— Караулит, — вполголоса сказал Паншин и полез в карман за сигаретами.
— Кто? — не понял Мирошников.
Паншин не ответил. Красные огоньки под ветлой рассыпались и погасли. Из темноты выступила к свету высокая сутулая фигура.
— Здрасьте, гражданин начальник. Новости есть? — хриплым голосом поинтересовался мужчина.
Паншин обреченно вздохнул и сказал, закуривая:
— Нет, Коржев. Извини. Если б что было…
Расстегнув короткое драповое пальто, следователь как бы невзначай сунул руку за пазуху, одновременно делая шаг вперед, чтобы в случае чего успеть прикрыть ничего не понимающего новичка-стажера.
Но это не понадобилось: потоптавшись, странный человек сплюнул и ушел. Следователь перевел дух и, вынув руку из-за пазухи, застегнул пальто.
— Не понял, — сказал новичок, изумленно задирая брови.
— Давняя история, — проворчал следователь, хлопая себя по карманам в поисках сигарет. — Четыре года прошло, а мужик все не уймется. Хотя понять его можно — отец, что ни говори…
* * *
Ранним утром во вторник, 10 июня 2003 года, двое пацанов-школьников: Артем Балашов, 8 лет, и Костя Коржев, 9 лет — играли на лысом пятачке за гаражами садово-дачного товарищества неподалеку от поселка Нижняя Дубровка. Гоняли футбольный мяч, отрабатывали «чеканку», время от времени били в импровизированные ворота — между перекладинами давно сломанных качелей.
За ними следила, сидя на старой карусели, Настя Волошина, 8 лет. Мальчишки ее в игру не принимали, но Настена не уходила.
Заняться все равно было нечем: школьные каникулы начались, подружки разъехались, а на даче у тетки, где Настя гостила, развлечений никаких — скучища.
— Давай бей! — крикнул Артем, встав на «ворота». Костик ударил, но промазал. Настя захихикала.
Мальчишки сердито покосились на нее; Костик погрозил кулаком и полез доставать мяч из зарослей лопуха.
Но мяча там не оказалось.
Глядя, с каким растерянным видом Костик разгребает ногой бурьян, Артем удивился и подбежал, чтобы помочь приятелю.
Вдвоем они утоптали целую поляну, но мяч так и не отыскался. А потом Костик споткнулся о какую-то деревяшку.
— Блин! Это че такое-то?!
За кустами полыни и лопуха скрывались остатки бревенчатого сруба — почти вросшие в землю. Их прикрывали обломки подгнивших досок. Внизу под ними чернела дыра.
Костик заглянул в провал.
— Там, кажется, вода, — высовываясь из-за Костикова плеча, сказал Артем. Аукнул в бездну — отозвалось холодное множественное эхо. — Или грязь?
— Там, кажется, наш мяч, — сказал Костик. — Блин! Вот непруха-то.
— Надо достать. А то меня мать заругает, — нахмурился Артем.
— Да? И как мы туда полезем? — спросил Костик.
— Я могу веревку принести! — предложила Настя. Ей надоело гадать издалека, над чем там задумались мальчишки, и она прибежала поглядеть из-за их спин.
Ребята уставились на девчонку.
— Какую еще веревку? — спросили в один голос.
— Трос автомобильный, он прочный! — пообещала Настя.
Мальчишки переглянулись. Артем заглянул в яму — мяч плавал на поверхности воды и, как ему показалось, не так уж и глубоко.
— Тащи! — велел он Насте. — Только побыстрее.
— Ага! — Настя кивнула и метнулась по переулку к дому. — Я быстро!
Мальчишки убрали обломки досок и уставились вниз, разглядывая колодец.
— Стенки вроде бетонные?
— Может, только сверху. А внизу — кто его знает. Похоже на камень — неровные.
— Вряд ли там много воды, да? — сказал Артем. — Наверно, пересох колодец, вот и закрыли его. Вода вон какая черная, небось одна грязь осталась.
Костик с сомнением глянул вниз.
— А может, ну его? Может, лучше не соваться?
— Ты-то чего дрейфишь — не тебе ж! — рассердился Артем.
— Да Левчик у гаражей недавно рассказывал пацанам… Про блуждающий колодец. Типа открывается он где попало и, как черная дыра — все жрет. А потом исчезает. И все, что в него попало, — тоже пропадает, как не было.
Артем хмыкнул, криво ухмыльнулся.
— И ты че, веришь в эту байду?
Костик пожал плечами.
— Да нет, конечно. Но…
— Эй, я принесла! Вот!
Запыхавшаяся от бега Настя протянула ребятам буксировочный трос.
Вопрос лезть или не лезть был окончательно закрыт: не хватало еще перед девчонкой позориться.
Трос надежно привязали к железной опоре ближайшего забора, а конец спустили в колодец. Падая, он звучно шлепнул по воде, и поверхность грязевой лужи разошлась блестящими жирными черными кругами.
— Один, два, три… Пуск?! — скомандовал сам себе Артем и, вцепившись в трос, начал спускаться.
Костик и Настя опасливо следили сверху. Костик придерживал трос — так, на всякий случай.
— Ну, что там? Ты как? — поминутно спрашивали оба.
Артем, пыхтя и постукивая зубами, отвечал:
— Нормально. Нормально. Холодно тут. Холодрыга!
Колодец оказался и в самом деле неглубоким — всего-то метра два — два с половиной. Спустившись, Артем повис на тросе, обхватив его ногами, и попытался схватить мяч. Но мяч, мокрый и скользкий, крутился на черной поверхности воды и не давался в руки.
— Зараза! — в сердцах выругался Артем. Он устал висеть, держась за трос, и решил попробовать ногой — глубоко ли?
Пошлепал по воде кроссовком — наткнулся на что-то твердое. Осторожно поставил ногу, уперся. Встал.
— Ну, что там?! — в очередной раз завопил над головой Костик.
— Все нормально! — откликнулся Артем. — Только холодно. Дует…
И вдруг сообразил, что в глухом колодце никаких сквозняков быть не может. Он оглянулся:
— Эй, да тут ход! — крикнул он, уставясь в темноту. Что-то шуршит справа, или показалось?
— Чего-чего? — не понял Костик.
— Ход! Или тоннель? — ответил Артем и подошел поближе к темному провалу с правой стороны — оттуда веяло теплым воздухом. И пахло чем-то знакомым. Чем-то вроде машинного масла и горячего железа.
* * *
— Темыч, ты где?! Я тебя не вижу! — Костик надрывался, глядя сверху в провал колодца. Артем исчез. Мяч, брошенный им, по-прежнему крутился в черной воде, а хозяин этого мяча пропал, растворился в темноте. Проглоченный проклятым колодцем. Прошло минут пятнадцать.
— Артееееем! Артемка! Тёмыч! — Костик успел всерьез напугаться и струхнуть, когда его друг, наконец, откликнулся:
