— Роберт. Ну да, точно. Вы тоже без пары.
— Тоже?
— На этом празднике, Роберт, только двое без пары. Парень и девушка. Так вот, я девушка без пары.
— Выходит, я парень.
— Вы приехали из Мичигана, в сентябре начинаете работать?
— Видели мое резюме?
— Миссис Леви дала почитать.
— Ладно, есть еще вопросы, или мне можно приступать к флирту?
— Вопросы? Парочка найдется. И, пожалуйста, отвечайте коротко и по теме. Как вы относитесь к абортам?
— Хотите знать мое личное мнение относительно абортов или мое мнение относительно того, имеет ли государство право ограничивать женщину в ее праве выбора?
— Отлично. Что скажете о традиции школьных молебнов?
— Я иудей. Думаю, этого достаточно?
— За Рейгана голосовали?
— Ни разу, принципиально. Плевать, сколько добра он сделал нашей стране.
— Как вам система социального обеспечения?
— Идея хороша и правильна, будущее — за прогрессивным обществом. Наша система соцобеспечения нуждается в реформе. Впрочем, я плачу все налоги, и на меня работает последний честный бухгалтер. Возможно, мне стоит платить меньше, если я протестую против несовершенства системы. Другими словами…
— Я же просила: коротко и по существу. Ваше отношение к геям?
— Эй, кем хочешь, тем и будь.
— «Кем хочешь, тем и будь»? Книга Марло Томас?
[9]
— Обожаю ее.
— Дело не в этом. Ладно, тест вы прошли. Ко мне вопросы есть?
— Только один.
— Валяйте.
— Выйдешь за меня?
Роберт, молодой и умный, обожал заниматься недвижимостью, в этом бизнесе требуется «читать» людей, и Роберта это заводило. Он хотел остепениться, завести троих детей. Мать научила его пользоваться посудомоечной машиной и сушить чугунные сковородки на огне (чтобы не ржавели). Роберт мог сам пришить пуговицу, постирать, погладить, однако не умел готовить. Любил отдых на природе, но спортом не увлекался: агрессия в Роберте была сильна, зато физические данные подкачали. Он ненавидел шопинг, зато обожал смотреть, как делают покупки другие. Единственная проблема Роберта заключалась в том, что он любил тратить деньги. Особенно на обеды в дорогих ресторанах, где подают исключительно хорошие вина. Роберт умел танцевать фокстрот и вальс, в детстве объедался сухим завтраком «Квисп» и чуть реже — «Концентрейтом». Он жил один, в квартире на холме Королевы Анны, где за жилье дерут три шкуры, зато Роберту нравился вид на башню Спейс-нидл.
Он сказал Дженне, что у нее самые красивые в мире глаза и что она непременно должна согласиться на свидание. Надо ведь узнать друг друга получше.
Слишком уж он правильный, подумала тогда Дженна. Чистоплюй прямо. И тут же она вспомнила свои последние десять попыток — все, как одна, неудачные. Дженна встречалась с художниками, властолюбивыми, заносчивыми, прямо пародиями на самих себя. Так, может, Роберт — из другого теста?
Дженна ответила ему, что на следующей неделе уезжает в Европу. На свидание сходить можно, когда она вернется. Дженна собиралась навестить подругу в Каримате, небольшом городке к югу от озера Комо; заодно пофотографировать двери. В Италии, знаешь ли, просто великолепные двери: маленькие деревянные, железные, собачьи; ничуть не хуже и разнообразные дверные ручки, колотушки… Дженну ждал прямо-таки дверной рай. Она хотела сделать себе имя в качестве фотографа. Вернуться домой с кучей снимков и опубликовать тематический альбом, разбогатеть. Ну, может, не совсем разбогатеть, зато было к чему стремиться. Иначе зачем еще жить?
— Как вернусь — позвоню, — пообещала Дженна.
— Может, лучше там и пересечемся?
— Там — это где?
— А куда ты летишь?
— В Милан. Беру напрокат машину, еду в Венецию и затем в обратную сторону, до озера Комо. По пути останавливаюсь в городах, фотографирую.
— В каких именно?
— Всех названий я не помню: Виченца, Падуя, Верона…
— И когда заглянешь в Верону?
— Надо с расписанием свериться.
— Скажи, когда заедешь в Верону, и я тебя встречу. Мне случалось бывать в этом городке. Там на главной площади есть фонтан. У него и пересечемся, в час дня, в условленный день. Вместе поужинаем и, если тебе понравится, сходим на второе свидание. Где-нибудь еще в Италии.
Сразу после вечеринки Дженна перезвонила Роберту и назвала день: шестнадцатое июня. Больше она с ним не разговаривала, но в назначенный срок вышла на главную площадь Вероны к фонтану. Роберт ждал ее, улыбаясь от уха до уха.
— А вот и она, — сказал он.
А вот и она… Фразу Роберт точно не репетировал. Наверное, после и забыл, как произнес ее, однако эти слова задели интимную струну в душе. Он словно ждал Дженну у фонтана всю жизнь, и вот она его нашла.
Роберт отвел Дженну к себе в номер. Он остановился в отеле «Ду торри» (что значило «две двери»), самом дорогом и лучшем в Вероне. Не чета маленькой гостинице, в которой поселилась Дженна. Роберт заказал фрукты и белое вино. Принесли огромную чашу, полную яблок, слив, винограда и киви с новозеландскими стикерами. Они поели, выпили и занялись любовью. Дженна не стала снимать майку — побоялась, вдруг Роберту не понравится ее грудь. Сквозь щели в больших деревянных ставнях проникали лучики света, тихо гудел под потолком вентилятор.
Потом Дженна включила телевизор и отыскала канал «Суперстанция». Шла документальная передача «Искривление времени»: в сериях по пятнадцать минут показывали сборную солянку из новостных выпусков, рекламы, музыкальных клипов и сцен из комедийных сериалов, нечто вроде дайджеста, отчета по достижениям американской культуры за год. И пока Роберт принимал душ, Дженна просмотрела выпуски с 1964 по 1969 год.
Затем они пошли к тому месту, где жила шекспировская Джульетта. Дженна дала камеру прохожему и попросила сфотографировать их с Робертом — под расписанной граффити аркой. Этот снимок сохранился до сих пор: идет дождь, Дженна и Роберт под синим зонтиком, купленным у уличного торговца.
Обнимаясь, они переждали дождь под аркой внутреннего дворика. Там было множество дверей, но Дженна не сделала ни единого снимка. Они с Робертом пошли в ресторан и заказали салат, ризотто с морепродуктами и еще одну бутылку вина. Роберт потом признался, что вкуснее ризотто он в жизни не ел.
Пообедав, вернулись в номер к Роберту и снова занялись любовью.
