— А он не оценил. Так всегда — стараешься, устраиваешь ему сюрпризы, а он недоволен!
— А потом… потом я пошел гулять. Да, пошел гулять, а когда вернулся — он уже был мертв.
— Нет, Пол. Вы поругались с ним, потом ударили его. Рефлекторно. Вы так разозлились и обиделись, что схватили сковороду и ударили Сесила. И все. Потом вы убрались в кухне, расставили посуду по местам. — «А он лежал в это время мертвый на полу, — подумала Ева, — и ты смывал его кровь». — Вымыли чугунную сковороду, навели чистоту и красоту, все, как он любил.
— Я не хотел его убивать! Это был несчастный случай!
— Как скажете.
— Он потребовал развода. Я все ему отдал — так заботился о нем, так любил его. А он сказал, что задыхается, что устал от меня и моей ревности, от постоянных звонков и подозрений. Он устал от меня! Я приготовил ему сытный завтрак, а ему нужен был только развод.
— Жесть, — подытожила Ева.
2
Итак, обвинение Полу Хэвертоу предъявлено, сам он под стражей, бумаги заполнены, дело закрыто. Как же ей изловчиться и найти предлог, чтобы не идти на вечеринку со звездами? Ева решила просмотреть дела своих подчиненных — вдруг да повезет. Но и здесь ждало разочарование. А если взять наугад что-нибудь из нераскрытых дел? Однако Пибоди дышала ей в затылок, и Ева поняла: номер не пройдет.
— Что ты сегодня наденешь? — полюбопытствовала напарница.
— Понятия не имею. Что-нибудь да надену — не голой же идти.
— Длинное или короткое?
— Длинное или короткое что?
— Платье, разумеется. В коротком видно ножки, а у тебя они что надо. Впрочем, длинное тебе тоже идет, с такой-то фигурой!
Ева сделала вид, что изучает отчет детектива Бакстера, хотя она уже трижды его перечитала.
— Не стоит так зацикливаться на моей фигуре.
— Ночей не сплю, только и думаю о ней. Ну правда, Даллас, как ты оденешься — сдержанно или сексуально, элегантно или особо не заморачиваясь?
— Сдержанно-сексуально и небрежно-элегантно. Понятия не имею, как мне это удастся. — Ева нарочито неторопливо расписалась на отчете Бакстера. — А тебе-то какое дело до моего туалета?
— У меня есть два прикида, и, чтоб не попасть впросак, я должна знать, в чем будешь ты. Одно платье довольно открытое — в нем мои «девочки» особенно хороши. Но если ты оденешься сдержанно, то вряд ли стоит выставлять напоказ мой шикарный бюст. Так что ты надумала?
Ева опешила и крутанулась на вращающемся стуле:
— То есть без меня тебе никак не решить, трясти своими персями за ужином или нет?..
— Проехали! Спрошу лучше у Мевис.
— Вот и спроси. Кстати, а что еще ты забыла со своими «девочками» в моем кабинете?
— Да вот, смена кончается, а ты все ищешь благовидный предлог, чтобы никуда не ходить.
— И обязательно найду.
Пибоди удивленно открыла рот, потом рассмеялась:
— Ладно тебе, Даллас, повеселимся на славу! К тому же там будут Надин, Мевис и Мира. Когда еще получится оттянуться с голливудскими знаменитостями?!
— Надеюсь, никогда. А теперь давай руки в ноги и дуй отсюда со своими «девочками»!
— Правда можно идти? Осталось еще десять минут.
И вряд ли теперь удастся найти срочное дело.
— Кому сказала, иди!
— Так точно! Спасибо! Увидимся вечером.
Пибоди радостно умчалась, Ева вздохнула и подписала очередной отчет. Сколько она ни смотрела на рацию, срочный вызов о каком-нибудь психопате, укокошившем туристов на Пятой авеню, так и не поступил. Ничего не поделаешь, пора уходить.
Это всего лишь ужин, напомнила она себе, спускаясь в гараж. Вкусная еда, старые друзья — Пибоди права, надо сходить. Никто не заставляет ее весь вечер вести светские беседы с незнакомцами.
Она вдруг вспомнила об отце и сыне Айконах, уважаемых докторах, возомнивших себя равными Богу в той подземной лаборатории. Они создавали человеческих клонов; одних выбраковывали, с других делали копии. Учили их, воспитывали и продавали как рабов. Пока обоих не убили их же детища.
Сегодняшний ужин станет точкой в этом деле, хотя на нью-йоркскую премьеру фильма сходить все же придется. Но после этого — больше никаких звезд! И про дело Айконов можно забыть.
«Сколько же их осталось в живых? — задумалась она. — Сколько созданий доктора Айкона живут среди обычных людей? Девочка с ребенком, которую мы с Рорком отпустили, Аврил Айкон, точнее, три Аврил Айкон, которые были замужем за Айконом-младшим… Интересно, читали они книгу Надин? Есть ли им дело до неослабевающего любопытства публики к их судьбам?»
А скольких клонов пришлось бросить на произвол судьбы прямо там, в колбах и инкубаторах подземной лаборатории… Всех было не спасти — слишком мало времени оставалось до взрыва. Съемочная площадка, актриса в длинном черном пальто и ажиотаж вокруг фильма пробудили в Еве воспоминания о том кошмаре, который зародился и погиб в страшном подземелье. Скорей бы закончить со всем этим и позабыть дело Айконов как тяжелый сон.
Ева въехала в ворота роскошного особняка и вздохнула. Только один вечер! А потом, если погода будет хорошая и выдастся свободное время, они с Рорком устроят романтический ужин при свечах на террасе, выпьют шампанского и прогуляются под луной.
До встречи с Рорком ей не было дела до подобной чепухи. Но теперь у нее есть любящий муж и настоящий дом, и ей хотелось о них заботиться.
Ева рассеянно коснулась зудящего шрама на руке и выбралась из машины. Раны давно затянулись, однако воспоминания о событиях в Далласе потускнеют не скоро.
Как она и думала, встречать ее вышли тощий Соммерсет и толстый кот.
— Вижу, вам так и не удалось найти повод, чтобы уклониться от сегодняшнего мероприятия.
Зануда-дворецкий Рорка знал ее как облупленную, но Еве было плевать.
— Еще не вечер, убийство может произойти прямо здесь и сейчас.
— На автоответчике вам послание от Трины.
Ева остановилась как вкопанная. Видимо, когда кровь стынет в жилах, наступает временный паралич.
— Пустите ее в дом, и будет вам убийство! Даже двойное — возьму кирпич, и хана вам обоим!
— Она в центре — помогает Мевис и Пибоди, поэтому не сможет выбраться к вам и сделать макияж и укладку. Зато, — продолжил он, — она оставила подробные указания.
— Не нужны мне ее указания, — пробурчала Ева, шагая вверх по лестнице. — Сама как-нибудь справлюсь. Дурацкий ужин!
В спальне она стянула куртку и наплечную кобуру и сердито покосилась на автоответчик.
— Думаешь, я не соображу, как принять чертов душ и навести марафет? — осведомилась она у кота, пришедшего следом за ней. — Сколько раз это делала.
