Вот и больница. Девочку забирают врачи, а ему предстоит заполнить бумаги. Имя, фамилия новорожденной? Мартен пытается вспомнить фамилию матери. Что касается имени – первое, что приходит на ум, – Камилла. Потом он долго ждет в приемном покое, но – ничего, пока никаких прогнозов. Приходит на следующий день. Ему говорят, что ребенок доношенный, но как настоящий наркоман испытывает ломку. Ребенка лечат. Надо ждать. Почему он такой маленький? Наркотики, которые принимала мать во время беременности, снижают функции плаценты, что вызывает задержку развития плода. На следующий день Мартену сообщают, что младенец борется за жизнь. Как бы он хотел бороться вместе с ним! На третий день говорят, что самое страшное позади, проведена дезинтоксикация, ребенок выживет, но у него обнаружен ВИЧ, ему грозят осложнения и пороки развития, неизбежные у детей наркоманов. На четвертый день Мартен не приходит. Он проводит всю ночь после работы в дешевом баре, пьет водку. Камилла – это имя нравилось Габриель, она хотела так назвать свою дочку. На пятый день он не выходит на работу. На шестой день замуровывает воспоминание о Камилле на самом дне подсознания и запрещает себе даже думать о ней.
Проходят годы…
И вот однажды утром Соня Хаджеб появляется в его офисе…
На крыше интерната, под стеклом для защиты от непогоды, обустроили террасу, откуда открывался панорамный вид на город. Множество растений в кадках, несколько столов и кресел из ротанга превратили помещение в прекрасный зимний сад.
Коротко подстрижены волосы, курносый носик, милая мордашка. Девочка лет десяти, казалось, выросла в далекой деревне, как и те, с которых Танигучи рисовал свой культовый Манга.
– Привет, Камилла!
– Мартен!
Она подняла голову от книги, которую читала, и бросилась к нему навстречу. Он подхватил ее на руки и закружил вокруг себя. Мартен всегда так делал при встрече, и ей нравилось.
Три года назад, когда Камилла переживала трудные времена в новой семье у своих приемных родителей, Соня Хаджеб, детский психиатр, наблюдавшая ее с раннего возраста, приняла решение рассказать ей правду о ее появлении на свет и чудесном спасении. Камилла настояла на том, чтобы встретиться со странным молодым человеком, благодаря которому она осталась в живых. Их тайные встречи с тех пор самым благоприятным образом отразились на психическом здоровье девочки, что полностью оправдало решение Сони пойти на этот трудный шаг.
В общем, с тех пор они встречались каждую среду, в одно и то же время, на верхней террасе.
Девочка росла веселой и жизнерадостной, у нее оказалось превосходное здоровье и никаких задержек в развитии. Мартен видел, как она взрослеет, умнеет, расцветает, радуется жизни, и думал, что судьба способна не только на гадости, иногда она преподносит неожиданные, но приятные сюрпризы. Куда-то исчез риск задержки в развитии, не подтвердился диагноз ВИЧ-инфекции, траектория судьбы выровнялась, и жизнь пошла по иному пути!
– О-ля-ля! Какая холодина! – ворчал Мартен, потирая замерзшие руки. – Ты не хочешь спуститься вниз?
– Нет! Хочу побыть здесь, на солнце. А холодный воздух бодрит!
Мартен устроился в кресле рядом с Камиллой и посмотрел вдаль, на бесконечное море парижских крыш.
– Ну, как тебе этот комикс?
– Потрясно! – воскликнула Камилла. – Спасибо, что дал мне его почитать.
Мартен открыл свой рюкзак и вынул айпад цвета зеленого яблока, подаренный ей несколько месяцев назад.
– Держи, я переписал тебе отличную музыку: Марвин Гэй, «Cure», «U2», Жак Брель.
– Но я же просила Байонсе и Бритни Спирс!
– Тогда почему не «Спайс гёрлз»?
Потом он пододвинул кресло к ней поближе и произнес:
– Знаешь, нам нужно серьезно поговорить.
Камилла взглянула на него, предчувствуя, что пришла беда и шаткому равновесию, которое установилось с недавних пор в ее жизни, угрожает опасность.
– Ты слышала поговорку «с глаз долой – из сердца вон»?
Она низко склонила голову и уставилась в пол.
И пока Мартен долго объяснял Камилле, почему эта поговорка ни в коей мере их не касается, светлый ангел пролетел мимо и задел своим крылом последние лучи зимнего солнца.
12–
Дай мне поплакать
Мы должны беречь нашу слабость, потому что она нас сближает, а наша сила отталкивает нас друг от друга.
Жан-Клод Карьер
Проспект Клебер
Мотоцикл стремительно летит сквозь ночной сумрак.
Площадь Звезды
Мартен утирает капли дождя, струящиеся по прозрачному забралу его каски. Еще одно дело, последнее, его нужно сделать перед тем, как уехать из Франции.
Проспект Ваграм
Последний человек, с кем надо попрощаться. Еще одна женщина…
В первый раз он встретил Нико вечером, когда в городишке Улис стоял за ней в очереди в кассу в «Перекрестке». Он оказался там случайно: его бабушка с дедушкой теперь обитали в доме для престарелых в Бюр-сюр-Иветт. Мартен никогда не был с ними в особо близких отношениях, однако он взял на себя труд навещать их раз в месяц, в основном для того, чтобы выслушивать упреки в свой адрес и бесконечные жалобы на здоровье. Возвращаясь от них, он и заехал в соседний «Перекресток», чтобы купить что-нибудь домой пожевать: спагетти, пакет молока, диетическую колу и новый роман М. Коннелли из серии «Шесть футов под…». Мартен не мог не заметить молодую женщину, стоящую перед ним в очереди: блондинка, довольно высокая, с удивительно милым лицом и пугливым взглядом. Он обратил внимание на ее славянский акцент, когда она обменялась парой слов с кассиршей. И еще заметил в глубине ее глаз слабое, но чарующее сияние далеких мерцающих звезд, которое напомнило ему другие глаза с золотистыми искорками.
Женщина расплатилась за покупки и отошла от кассы. Но она так быстро шагала, что он, боясь потерять ее из виду, оставил свои макароны и все остальное перед кассой, чтобы не терять времени, не стал платить и побежал вслед за ней по галерее, повинуясь внезапному и неожиданному желанию.
– Мадемуазель!
Женщина повернулась к нему с необыкновенной грацией, ему почему-то вспомнился сюжет с розовым фламинго перед охотником. Захотелось успокоить ее и сказать «Не бойся меня», но вместо этого Мартен достал свой жетон и заявил:
– Полиция, проверка документов! Предъявите ваш паспорт, пожалуйста.
Через полчаса они сидели в его машине. Мартен подвез ее до дома. Она жила в многоэтажке, в квартире вместе с подружкой. Ее звали Светлана, но все называли ее Нико, поскольку она напоминала вокалистку из «Велвет андеграунд». На родине Нико даже защитила диссертацию по истории искусств, но на жизнь не хватало, поэтому переехала из Киева в Москву, где опять еле сводила концы с концами, работая манекенщицей в каком-то мелком агентстве. Кто-то посулил ей золотые горы на Западе, и Нико отправилась в Париж.
