Глянув на хронометр, я мысленно посетовал на неугомонного напарника и поднял трубку, но нет — на том конце провода оказался Ян Навин.
— Уже встал? — спросил он.
— Встал.
— Выходи, через пять минут будем у тебя.
— С какой стати? — озадачился я, но вместо ответа в трубке раздались короткие гудки.
Ну что за человек такой?
Я покачал головой, снял с плечиков плащ и спустился на крыльцо отеля дожидаться невесть с чего решившего вдруг заехать за мной с утра пораньше дивизионного комиссара. На улице оказалось привычно пасмурно и прохладно. Холодный ветер трепал облетевшие ветви деревьев и гнал рябь по серым лужам; пришлось надеть плащ и достать из карманов перчатки.
Освещенные окна выделялись на серых фасадах заспанных домов редкими цветными пятнами, спешили по тротуарам ранние прохожие, проносились по дороге хищные силуэты машин.
Город не спит никогда. И даже думать не хотелось, что стряслось в нем очередной беспокойной ночью.
Я достал портсигар и закурил, но только сделал пару затяжек, как напротив крыльца остановился полицейский автомобиль. Требовательно рявкнул клаксон; я без особой спешки спустился по ступенькам, выкинул окурок в урну и забрался на заднее сиденье.
— Поехали! — тут же распорядился сидевший рядом с водителем Ян Навин.
— Что происходит? — потребовал я объяснений.
Дивизионный комиссар обернулся и односложно ответил:
— Срочный вызов.
— У меня уже два дела в производстве!
— Значит, будет три.
— Издеваешься?
— А похоже?
— Да.
— Нет, не издеваюсь, — вздохнул Ян и отвернулся. — Вчерашнего покойника так и не опознали, возни у тебя с ним пока будет немного. А по Шарлотте Ли пусть детектив Раевски работает, его профиль.
— А когда из мэрии поинтересуются, как продвигается расследование, что сказать?
— Сказать, что не стоило урезать финансирование дивизиона! — огрызнулся Навин.
— В самом деле?
Ян на какое-то время замолчал, потом произнес:
— Два десятка убитых, — но сразу поправился: — Примерно. Еще не все конечности пересчитали.
— Бомба? — предположил я, невольно поежившись.
— Сущность. Как-то проникла в вагон. Криминальная полиция окажет нам содействие с опросом свидетелей, я договорился.
— Черт! — охнул я. — Сам не хочешь заняться?
— Меня на все просто не хватит, — мотнул головой дивизионный комиссар. — В приоритете — поиск бомбистов.
— Требования они какие-нибудь выдвинули?
— Ни требований, ни заявлений.
Я озадаченно хмыкнул. Обычно бомбисты первым делом рассылали свои бредни по всем более или менее значимым газетам, а уж после любой мало-мальски удачной акции они делали это в обязательном порядке. В этом весь смысл. Люди должны знать, чего им бояться.
— Псих-одиночка? — предположил я, перебрав все возможные варианты.
— Не знаю, — вздохнул Навин.
— Ладно, займусь, — скрепя сердце согласился я. — Но вчерашнее убийство задвигать в дальний ящик не стану. Будем вести его с Портером совместно.
— С Раевски договорился?
— Да.
— Хорошо, — кивнул Ян, думая о чем-то своем.
— Что хорошо? — разозлился я. — Попроси криминалистов проверить по картотеке отпечатки пальцев покойника хотя бы до конца дня!
— Виктор, ты же знаешь, как они загружены! Придется подождать…
— Ян, — нахмурился я, — вот только не надо, а? Если ты не поторопишь криминалистов, отпечатки еще пару недель у них проваляются!
— Хорошо, позвоню. Доволен?
— Нет, — буркнул я и распахнул дверцу, выбираясь из автомобиля, остановившегося у оцепленной полицией станции подземки. За выстроившимися в ряд патрульными толпились газетчики, сверкали магниевые вспышки фотокамер, мигали маячки сирен карет скорой помощи и служебных автомобилей.
— Спускайся и займись делом, — распорядился Ян Навин, поправляя узел галстука. — Мне сначала надо здесь все уладить.
Дивизионный комиссар направился к оживившимся репортерам, а я поднялся на крыльцо и беспрепятственно прошел внутрь. Вращающиеся двери плавно провернулись, не потревожив тишину вестибюля, и только шум моих шагов разнесся по непривычно безлюдному помещению. Едва начал спускаться на платформу, и сразу дала знать о себе близость Вечности. Гулко застучало сердце, в голове зазвучали неразборчивые отголоски чужих шепотков.
Шепотков отчасти удивленных, отчасти раздосадованных.
Так мне показалось.
Создалось впечатление, будто обитавшие в безвременье сущности озадачены ничуть не меньше следственной группы и потому беспрестанно шипят друг на друга, словно свившиеся в единый клубок змеи далеких экзотических островов.
Усилием воли я отгородился от мягких, едва уловимых касаний Вечности и отправился дальше, не обращая больше внимания на призрачное присутствие чуждой людям стихии.
Тянуло сквозняком, холодило безвременьем; все как обычно, все как всегда. Но вот кровавый отпечаток на мраморных ступенях — это уже нечто из ряда вон.
Отпечаток, ниже еще один, чуть более яркий и четкий, а потом следы начали попадаться все чаще и стал различим рифленый рисунок подошв. После на светлом камне запестрели бурые капельки и засохшие пятна крови покрупнее. На стенах время от времени виднелись длинные мазки, словно некто рвался наверх, отталкиваясь от них ладонями.
Некто?
Даже думать не хотелось, кто именно мчался по лестнице, весь перепачканный в крови с ног до головы.
Нестерпимо захотелось закурить; я сделал несколько глубоких вдохов и взял себя в руки, но продержался ровно до тех пор, пока не наткнулся на первое тело. Мужчине средних лет размозжили голову, и ступени вокруг тела оказались залиты стекавшей вниз кровью.
Закурив, я какое-то время разглядывал покойника, потом перескочил через него и спустился на платформу, где изломанными марионетками замерли еще три мертвеца. Одному без затей свернули шею, другого отшвырнули с дороги с такой силой, что удар о стену расколол череп, будто гнилой орех. Третий…
Третий выглядел так, словно его пропустили через мясорубку. При этом он каким-то чудом умудрился доползти до телефонной кабинки… доползти — и дотащить за собой ленты кишок. То еще зрелище.
Немудрено, что проняло не только охранявших место преступления патрульных и бойцов штурмового дивизиона, но и многое повидавших помощников коронера.
Я несколько раз глубоко затянулся, выкинул окурок и направился к вагону подземки с занавешенными брезентом дверьми.
