– Я не знаю, товарищ майор. Говорю только то, что сказал мне Толик…
– Ладно, разберемся, – Шкотов скрипнул зубами. – Кто бы он ни был, рассусоливать с ним долго не стоит. Заберем диск – и в управление.
– А если он не отдаст? – выдвинул предположение Симченков.
– Присоединится к Гендельбергу.
Четверг. 11 часов 59 минут
«Труповозка» уже укатила с места событий минуты три назад, а Листунов все еще продолжал бессмысленно пялиться из машины на оставшееся пятно крови, которого не было видно прежде, когда на этом месте лежало тело Гендельберга. Большая часть милицейских машин тоже уехала. На парковке осталось только две. Патрульная и еще одна, на которой прибыли двое экспертов. Рассеялась и толпа зевак…
Листунов выбрался из салона «Мицубиси» и осторожно покосился в сторону супермаркета, где скрылись Храп и Жиган.
Что же теперь будет? Куда они пошли? Что скажет Архангел, когда узнает, что из этой затеи так ничего и не выгорело?
Все эти вопросы вихрем проносились в голове Листунова, а ответы на них рождались в образе малоприятных картин. И главным действующим лицом там был сам Листунов.
Господи! Да Архангел с него три шкуры спустит, решив, что все это простая уловка, или что Борис втянул его в какую-то дурно пахнущую историю! Смерть Гендельберга, как это ни парадоксально, словно отрезвила Листунова. Заставила взглянуть на открытие Александра совсем под другим углом. Бомба! Самая настоящая бомба! Гендельберга хотели убить и убили. Так почему же он, Борис, решил, что его, как потенциального свидетеля и человека сведущего, оставят в живых?..
Еще раз бросив взгляд на главный вход в супермаркет, Листунов встряхнулся и бросился бежать к выезду с парковочной стоянки. Дверца «Мицубиси» осталась открытой…
Четверг. 12 часов 6 минут
– Куда он теперь едет? – нервно бросил сидящий на заднем сиденье Бетон, пристально вглядываясь в очертания мечущегося из одной полосы движения в другую «Мерседеса».
Вопрос был чисто риторический, не обращенный ни к кому конкретно, но Игорь, как человек в силу обстоятельств оказавшийся старшим в их группе, счел, что подельник спрашивает именно его.
– Откуда мне знать? Я вообще ни хрена не понимаю, – он бросил окурок в раскрытое окно. – Кто эти уроды? Откуда им стало известно про диск?
Расстегай бросил «Фиат» вперед, и Викинг ударил товарища кулаком в плечо.
– Эй! Не гони! Не хватало нам еще, чтобы они засекли «хвост»!
Расстегай удивленно покосился на расположившегося рядом с ним пассажира.
– А разве мы не будем гасить их?
– Гасить? Просто так? За здорово живешь, да? – переспросил Викинг.
– Я думал, нам нужен диск.
– А ты уверен, что он у них?
– Нет…
– Тогда заткнись и веди тачку, – Игорь машинально потянулся за новой сигаретой. – И соблюдай дистанцию. Понял? Я хочу знать, куда они направляются…
– Эти парни ведут себя, как менты, – вклинился в разговор Ирод.
– С чего ты взял? – Викинг обернулся к нему.
– По манерам. Я этих козлов за версту чую. Секи, как они тачку ведут. Словно им болт положить на все правила.
– Это еще не показатель…
– Я сказал свое мнение, а вы думайте, как знаете, – независимо произнес Ирод и для пущей убедительности скрестил руки на груди. – Кто я такой, в натуре, чтобы советовать тебе. Да, Викинг?
Преследуемый братками «Мерседес» свернул на Силуянова. Расстегай поспешил повторить тот же маневр и едва не упустил объект из виду. «Мерин» нырнул во дворы.
– За ним? – уточнил Расстегай, притормаживая.
– За ним, – Викинг кивнул.
Четверг. 12 часов 14 минут
Лебедев поднялся на третий этаж и отомкнул дверь ключом. Скинул армейские ботинки, пристроил куртку на вешалке и прямым ходом направился в ванную. Повернув кран, пустил струю горячей воды.
Насвистывая себе под нос песенку из репертуара некогда популярной группы «Наутилус Помпилиус», он вернулся в кухню и, поставив на плиту чайник, прикурил сигарету. Бросил взгляд на настенные часы. Ирина больше не звонила, но Дмитрий знал, что она будет ждать его в назначенное время, до которого оставалось не более получаса.
Служба в СОБРе во многом не прошла для Лебедева даром, и он знал, что при желании сумеет оперативно собраться минут за десять-пятнадцать.
Чайник вскипел, и Лебедев, сняв его с плиты, наполнил кипятком высокий бокал. Засыпал сверху заварки. Наполовину искуренная сигарета ткнулась в стоящую на столе пепельницу. Дмитрий смял окурок ногтем большого пальца.
Оставив чай завариваться в бокале, он снова двинулся в ванную, на ходу расстегивая рубашку. Звук электрического звонка застал Лебедева на полпути. Развернувшись, он направился в обратную сторону и, оказавшись в прихожей, без колебаний распахнул дверь.
– Добрый день, – мужчина с нестриженой мефистофельской бородкой на скуластом лице решительно переступил порог лебедевской квартиры. – Мы из Федеральной Службы Безопасности. Майор Шкотов.
– Да, – Лебедев заложил руки за спину. – Чем могу помочь?
Взгляд майора быстро забегал из стороны в сторону. Он отметил и висевшую на вешалке камуфляжную куртку, и ботинки Лебедева, и дверной проем между прихожей и гостиной. Но интересующей его спортивной сумки Шкотов не видел.
– Вы были сегодня в супермаркете «Метро», – глухо произнес майор. – Покупали консервы. Так?
– Ну, допустим…
В памяти Лебедева невольно всплыл произошедший у супермаркета инцидент с убийством. Рыжеволосая женщина сказала ему, что человека убили как раз эфэсбэшники. Но при чем тут консервы?..
– Где ваша сумка?
Шкотов двинулся на Лебедева с намерением оттеснить его к стене, но Дмитрий остался неподвижен. Лица мужчин почти соприкоснулись. Напарник майора, тоже перешагнув порог квартиры, остановился за спиной Шкотова, но участия в разговоре, судя по всему, принимать не собирался.
– Нам необходимо обследовать содержимое вашей сумки, с которой вы были в «Метро», – пояснил Шкотов, видя, что собеседник никак не реагирует на его слова.
– Ясно… А у вас есть ордер на обыск?
Лебедев вновь остался невозмутим, однако уже в эту секунду у опытного бойца СОБРа сработал некий тревожный звоночек. Поведение майора ему совсем не понравилось. Более того, Дмитрий посчитал, что тот ведет себя странно и неестественно. Шкотов даже не потрудился продемонстрировать ему свое служебное удостоверение. Не сделал этого и его напарник.
– Слушай ты, засранец!.. – лицо майора перекосилось от ярости. – Ты, что, умничать вздумал? Ты не понял, кто я такой?
