— Для меня это важно. Я знаю, чего хочу.
— Неужели?
Кейн был здесь — где-то рядом. Дана чувствовала холодок, разлившийся по коже. Возможно, он и есть этот холодок.
— Твой дом. Тебе казалось, что он у тебя уже есть. Место, где ты работала столько лет, служила людям. Думаешь, кто-то заметил твое отсутствие?
Это был точно рассчитанный удар. Заметил ли кто-то, что ее больше нет в библиотеке? Все те люди, с которыми она работала? Многочисленные читатели, которым она помогала? Неужели ее так легко заменить, что никто не обратил внимания на ее отсутствие?
Кого она вообще интересует?
— Ты отдала свое сердце, свою любовь мужчине, но он бросил тебя не раздумывая. Ты много для него значишь?
«Не особенно», — подумала Дана, пытаясь прекратить этот мысленный диалог, но не преуспела в этом.
— Я могу все изменить. Могу дать тебе власть над ним. И многое другое. Хочешь успеха? Смотри!
Магазин полон людей. Полки тесно уставлены книгами. Красивые столики, за которыми посетители беседуют и пьют чай. Вот в углу, скрестив ноги, сидит маленький мальчик, а на коленях у него раскрытая книга «Там, где живут чудовища».
Спокойная, умиротворенная и в то же время деловая атмосфера… Оживленная торговля…
Цвет стен именно такой, какой нужно, невольно отметила Дана. Тут Мэлори оказалась права. Хорошее освещение выгодно подчеркивает яркие обложки. Книги, книги, книги… Везде — на полках, на витринах.
Словно призрак, она бродила между людьми, которые сидели и стояли, листали книги или оплачивали покупки. Она видела знакомые и незнакомые лица, слышала голоса, вдыхала запахи.
На отдельном стеллаже расставлены сопутствующие товары — самые обычные, но привлекающие внимание. Вот блокноты и самоклеящиеся листочки для заметок. Закладки и подставки для книг. Обложки на любой вкус.
Великолепная идея — использовать коридоры как место встречи трех направлений работы «Каприза». Оказывается, книги и журналы, кремы и лосьоны, картины и статуэтки могут прекрасно уживаться друг с другом.
Именно так она все себе и представляла, поняла Дана. На это надеялась.
— Тебе, конечно, понравится, только этого недостаточно.
Дана оглянулась. Да, Кейн был здесь. Она ничуть не удивилась, увидев его рядом с собой, в то время как вокруг бродили люди, проходя сквозь них.
Интересно, кто эти призраки?
Дана вспомнила рисунок Мэлори. Злодей действительно оказался смуглым красавцем, в его внешности было даже что-то романтическое. Черные волосы обрамляли суровое, мужественное лицо. В глазах светилась улыбка, но за ней Дана чувствовала нечто пугающее.
— Почему недостаточно?
— Что ты будешь делать после работы? Сидеть одна среди книг? Все уйдут к своим семьям… Вспомнят ли они о тебе, оказавшись за порогом?
— У меня есть друзья. И семья тоже.
— У твоего брата есть женщина, а у этой женщины — он. Ты там лишняя, правда? У другой женщины есть сын, и их отношения сложились и будут развиваться в рамках их жизни. Они покинут тебя, как покидали все остальные.
Слова Кейна острыми стрелами впивались ей в сердце. Дана увидела, что волшебник улыбается. Почти сочувственно.
— Я могу сделать так, чтобы он остался. — Теперь Кейн говорил ласково, как говорят с больными. — Могу заставить его заплатить за то, как он поступил с тобой, за невнимательность, за нежелание понять, что тебе от него нужно. Разве ты не хочешь, чтобы он полюбил тебя так, как никого никогда не любил? А потом сможешь принять его или отвергнуть — на твое усмотрение.
Теперь Дана оказалась в другом доме. Она не поняла, где находится, но все тут почему-то казалось знакомым. Большая спальня… Темно-синие стены и громадная кровать с рубиновым покрывалом и сверкающими, как драгоценные камни, парчовыми подушками. Великолепный мягкий угловой диван и два кресла у камина, в котором потрескивают поленья. Она сидит в кресле, а у ее ног на коленях стоит Джордан и держит ее за руки.
Его руки дрожат.
— Я тебя люблю, Дана. Никогда не думал, что способен испытывать такое… Без тебя я просто не могу дышать…
Неправда. Это неправда! Лицо Джордана Хоука не может быть жалким и умоляющим.
— Прекрати!
— Ты должна выслушать меня, — настаивал Джордан, уткнувшись головой в ее колени. — Дай мне шанс, и я докажу, как сильно тебя люблю. Отказавшись от тебя, я совершил самую большую ошибку в жизни… Я сделаю все, что ты захочешь. — Он поднял голову, и Дана с ужасом увидела слезы в его глазах. — Я буду таким, каким ты захочешь. Только прости меня, позволь до конца жизни боготворить тебя!
— Убирайся к черту! — Охваченная паникой, она вскочила и оттолкнула Джордана.
— Ударь меня. Побей. Я заслужил. Только позволь остаться с тобой.
— Думаешь, я этого хочу?! — крикнула Дана, резко повернувшись вокруг своей оси. — Желаешь управлять мною, составляя картинки из моих мыслей? Ты не понимаешь, что мне нужно, и поэтому тебе со мной не справиться! Ничего у тебя не выйдет, кретин! Это не только глупо, но и жалко!
Ее звенящий от ярости голос отражался от голых стен — Дана поняла, что стоит одна в пустой комнате, а валик для краски валяется на полу у ее ног.
На белой стене выделялась жирная черная надпись:
Топиться!
— Черта с два, ублюдок! — Дрожащими руками Дана подняла валик и быстро закрасила этот призыв свежей краской.
Сделав это, она вдруг замерла, крепко сжимая пальцами ручку валика.
— Погоди-ка. Минутку!
Дана бросила валик, от которого во все стороны полетели брызги, схватила сумку и кинулась к выходу, словно за ней гнались черти.
Вбежав в свою квартиру, она отбросила сумку и схватила с полки экземпляр «Отелло».
— «Топиться, топиться…» Это отсюда! — Дана лихорадочно листала страницы в поисках фразы, вспоминая сцену и контекст. Это ведь был не призыв, а насмешка.
Слова Яго, когда он в очередной раз высмеивает Родриго. Она знает эти строки.
Наконец Дана отыскала нужную сцену и села на пол.
— «…Чистейшее попущение крови с молчаливого согласия души, — прочитала она вслух. — Будь мужчиной. Топиться! Лучше топи кошек и щенят»
[20]
.
Она попыталась успокоиться и рассуждать здраво.
Попущение крови и согласие души. Да, очень точное описание злобных поступков Кейна.
Ревность, злоба, предательство, честолюбие. То, о чем знал Яго и на что не обращал внимания Отелло. Кейн действует как Яго? А королю богов отведена роль Отелло? Конечно, он никого не убивал, но дочери — те, кого он любил, — потеряны для него из-за лжи и честолюбия.
