– Понимаю, – четко ответил Игорь.
– Ты будешь дальше держать свой район. Но под нашей «крышей». Это раз. И если нам вдруг понадобится твоя помощь, ты нам в этом не откажешь. А по мелочам мы к тебе обращаться не будем, только по серьезным вопросам. Настолько серьезным, что тебе придется переступать через закон.
– А конкретно? – холодея от дурных предчувствий, спросил Игорь.
– Ты в Чечне с кем воевал?
– С боевиками.
– С бандитами воевал. Если бандиты не сдавались, что с ними делали? То-то же… И здесь идет война. Распоясались бандиты, пора ставить их на место. А кто будет их ставить? Да, парень, клин клином вышибают. Таким клином ты и будешь…
– А если нет?
– Тогда выбьют тебя самого, – ничуть в том не сомневаясь, ответил полковник. – Поверь, у нас таких клиньев против тебя хватает…
– Ну, может, и верю.
– Команда у тебя боевая, чеченцы. Если вдруг что, сделаете дело, и обратно к себе. А мы постараемся, чтобы подозрения обошли вас стороной…
– Не хотелось бы в кровь вмачиваться, – сквозь зубы процедил Игорь.
– А ты собирался без крови свой район держать? – усмехнулся Хворостин. – Так не бывает. У тебя вот с комбинатом строительных материалов проблемы, а там службой охраны бывший подполковник милиции заведует. Этот подполковник бросил вам вызов, а вы его принять должны. Что, если вам этого человека придется убрать? Тогда вас точно никто и никогда не простит. А так вы бандитов убивать будете, с которыми договориться нельзя…
– Хорошо вы все придумали. И знаете все. Если вы все знаете, может, вы и про Уханова знаете?
– Про Уханова? – Хворостин в раздумье сощурил один глаз.
– «Цукат» его кличка…
– Сначала ответь, согласен ты на мое предложение или нет?
– Ну, если не будете злоупотреблять нашим хорошим к вам отношением.
– Мы будем требовать от тебя полного отчета обо всем, что ты делаешь и собираешься сделать. Полного и регулярного отчета. А насчет клин клином… Я не думаю, что это будет часто. А может, и вообще ничего не будет. Ты вот согласился под нашим присмотром работать, и другие соглашаются… Я не услышал ответ.
– Да, я согласен. Но еще нужно обсудить с братвой.
– Да, конечно. Но про наш этот с тобой разговор никто не должен знать. Скажи, получил сигнал, что менты собираются вас прессовать, поэтому нужно прикрутить фитиль. Про меня никто не должен знать.
– Но, может, вы и не Хворостин, – с кислой иронией усмехнулся Игорь.
– Может, и не Хворостин, но полковник… Уханов тоже не Уханов, но киллер… Ты это хотел знать? – наслаждаясь его замешательством, спросил Хворостин.
– Киллер?
– Буренков Дмитрий Степанович, одна тысяча девятьсот шестьдесят шестого года рождения. Уроженец города Тамбова, работал в Питере на тамбовскую группировку. В девяносто втором году захватил и увез воровской «общак», за что его прокляли все, даже свои. В Москве работал по заказным убийствам. И похищениями людей занимался – в свободное, так сказать, от основной работы время. Как он вышел на московских воров, неизвестно, но и на них он тоже работал. И на Мирона работал. На нем очень много трупов. И здесь много трупов, и вообще… Бригада у него небольшая, всего четыре человека, и двоих он потерял здесь, в Тиходольске. Их застрелил Мирон, когда они преследовали его. В тот же час подстрелили и самого Мирона с его людьми. Сказать, кто это сделал? – с едкой усмешкой спросил полковник.
– Я слышал, Мирона убили в тюрьме.
– Да, было такое. Воры его приговорили.
– За что?
– Есть версия, что за беспредел. Но есть и другая версия, – с пренебрежением к какому-то третьему лицу скривил губы Хворостин.
– Какая?
– Этого я сказать не могу. Кстати, задушил Мирона Буренков, он же Уханов, он же Цукат. Отомстил за своих людей… Его и самого должны были придушить, но не смогли. Воры должны были придушить за питерский «общак». За то, что Цукат им ничего про это не сказал. Гад на них работал, а это «косяк»…
– Они его ищут? – спросил Игорь, вспомнив свой недавний разговор с Солончаком.
– Может быть.
– А вы?
– И мы ищем.
– И что?
– Ничего. Исчез он, как сквозь землю провалился.
– Когда исчез?
– Зачем тебе?
– Он мою девушку похитил.
– Уверен?
Игорь в ответ молча пожал плечами.
– Твоя девушка пропала в конце декабря, а Цукат исчез в октябре. Его почти три месяца в Москве не было, он что, за твоей Юлей приехал?
– Не знаю.
– А зачем ему это?
– Понравилась она ему.
– Это плохо, что понравилась. Он с женщинами не церемонится.
– Он сказал, что с ней хочется без беспредела.
– Когда он это сказал?
– Он ее два раза похищал…
– Думаешь, влюбился?
Игорь опустил голову. Он и думать об этом не хотел. В любом случае, лучше пусть Цукат относится к Юле с любовью, чем с ненавистью. Для нее лучше. Да и ему спокойней…
Но, может, Цукат здесь ни при чем? Может, Игорь ищет Юлю не в том направлении? И хорошо, если так. Судя по всему, Цукат реально профи в своем деле, и если он зашифровался вместе с Юлей, то поиски будут долгими, а, возможно, безрезультатными.
Глава 8
Бородатый мужчина в полосатой тюремной робе с легкостью перепрыгнул через низкую ограду, за которой начиналась свобода. Никто не стрелял в него, и погоню за ним не высылали, но на воле он пробыл недолго. Успел пробежать не больше десяти шагов, когда на нем взорвался ошейник. Взрыв был не сильным, но голова покатилась в кусты…
Юля пугливо вскрикнула, приложив ладошку ко рту. И тут же провела пальцами по кожаному поясу, затянутому вокруг талии. Там тоже взрывчатка, и механизм сработает, стоит ей только выйти из дома. И произойдет это не в телевизоре, как сейчас, а наяву. Талия у нее тонкая, поэтому пояс не давит. Но и снять его, не расстегивая, невозможно. А ключ находится у ее надзирателя, который надевает пояс утром и снимает его на ночь…
– Что, страшно? – засмеялся надзиратель.
Он стоял в дверях с большим острым ножом в руке. Алексей всего лишь чистил яблоко, но ведь он мог и убить. Юля почему-то ничуть в этом не сомневалась.
Не похож он был на убийцу. Располагающая у него внешность, можно даже сказать, приятная. Всегда аккуратно подстрижен, гладко выбрит, взбрызнут хорошим одеколоном, чистый, опрятный. И речь у него правильная, не замусоренная бандитским сленгом. Особой вежливостью он, правда, не отличался, но и под юбку не лез. Не приставал он к Юле, и это самое главное.
