мне
казалось, научные работники - люди такие серьезные, будут ценить, если их
обслуживать быстро. Ничего подобного. Они и не замечают, сколько времени ты им
книжку несешь - полминуты или полчаса. Стоят и байки травят друг с другом. Или
присаживаются вон за тот стол и подшивки газет листают. Так что ты не
надрывайся и ноги до мозолей не стаптывай, поняла? Подождут, не переломятся. У
них время тоже казенное, как и у нас с тобой. Кстати, а ты про перевод Дюруа
почему спросила?
- Интересно стало, - неопределенно ответила Настя. - Я
когда-то всерьез математикой занималась, помню, что нам учитель очень советовал
найти эту книгу. Говорил, что в ней самые сложные вещи изложены просто и
понятно. Но мы тогда так и не смогли ее найти. Теперь вот вспомнила, потому и
спросила.
- Ты математикой занималась? - удивилась Нина. - А
потом что же? Бросила?
- Да не сложилось как-то. В институт провалилась,
занималась всякой ерундой, потом замуж вышла.
- И дети есть?
- Нет, детей нет пока.
- Ну ничего, - подбодрила ее Нина, - какие твои годы,
родишь еще.
- Конечно, - согласилась Настя.
Это был тот нечастый случай, когда ее внешность сыграла ей
на руку. Худощавая, тонкая, с длинными светлыми волосами, стянутыми на затылке
в "конский хвост", без грамма косметики на бледном невзрачном личике,
Настя всегда выглядела моложе своих лет. В этом месяце ей исполнилось тридцать
шесть, но больше двадцати пяти - двадцати семи ей никто не давал. Знала бы
Ниночка, сколько на самом деле ей лет, вряд ли она была бы столь оптимистична в
своих прогнозах относительно будущих Настиных детей. И потом, когда тебе
двадцать семь и ты рассказываешь о том, как провалилась в институт, а потом
вышла замуж, тебе верят и не спрашивают, чем ты вообще в этой жизни занималась.
А когда тебе тридцать шесть, разговор уже совсем другой. Тут нужна четкая
легенда по меньшей мере лет на пятнадцать. Где была, что делала, кем работала.
И хотя Настя Каменская своего возраста никогда не стеснялась и не скрывала его,
но сейчас вынуждена была признать, что иногда быть (читай - казаться) молодой
намного выгоднее и удобнее.
Первый день работы в библиотеке прошел незаметно и както
суматошно. Настя мило улыбалась, выдавала книги и журналы, коротко и приветливо
отвечала на замечания типа "А у нас новая сотрудница" или
"Девушка, вы меня запомните, я всегда беру эту книгу, никому ее не
давайте". Перевод Дюруа пока никто не спрашивал. Ближе к вечеру Настя
ощутила некоторое беспокойство. Предполагалось, что ночью она тоже должна быть
здесь, ведь вариант кражи все-таки не исключен, хотя и весьма маловероятен. К
счастью, абонемент работал только до пяти часов, а читальный зал - до шести,
поэтому веселая Ниночка умчалась по своим делам, наказав Насте все закрыть и
опечатать, а ключи сдать на вахту. Ключи Настя, конечно, сдала, потому что
директор по ее просьбе нашел дубликаты, которыми она и воспользовалась, чтобы
запереться в библиотеке изнутри и терпеливо ждать, что придет раньше: вор или
рассвет.
Ночь прошла спокойно, никакие посторонние звуки ее не
потревожили и даже удалось поспать, устроившись на составленных в ряд стульях,
а утром, когда загромыхала ведрами уборщица, Настя очень удачно с ней
разминулась и сделала вид, что пришла на работу пораньше.
Второй день прошел так же бестолково, хотя работалось ей
намного легче, потому что она уже успела запомнить, где какие книги и журналы
стоят и в каком порядке. В обеденный перерыв она сбегала в ближайший магазин за
йогуртами и сыром, хотя без привычной, выпиваемой каждые два часа чашки кофе ей
было трудновато, да и спала она явно мало. Электрический чайник здесь был, и
растворимым кофе Настя предусмотрительно запаслась, но выпить его все никак не
удавалось. К концу рабочего дня глаза у нее стали закрываться, и Настя испугалась,
что ночью вырубится намертво и все проспит. Она посмотрела на часы и подошла к
телефону.
