Нож! В руке Дэвид сжимал нож, им он случайно коснулся Дженны и тем самым прогнал морок. Вспомнил, чего ради пришел. Он должен забрать Дженну, вернуть ее в мир людей. Есть лишь один способ спасти ее — дать выпить человеческой крови.
Полоснув себя ножом по ладони, Дэвид опустился перед Дженной на колени. Кровь из широкого пореза текла свободно, и шаман накрыл мордочку Дженны рукой. Извивавшаяся на полу выдра вздрогнула от нового приступа боли. Однако Дэвид крепко держал ее, заставляя пить кровь. Против собственной воли Дженна глотала горячую живительную влагу, постепенно слабея, прекращая бороться.
* * *
Ночь для Эдди и Роберта прошла неспокойно. Старик, куштака, стоял под окном, глядя на двоих мужчин и улыбаясь, не давая заснуть. Перед рассветом он, совершенно незаметно, куда-то пропал.
Роберт почувствовал себя в безопасности, лишь когда в окнах забрезжили первые лучи солнца. Он посмотрел на тихий лес и сказал Эдди, который поддерживал огонь в очаге:
— Снаружи так спокойно. Будто и не случилось ничего.
— Еще как случилось.
Роберт взглянул на Эдди:
— Значит, нам ничего не привиделось? Это была не коллективная галлюцинация?
— Коллективные галлюцинации не кусаются.
Роберт посмотрел Эдди на ногу:
— Да, ты прав.
Эдди приготовил на завтрак яичницу с беконом и тостами. Накрывая на стол, Роберт улыбнулся: Дженна обожала яйца и при этом ненавидела их готовить. Роберт постоять у плиты был не прочь, однако повар из него — как из грязи пуля. Компромисс нашелся быстро: ресторан.
— У меня не получается их готовить, — заметил Роберт, протыкая вилкой спекшуюся поверхность желтка.
— Готовить что? — спросил Эдди.
— Яйца. Либо не дожарю, либо пережарю. Либо желток растечется, либо масла налью слишком много…
Эдди, пожав плечами, принялся за еду. Роберт же вздохнул, гоняя бекон по тарелке.
— Когда мы с Дженной познакомились, я кормил ее самой паршивой яичницей, какую только можно приготовить. Но Дженне нравилось. Или она притворялась?.. Когда начинаешь с кем-то отношения, тебе любая мелочь кажется замечательной. А проходит несколько лет, и эти самые мелочи тебя уже раздражают.
Бекон плавал в потекшем желтке, и Роберт без аппетита поковырял яичницу куском тоста.
— Она вернется? — спросил Роберт.
— Не знаю. — Эдди отложил вилку.
— Я уже два года спрашиваю себя об этом: вернется ли Дженна?
— В каком смысле?
— Мы чуть не расстались после смерти Бобби.
— Правда?
— Угу. Нам обоим было тяжело, но Дженне, наверное, тяжелее. Пару раз даже о разводе заговаривали.
— И почему не разошлись?
— Не знаю. Скорее всего нам обоим казалось, что если хорошенько постараться, то мы сумеем вернуться к прежним отношениям. И потом, Дженна развода бы не пережила. Она ведь спивалась, принимала таблетки. Один раз чуть с собой не покончила.
Эдди перестал жевать и пристально смотрел на Роберта.
— Она тебе не рассказывала? — спросил тот.
Эдди покачал головой:
— Нет.
— Боюсь, ты познакомился с другой Дженной.
— Как это?
— Ты встретил Дженну добрую, счастливую, веселую, с которой здорово проводить время.
Эдди тихонько усмехнулся и кивнул.
— Тебе повезло. Такой Дженну я уже два года не видел.
Несколько минут мужчины сидели молча. Еда и кофе стыли.
— Зачем она пыталась убить себя? — спросил наконец Эдди.
— Не знаю, — чуть подумав, ответил Роберт. — Наверное, винила себя в гибели Бобби.
Эдди грустно покачал головой, и Роберт вдруг устыдился вранья. Ведь, пытаясь покончить с собой, Дженна не наказывала себя. Надо открыть правду, чтобы избавить Эдди от жалости к Дженне. Пусть найдет в себе другие чувства, если таковые имеются.
— Я солгал, — признался Роберт. — Дженна не то чтобы винила себя. Она пыталась покончить с собой, потому что я винил ее. Я лишь хотел доказать обратное… только поэтому мы не развелись.
Он помолчал.
— Ты ей об этом говорил? — поинтересовался Эдди.
— Нет.
— Может, стоило?
Роберт взглянул на него:
— Откуда тебе знать? Ты никого не терял вот так, резко и неожиданно. Когда раз за разом пытаешься осознать: что ты сделал или чего не сделал? Что можно было бы исправить? Словно есть некий механизм судьбы, и если в нужный момент не дернуть за какой-то из его рычажков, то беда не случится. Никто не умрет. Но за рычажок кто-то дергает, и…
— В этом никто не виноват.
— Да, да… все так говорили. Говорили те же, кто утверждает, будто утонуть — значит умереть легко. Голову даю на отсечение, что никто из этих умников не тонул.
Помолчав немного, Роберт встал из-за стола.
— Ты все? — спросил он.
Эдди кивнул, и Роберт собрал тарелки в стопку. Отнес их на кухню и открыл кран у мойки. Эдди встал в дверном проходе.
— Теперь вот Дженна пропала, — посетовал Роберт. Он принялся мыть тарелки, предварительно соскоблив в мусорную корзину остатки яиц и тостов. — Ушла и может не вернуться. Что мне тогда делать? Кого винить?
— Хочешь — вини меня, — в шутку предложил Эдди.
Роберт рассмеялся, однако смех его, отравленный горечью и сожалением, звучал надтреснуто.
— Она вернется, не переживай. Дэвид ее отыщет.
Роберт кивнул, подставляя руки под струю теплой воды.
— Твои бы слова да Богу в уши.
* * *
Через несколько минут на земляном полу лежала Дженна. Тело выдры лишилось подпитки и уступило человеческой форме; Дженна как бы зависла меж двух ипостасей. Дэвид выиграл немного времени, нужно торопиться, уносить Дженну прочь из царства куштака. Если оборотни застанут их здесь, все пойдет прахом.
Дэвид быстро осмотрелся. Пещера на самом деле не жилище куштака, здесь слишком много человечьих вещей. Оборотни не потерпели бы их у себя в доме. Среди этой разномастной мебели они держат новообращенных, чтобы те успокоились, чтобы превращение прошло гладко. Дэвид заглянул в комод и обнаружил в нем одежду. Она явно некогда принадлежала похищенным. Ее куштака надевают, собираясь на ловлю душ. Мастера менять облик, сами они одежду шить не могут; ее выдрам приходится красть.
Дэвид замер, уловив чужое присутствие. Куштака вернулись, времени почти не осталось. Наскоро одев Дженну — в джинсы и рубашку от спецовки, — Дэвид усадил ее. Слегка похлопал ее, полубессознательную, по щекам и позвал:
