Марианна побледнела и взмахнула над головой рукой:
— Официант, повторите!
— Хватит! — потребовал я. — Мне нужна информация! И предоставить ее — в твоих собственных интересах!
Девушка с тоской посмотрела на принесенный официантом кроваво-красный коктейль в высоком бокале, облизнула губы и сцепила пальцы.
— Спрашивайте, — глухо произнесла она.
— У Жоржа была подруга? Постоянная, я имею в виду?
— Нет, — мотнула головой Марианна, — Жорж не увлекался женщинами. Он ценил красоту тела, но только как художник.
Я недоверчиво хмыкнул и напомнил:
— У меня сложилось другое мнение в последнюю нашу встречу.
— Он просто помогал мне раскрепоститься, — отмахнулась Марианна. — Ни с кем из девушек у него ничего не было. Иначе я бы знала.
— Вот как? — удивился я. — Не увлекался женщинами? Это как?
— А что это может, по-вашему, значить? — фыркнула девушка, приложилась к коктейлю и заявила напрямик: — Ему нравились юноши. В богеме такое сплошь и рядом.
— Содомит? — задумчиво протянул я. — У него был… друг?
— Не уверена. Порой Жорж разговаривал по телефону с каким-то Сержем, но мы никогда не встречались.
— Понятно.
Выяснить телефонный номер Сержа могла бы помочь записная книжка убитого, но любая попытка порыться в его вещах неминуемо привлечет ко мне совершенно ненужное внимание дивизиона внутренних расследований. Не без сожаления, но пришлось выкинуть эту идею из головы.
— Марианна, — задумчиво произнес я, — насколько хорошо ты знаешь Жанну Риг?
Девушка вновь покраснела, приложилась к бокалу и выдавила:
— Мы подруги.
Содержимое некоторых сожженных негативов свидетельствовало об этом весьма недвусмысленно, но мне хотелось достичь в этом вопросе полной ясности.
— Насколько близкие?
Марианна насупилась и признала:
— До недавнего времени у нас не было секретов друг от друга.
— Что же изменилось?
— Она стала увлекаться кокаином, — просто ответила девушка. — Мне это не нравилось.
— Кокаин поставлял Жорж?
— Да.
— У кого он его покупал?
— Какое это имеет значение?
— Жорж стал бы не первым клиентом, убитым за долги своим поставщиком, — пожал я плечами.
— Когда требовался кокаин, он захаживал в клуб «Цыпочки». С кем там общался, я не знаю. Иногда ездил куда-то еще, но меня с собой никогда не брал.
— Понятно. — Я сделал очередную отметку в записной книжке и как бы между прочим уточнил: — Шарлотта Ли часто бывала у Жоржа?
— Шарлотта? — Девица наморщила аккуратный носик, потом покачала головой. — Нет, не очень. Ей у Жоржа не нравилось. Она была скучная. Все разговоры — только об учебе и социальной несправедливости. Не понимаю, что в ней нашла Жанна. Знаете, они раньше были просто неразлучны, а в последнее время будто черная кошка пробежала.
Очередная порция спиртного развязала Марианне язык, и я какое-то время честно пытался внимать ее бессвязному лепету, потом понял, что ничего полезного уже не услышу, заплатил по счету и попросил вызвать моей собеседнице такси.
— Еще слишком рано! — упрямо заявила девушка, но я был непреклонен, распрощался с ней и, строго-настрого наказав официанту довести даму до машины, покинул бар.
В номер подниматься не стал, вышел на улицу и отправился в клуб «Цыпочки», благо для тамошней публики вечер только начинался и местные торговцы дурманом задерживались на работе до поздней ночи.
Фасад танцевального клуба переливался неоновыми огнями, но, как и у многого другого в нашем городе, поражала великолепием лишь внешняя оболочка. Изнутри же заведение выглядело достаточно заурядно и привлекало публику в первую очередь дешевым алкоголем и возможностью танцевать хоть до самого утра.
Жетон я предъявлять не стал, отстоял наравне со всеми недлинную очередь, оплатил входной билет и прошел внутрь, с интересом поглядывая по сторонам. В первом зале танцевали фокстрот расфуфыренные парочки, во втором гремела музыка, танцовщицы кордебалета высоко задирали ноги, и преимущественно мужская публика за столиками едва ли не пускала слюну, пожирая глазами полуобнаженных красоток.
Я на танцовщиц и ничуть не более строго одетых разносчиц отвлекаться не стал и пригляделся к собравшимся поразвлечься субботним вечером господам. Отделить овец от козлищ оказалось на удивление легко, и вскоре я перехватил фланировавшего по залу молодчика, что обеспечивал страждущих морфием.
— Уважаемый, — негромко произнес я, вытирая вспотевшее лицо, — мне бы волшебного порошка…
— Не понял? — во все глаза уставился на меня молодой паренек в пижонском клетчатом пиджаке.
— Кокаин, говорю, у кого взять можно? — хрипло выдохнул я. — Подскажи, будь любезен, а то нездоровится мне чего-то…
Жулик оценил измученный вид страдальца, припухший нос и налитые из-за полопавшихся сосудов кровью глаза и указал в сторону бара:
— Рябого видишь? У него спроси.
— Премного благодарен. — Я моментально потерял к пареньку всякий интерес; на ходу расстегивая плащ, дошел до стойки и уселся на стул рядом с наблюдавшим за танцовщицами рябым мужичком средних лет. — Налей чего-нибудь, — попросил бармена, а когда тот отвернулся, высвободил из кобуры револьвер и с силой ткнул его ствол под ребро соседу.
Рябой явственно вздрогнул и медленно повернулся ко мне, а я расплылся в довольной улыбке.
— Помнишь меня? — спросил я, нисколько не сомневаясь в ответе. Сложно забыть человека, который однажды угрожал тебе выжечь глаз сигаретой.
Так оно и оказалось; рябой кивнул.
— Помнишь, по поводу кого мы общались в прошлый раз?
Еще один кивок.
— В курсе, что его на днях застрелили?
И вновь ответом стало нервное движение головы. Собеседник своей лаконичностью начал мне даже нравиться; всегда приятно общаться с тем, кто не пытается юлить и сбивать тебя с толку. Правда, в его искренности оставались определенные сомнения.
— Знаешь, кто это сделал? — задал я очередной вопрос.
— Нет! — выдохнул рябой и поерзал на месте, когда ствол револьвера чуть сильнее надавил ему под ребро.
— Точно?
— Не знаю! Я мокрыми делами не интересуюсь. Плохо для бизнеса, когда клиентов мочить начинают.
— Сколько Жорж был тебе должен?
— Ни пылинки ему в долг не отпускал. Нет денег — нет товара. Точка.
— Часто просил в долг?
— Бывало.
Тут бармен выставил передо мной стакан с непонятным пойлом; я передвинул его рябому и поинтересовался:
