– Давай здесь поставим шкаф, а ковер бросим на пол, – продолжала говорить Валя. Она сняла со стены, эстампы, и повесила на их место часы.
А зеркало, нужно купить новое, сколько лет этому? Оно же все в черных точках!
– Это зеркало моей бабушки, – сказал Виктор. Пусть висит. Давай об этом подумаем позже. Иди ко мне. Он потянул ее за руку к кровати, это был прекрасный ход, закрыть тему, и в то же время сделать это без потерь своего лица, и без приобретения маленьких проблем.
– А ты знаешь, тут мне приснился такой чудной сон. Что к тебе приехали какие-то негры, и забрали зеркало. Я еще тогда подумала, что, может быть, с тобой что-то случилось. Зеркала всегда к несчастью.
Но Виктор пропустил мимо ушей ее слова. Он расстегнул пуговички на ее халатике, и увидев грудь, подумал, а может не так все страшно? Перевесим, не перевесим. Он поцеловал сначала одну, а потом другую грудь, и сняв с себя одежду, оказался рядом с Валей на кровати.
Но странное дело, он вдруг почувствовал безразличие к ней. Он ловил те изменения, которые давал ей полумрак в прошлую ночь, но сейчас горел свет, и Валя была обычной Валей, и никаких змеек по ней не струилось. Виктор постарался скрыть свое замешательство, но разочарование не давало ему это сделать.
– Что-то со мной не то. Наверное, стареть стал, – сказал он оправдываясь.
– Может быть, это и к лучшему, – сказала Валя, и одев халатик ушла, оставив Виктора в размышлении.
– Виктор встал около зеркала и спросил свое отражение, – ну, что с тобой? Что тебе эти негритянские женщины. Ты же и видеть их больше не хотел, а теперь маешься!
– Сам не пойму, – ответило отражение.
Глава девятая
Виктор остался один в комнате. И чтобы не прислушиваться к неприятным ноткам предыдущих минут, он достал свою тетрадь со стихами, вернулся на диван, и стал снова листать ее страницы, наполняя душу восторгом оттого, что тетрадка стала еще толще. Старые две тетрадки не находились, но в этой по памяти были записаны все старые. А вот темы из Африки. Стихи про продавца фруктов, а вот стихи о даме со змейками на голове.
– Клара! – мистическая красавица! Медуза Горгона! – он вдруг поймал себя на мысли, что помнит ее даже, когда не думает о ней. Эта ночь с Валей, может быть, потому она была такой страстной, что в ней присутствовал образ Клары? То он видел змеек, то черные глаза Клары, а то улыбка Вали в темноте казалась ему улыбкой Медузы Аргоны! Значит, все-таки я думаю о ней, – Виктор постарался вспомнить ее образ более детально, и почувствовал, что рядом с чувством восхищения ее красотой в первый день знакомства, он ощущает ее саму. Он помнит ее руки, он чувствует, как она обнимает его. Он чувствует и досконально помнит ее голос, помнит движения ее тела, и это так детально, как не может быть рожденным просто воображением. Виктор словно видел картины связанные с ними двумя. Он ловил себя на мысли что уже путает, что снилось ему, что представлялось, а что было на самом деле. Но этого не было! Значит это просто его фантазии! Но почему так ясно он видит океан, песок и их лежащих на песке, прижавшись друг к другу в страсти?
– Если бы совместить их двух в одной! – подумал Виктор.
Он перевернул страницу и прочел стихотворение, посвященное Медузе, дарящей ему любовь в пучине океана, и убивающей его, чтобы оставить его там навсегда. И при этом, он вдруг ощутил покалывание в руке, он потрогал руку в этом месте и вспомнил, что там, на месте укуса медузы, была его татуировка. Оно полностью восстановилось, и только небольшой шрам виднелся на коже. Странно, он увидел другой шрам, небольшой, но он был на тыльной стороне локтя. И Виктор, глядя на него, вдруг ощутил лезвие ножа и запах крови вытекающей из него, под звуки петушиного крика.
– Что это? – подумал он, стараясь все-таки отделить вымысел от реальности. Но это ему не удалось. Он снова вспомнил сцену в аэропорту, и ощутил провалы и отсутствие общей линии в его днях. Он чувствовал, каким то чутьем, что в этой точке время вдруг утолщало свою нить, а в этой его ручеек тек с одной скоростью и шириной. Он чувствовал, что вместе с ним существовало что-то не то, что-то не логичное и странное. Ему стало плохо от всех этих мыслей, потому что они не выходили на уровень ясности. Они запутывались еще больше, и от этого становилось отвратительно, как во время экзаменов в институт, когда оставалось десять минут до конца письменной, а пример не решался, сколько бы раз он не принимался за него. Он доходил до определенного уровня, а дальше был тупик.
Его разбудил звонок телефона.
– Виктор, это я. Таня. Я на следующей неделе собираюсь в Москву. Может быть, сможем встретиться? – многозначительно спросила она. Посидим, поболтаем, девочки тебе все привет передают. А я, у меня тут такие приключения, ну я тебе потом расскажу. Готовь шампанское…
По-моему, это уже было, – удивленно подумал Виктор, я помню эти слова и свою радость после какого то разочарования.
– Когда, где? Встречаю, – проговорил Виктор, удивившись сам на себя. Танечка, милая, настоящий друг. Всегда выручит, когда тебе плохо. Он уже мечтал впустить в свой дом этот вихрь из радости, удивления и непосредственности. И проверить себя. Может быть, дело в нем, а не в его отношении к Вале.
Он не ожидал такого поворота событий. А откуда она узнала мой телефон? Я ведь ей, по-моему, не говорил. Хотя, для Танечки нет ничего невозможного, стрекозочка! – улыбнулся он.
Последние события и легкая обида Вали, даже были кстати, потому что скрыть присутствие Тани в его доме было бы сложно, как запихнуть джина в банку. Рвать связь Татьяной ему не хотелось, это была своя девчонка, скорее даже свой парень. И опять же возможность напечататься. Пусть в Сочи, но это была бы его первая книга. Целая, вся только из его стихов. И чего он хотел больше, иметь жену или увидеть рождение своей книги, он уже не знал. Хотя был и третий вариант. Получить и то и другое. Если обстоятельства не будут против.
Ну что ж! Что не делает Бог, все к лучшему, – подумал Виктор. Но как быть с Валей? Тане не объяснишь, что она у него не одна, а Вале, если догадается, то это будет полный крах в их отношениях! Двух в одно время он не выдержит и сам. И он решил поддержать это легкое охлаждение в их отношениях, не надолго, пока Татьяна Сергеевна будет присутствовать здесь.
Виктор глотнул кофе и стал собираться на вокзал. Он все же решил зайти к Вале перед ее уходом на работу, и как-нибудь неопределенно, сказать, что к нему приезжают гости.
– Валечка, на мою голову гости из Сочи. Да вместе отдыхали, умоляют разрешить остановиться. Отказать неудобно.
– Виктор, а мне придется сегодня к маме уехать. Нужно немного помочь, сестра обычно с ней, так вчера в больницу попала с аппендицитом. Придется немного пожить, там и племянник еще в школу ходит, я думаю, недельку поживу, – ответила Валя, пряча глаза.
– Валюшка, ты звони, а то я без тебя зачахну, – сказал Виктор, с облегчением, все же подозревая Валю в том, что она специально уезжает на время из дома.
