– Извините, что пришла уточнить. Муж мне не все передает, естественно. А мне хочется понять. Вероника роды на дому не принимала, не знаете?
– А почему вы спросили? Принимала… Не один раз. Неофициально, так сказать. Однажды при ней хозяйка начала рожать, Вероника справилась, потом почитала что-то. Ее знали, она добрая, чистоплотная, внимательная и молчаливая была. Мало ли по какой причине люди не хотят рожать в больнице, вызывать «Скорую». Нас это не касалось. Вероничка в себе была уверена.
– Что-нибудь дочь вам рассказывала об этом?
– Как будто нет. Не помню. А что?
– Да просто об одном случае узнала. По времени совпадает. Мы поедем, наверное. Спасибо вам большое.
Настя встала, за ней вскочил Май, как будто и не спал сладким сном секунду назад. И вдруг Нина Георгиевна рванулась к Насте и крепко сжала ее руки.
– Ужас, Настя, – страстно сказала она. – Грех какой. Не могу. Скажу тебе.
– Что случилось?
– Я была уверена, что Лиду убили Валька Сидорова и ее дружок Нискин, участковый. Из-за комнаты. Я даже сказала Вальке, что напишу в прокуратуру. Она что-то орала, а на следующий день пришел этот мерзавец Нискин. Он сказал, что у него готово заявление от имени Лиды с ее подписью, датированное задним числом, будто я шантажировала ее, требовала написать на меня дарственную на комнату, чтобы потом продать. Он говорил, что найдет свидетелей и если я буду возникать, то и киллеров найдет, которых я якобы нанимала. Дело, говорил он, я сварганю только так. И я уверена, что такое заявление они на всякий случай подделали.
– О, боже! Это при его положении действительно не трудно. Но все прошло, Нина Георгиевна, успокойтесь! Лида жива, она сможет все опровергнуть. И вообще дело уже в руках нормальных людей. Я скажу мужу, следователи найдут это заявление, если оно есть. Экспертиза покажет, что оно поддельное… Действительно ужас. Вы столько времени страдали, боялись…
– Не в этом ужас, детка. В другом. Думала, умру с этим, но я скажу. Я так страшно их возненавидела, проклинала, но сделать ничего не могла. Если бы я действительно написала куда-то запрос, донос, не знаю, как это называется, мне было бы легче. А так… Они меня парализовали. И тут как-то заходит ко мне сын Зинаиды и спрашивает, нет ли у меня яда от грызунов. Крыса, говорит, у них в комнате появилась. Этого не может быть, в нашей квартире никогда не было крыс. Он ненормальный. Но мне Марина заказывала синильную кислоту для чистки подсвечника… А перед этим, – Нина Георгиевна почти задохнулась. Настя налила ей в чашку воды из графина, она глотнула и продолжила: – Перед этим Валька и Зинка стали страшно ругаться каждый день. Я подслушивала. Зинка требовала какие-то деньги, Валька говорила, что она ей ничего не должна, что деньги в деле, а Зинка свое получила… Короче, воровские разборки. И я дала Леониду яд… И спокойно ждала, когда это случится. Когда случилось, ни о чем не пожалела. Я мстила за Лиду. А теперь… Настя, что теперь? Я готова написать признание.
– В чем? – спокойно спросила Настя. – Ваши эмоции никого не интересует. Следствие работает с фактами. У вас попросили яд для крысы, значит, она была. Ваше дело – помочь людям. Только одна просьба. Давайте сразу вместе забудем эту историю. Спросят у вас, зачем яд давали, скажете. Не спросят, войти в вашу комнату и его взять раз плюнуть. Пока вы на кухне чай завариваете. У следствия с вашей квартирой достаточно проблем.
Глава 28
Сергей приехал домой, мама покормила их с Олежкой обедом. Потом они с сыном поиграли, потом вместе легли спать. Телефон Сергей положил на тумбочку поближе к уху. Вскочил в холодном поту, потому что во сне понял: Настя слишком долго не звонит. Он схватил телефон и позвонил жене. Странно: «Набранный вами номер не существует». Проверил еще несколько раз. Кровь отхлынула от сердца, руки стали ледяными, пальцы окоченели, он едва смог набрать номер Славы. За всю жизнь приступы страха случались с ним несколько раз, и это всегда касалось Насти. Со Славой он поговорил коротко, сказал, что едет на Сретенку. Вдруг жена заговорилась с кем-то или решила прогуляться с Маем, а с телефоном что-то непонятное, хотя это почти невероятно. У нее новый айфон.
– Старик, ты только с ума-то не сходи, – сочувственно сказал Слава. – Жены нет несколько часов. Я знаю людей, которые неделю бы не беспокоились. И я не шучу. Понимаю, не тот случай, просто я подумал… В общем, жду твоего звонка. Уверен, все объяснится. Но мы будем готовы, если что…
Сергей примчался во двор дома, где находилась «нехорошая» квартира, посмотрел стоящие там машины. Настиной не было. Он набрал телефон Лары.
– Да, – ответил хрипловатый то ли со сна, то ли от плача голос. – Привет, Сережа. Я спала. Со снотворным. Настя у нас была, с Ниной Георгиевной говорила, мне кажется, она уехала. Подожди, проверю… Уехала около часа назад. А почему ты ей не позвонишь?
Сергей молча разъединился. Так, значит, час. Она могла доехать с Маем до ближайшего зеленого массива и выйти погулять. И это непременно должно быть поблизости. Дальше негде искать место для прогулок, да это и не имеет смысла. Она должна выгулять собаку после того, как какое-то время провела в этом доме. Почему не оставила машину и не прошлась пешком? Так двор маленький, весь залит асфальтом. Май этого не любит.
Сергей очень медленно выехал в переулок, поехал, глядя по сторонам. Продолжал набирать номер Насти. Ответ тот же. Он искал сквер или свободный кусочек земли – без машин, магазинов, прохожих… И он нашел такой. Припарковался на обочине. Пошел по нему пешком. Уложенная раздолбанной плиткой аллея закончилась, дальше росли деревья, кусты, потом почти весенняя грязь… И свежие следы колес. И единственная машина прямо в кустах. Настина! Она была пуста, а дверь открыта. Сергей позвонил Славе, а потом заметался. Сквер довольно маленький. Обежал он его легко. Наконец сообразил, что по следам человека ему их не найти. Надо искать лапы Мая. Он их узнает: немного собак с такими крупными лапами… К тому же свежие следы шли от машины в одном направлении – они привели Сергея к небольшому двухэтажному дому, каких в Москве полно, они непонятного назначения, узнают о них, когда они вдруг сгорают: тогда это называется «административное здание», что вообще является ребусом. Попасть внутрь бывает непросто. Может замок висеть на двери, а внутри люди, может – наоборот: быть закрыто изнутри. То есть, пока он один, нужно узнать, стоит ли туда рваться. И Сергей громко посвистел. Май всегда бежал на прогулках на этот свист. В ответ из дома раздался лай, потом выстрел, собачий визг и рычание. Сергей еще раз позвонил Славе, сам вскочил на подоконник, рукояткой пистолета разбил окно, прыгнул в захламленную комнату и сразу все увидел: Настю в разорванной кофточке, Мая, на шее которого был затянут ремень, а две передние лапы окровавлены, в них явно стреляли, и трех мужчин, которые целились Сергею в лоб из табельного оружия. На одном вместо брюк болтались ошметки ткани, открывающие трусы в цветочек.
– Коля, – сказал Сергей. – Ты слишком глупо себя ведешь даже для человека с пробитой головой. Ты же понимаешь, что сюда едет наряд. Но до этого я имею полное право стрелять, чтобы спасти от оборотней в погонах своих жену и собаку.
