– Тебя послушать, так ты заботишься о нем изо всех сил, – усмехнулся я.
– Именно, – разбойница кивнула. – О нем и о своих соклановцах. В данный момент клану нужен лекарь, а лекаря нет. Они тут вообще редкие птицы, уж не знаю почему. Наверное, к этому нужно иметь в душе призвание. Но в игру чаще приходят убийцы, а не те, кто готов спасать других.
Это она хорошо сказала – про убийц. Очень в тему.
– Я несколько раз предлагала Дару пойти с моими ребятами, – призналась Алса, не подозревая, что подтвердила мою догадку – идея потащить Дара в данж принадлежала не Корнету, а ей. – Но он упрям. Пока Дар возится с тобой, как наседка с цыпленком, он от своей бредовой затеи не отступит. Короче – ты мешаешь. Мой тебе совет – отступись от Дара сам. Всем будет лучше. А если надумаешь вступить в наш клан, да даже если к «Котам» уйдешь, я возражать не стану. Так как, мы договорились?
Ну, теперь предельно ясно, почему возле Источника она встала на нашу сторону. Заранее завоевывала доверие Дара. И моментально воспользовалась подходящим случаем, чтобы нас разделить окончательно. Есть ли шанс ее образумить?
– А если нет? – спросил я. – Хочу получше узнать о перспективе.
– Мы просто привяжем тебя к дереву, – деловито сообщила Алса. – Остальное обитатель этой норы сделает за нас.
Я невольно покосился на темный провал в скальной толще, откуда по-прежнему несло падалью. Закрепление уже вроде закончилось. Чувствовал я себя отлично. Будь это обычная игра, с бесконечным числом возрождений, я бы не раздумывал – атаковал. А здесь каждая жизнь на счету, и последствия смерти я уже прочувствовал на собственной шкуре. И все же был еще крошечный шанс, что они не посмеют перейти от слов к делу, ведь я предупредил, что безнаказанным это не оставлю. Может, и правда разойдемся, как в море корабли, если откажусь от Дара? Нет, не могу. И дело не в Даре как таковом. Гордость, упрямство – как ни назови, не могу согласиться на откровенное принуждение. Один раз вот так оступишься – потом не отмоешься в собственных глазах. Унизительно. До зубовного скрежета. И Дар не смог, когда Корнет его принуждал к походу в данж. В чем-то мы похожи.
– Не огорчайся так явно. – Разбойница понимающе усмехнулась, наблюдая за чувствами, отражавшимися на моем лице. – Вторая смерть – это еще не конец. Обычный игровой процесс.
– Я вот одного не понимаю, может, просветишь? – Я через силу улыбнулся. – Ты полагаешь, что нагадишь в этой локации, а в новой будешь снова изображать белую и пушистую? Твои же соклановцы – свидетели. Такое не забывается.
– У простаков меньше шансов выжить, так было всегда и будет всегда, – без тени сомнения заявила разбойница. – Любые средства хороши для достижения поставленной цели.
– Ты заверяла, что мы просто поговорим, – вдруг вмешался все это время молчавший Филин, он определенно чувствовал себя не в своей тарелке. – Мне это не нравится.
– Не дрейфь, Совенок, – фыркнула Алса. – Ничего страшного с Зубиком не случится, он же не жизнь потеряет, а только сейв.
– Мне это не нравится, – упрямо повторил маг, насупившись.
– Филин, если что-то не нравится, можешь выйти из клана, – отрезала разбойница. – И твои шансы пройти данж и вообще выбраться из этой локи станут исчезающе малы. Веселую жизнь можно устроить за пару дней, а я здесь пробуду дольше.
Маг побледнел, неуверенно покосился на клирика, но тот пока молчал, с каким-то задумчивым видом поглядывая то на разбойницу, то на меня. Тогда Филин посмотрел на меня, словно искал поддержки. Лед тронулся, когда уже и не надеялся. Во вражеских рядах определенно наметился раскол.
– По-моему, ты потеряла чувство реальности, если угрожаешь своим же, – я постарался говорить ровным тоном, без агрессии. Абсолютно уверен, что в той, запортальной жизни не являюсь женоненавистником, все у меня там нормально с прекрасным полом, но вот эту конкретную особь очень хочется придушить без лишних слов. – Даже Филин понимает, что это не обычная игра, в которой можно сделать подлость и спрятаться в реале, ничем не рискуя. Любой поступок будет иметь последствия. Не стоит заводить врагов без крайней необходимости, подумай хорошенько еще раз, какими методами действуешь.
Ну же, Филин. Давай, скажи что-нибудь еще.
Но маг молчал, хмуро глядя в землю возле ног. Второй раз возразить смелости не хватило. Бунт затих в зародыше.
– Думаю, хватит уже разговоров. – Разбойница нетерпеливо встряхнула головой и вскинула лук. Острый наконечник стрелы недвусмысленно уставился в мою сторону. – Не вздумай трогать меч. Дернешься, нашпигую стрелами. Не умрешь, но сильно пожалеешь. Дед, веревку захватил, надеюсь?
– Захватил, но она не потребуется. – Клирик и не думал отрывать зад от пригретого черепа неведомой зверюги, лишь стиснул ладонью рукоять боевого молота.
Его тон остановил мою атаку в последнюю секунду, когда я уже был готов рвануть к замглаве «Детей» прямо из положения сидя, с коротким уклоном в сторону, чтобы уйти с линии выстрела. Понял вдруг, что клирик не собирается выполнять приказ разбойницы.
– Это еще почему? – непонимающе переспросила Алса.
– Потому что я услышал все, что хотел, – задумчиво обронил Папаша. – Видишь ли, девочка, нам с Филином не нравится эта затея.
– Что? Да как ты смеешь! – В глазах разбойницы вспыхнула ярость. Она дернулась, но удержалась от того, чтобы оглянуться, опасалась потерять меня из виду. – Ты должен…
– Должен что? – сурово оборвал ее клирик, прищурившись. В его облике в этот момент проступило что-то хищное, волчье. А я его явно недооценил. – Кем ты себя вообразила? Королевой непризнанного королевства? Ты просто игрок, такой же, как и все остальные. Спустись на землю. Не очень хочется признавать, но Зуб прав, ты не в себе. Так дела не делаются.
Клирик выговаривал разбойнице тоном, каким умудренный опытом отец выговаривает нашкодившей дочурке. Он и в самом деле был значительно старше. Приятно слышать голос разума, до которого я все-таки достучался. Не слова – песня. Я почувствовал, что у меня словно открылось второе дыхание. До этого момента и не осознавал, в каком напряжении нахожусь.
– Предатель, – изумленно прошипела Алса. – Как ты мог… Я исключаю тебя из клана! Филин, уходим! – Она рывком убрала стрелу в колчан, забросила лук за спину, одним движением вскочила на космача. – Филин? Какого…
– Ты извини. – Маг виновато вжал голову в худые плечи. – Я останусь с Дедом. Я же его ментор, нам качаться надо, и так много времени потеряли…
– Жалкий недоносок, вот как ты заговорил! И надо было с тобой возиться! Ну, вы сами все напросились. – Разбойница выхватила с пояса кинжал и отрезала клок от подола куртки. Затем полоснула лезвием по ребру левой ладони, дернувшись от боли, и прижала к выступившей крови этот клочок.
Я не понимал, что это должно означать, а потому оставалось лишь смотреть.
Дробный топот копыт, послышавшийся со стороны тропы, отвлек внимание, я повернул голову и изумленно хмыкнул. На прогалину, позвякивая кольчугой, на лохматом конике влетел Гонор собственной персоной и резко затормозил. Космач тяжело пыхтел, его бока со слипшейся от пота шерстью раздувались, как кузнечные мехи, а большие лиловые глаза страдальчески косились на седока, укоряя за бешеную скачку.
