Но Горран не пожелал сдаваться так легко. Пылающие глаза сверкнули еще ярче — и Водяной Ураган словно рассекло невидимым лезвием. Водяные потоки изменили направление и растеклись, бесславно впитываясь в почву.
А колдун резко выпрямился. Ему явно стало легче. Сотворив отбрасывающее заклинание и потратив немного маны, он справился с самым болезненным приступом. Теперь нужно окончательно избавиться от излишков.
Креол рассеянно активировал Ледяной Доспех, закрываясь от шквала огненных копий, извергнутого Горраном, и крутанул посох между пальцев. Все-таки противник весьма силен. Умей он нормально контролировать ману — заслуживал бы серого плаща, а не красного.
Но нормально контролировать ману он не умеет. Очень серьезная слабость. Тепловая энергия, вошедшая в контакт с Горраном, моментально будет поглощена и преобразована в энергию магическую. И теперь, когда Креол это знает…
Посох черканул по воздуху, высекая мощную искру. Креол применил одно из самых убойных заклятий пиромантии — Воздушный Пожар. Эта магия воспламеняет кислород на десятки метров вокруг, вызывая страшную огненную вспышку. Заклятие поражает и самого мага, поэтому его ни в коем случае нельзя применять без предварительной защиты.
Полыхнувшая во все стороны плазма мгновенно распространилась по полю, уничтожив остатки посевов. И почти так же мгновенно истаяла, втягиваясь в истошно закричавшего Горрана.
Колдун болезненно захрипел — буквально распирает от непроизвольно вобранной маны. Он упал на колени и скрючился, изблевывая жидкий огонь. Приступ начался по новой — еще тяжелее, чем раньше.
— Повторим!… - ласково пропел Креол, резко закручивая кисть руки.
Вторым Водяным Ураганом он не запасся. Зато нашлось другое заклинание — Искусственный Водоем. Этот забавный фокус создает водяной куб размером с небольшой бассейн, заставляя его сохранять устойчивое положение безо всякой емкости. Придворные маги шумерских императоров порой использовали эти чары, чтобы обеспечить владыке прохладное купание в походных условиях.
Конечно, в бою от Искусственного Водоема проку немного. Креол вообще заготовил его только по просьбе лода Гвэйдеона — напоить коней после сражения. Но тут заклятию неожиданно нашлось более полезное применение…
Оказавшись внутри водяного куба, Горран схватился за горло, корчась и пуча пылающие глаза. Вода мгновенно забурлила, исходя паром — раскаленный донельзя колдун стал чем-то вроде живого кипятильника. Ему пришлось несладко — огненная мана, буквально льющаяся сквозь кожу, вступила в конфронтацию с враждебной стихией. Страшное шипение, болезненные хрипы пополам с бульканьем… а потом все стихло.
Водоем без стенок исчез, целиком испарившись. А на мокрой земле остался лежать обугленный скелет в плотной хламиде с капюшоном.
Пламя, лишенное выхода наружу, пожрало собственного хозяина.
Маркаттабок Безмозглый принялся неуклюже подниматься на ноги, все еще придерживая готовую свалиться голову. Его ничуть не смущало присутствие вокруг множества врагов — чего бояться тому, кто уже мертв?
Лод Гвэйдеон откинул шлем и спросил:
— Получается, ты нежить?
— Разумеется, нежить, — ворчливо ответил Маркаттабок. — По-моему, это очевидно.
Паладины переглянулись. Почти на всех лицах отразилось сомнение. Лод Гвэйдеон медленно покачал головой и возразил:
— Нет, ты не можешь быть нежитью.
— Что?… - удивился колдун. — С чего это такое недоверие?… Я нежить, не сомневайся.
— Ты не можешь быть нежитью, — повторил лод Гвэйдеон.
— Почему это я не могу быть нежитью?! - начал горячиться Маркаттабок. Почему-то слова вражеского латника его ужасно уязвили. — Ты что, не видишь, какая у меня забавная голова?! Кто, кроме нежити, может жить и разговаривать с пустой черепушкой, а?!
— Да, это довольно странно, — согласился паладин. — Но нежитью ты все равно быть не можешь.
— Ну почему?!! - всплеснул руками лич. — Ради щупалец Ктулху ответь — почему я не могу быть нежитью?!!
— Потому что керефовый меч убивает любую нежить.
— Ке-ре-фо-вый? — повторил незнакомое слово Маркаттабок. — А что это? Какой-то артефакт?…
— Кереф — это сплав металлов, включающий серебро.
— А, вот как… — понимающе протянул колдун. — Серебро… Теперь понятно, почему вы так легко перебили моих ревенантов…
— Да. Твои упыри — нежить, поэтому кереф их убивает с первого же удара. А ты… я не знаю, что ты за нечисть, но ты не нежить, иначе не остался бы жив.
— Как наивно… — искривил обескровленные губы Маркаттабок. — Как самоуверенно… Какое бравое рассуждение — если Вселенная противоречит нашим познаниям, тем хуже для Вселенной!
— Что ты хочешь сказать этим, колдун?
— То, что живущий в темноте даже не подозревает об этом, пока тьму не рассеет свет. Позволь мне стать твоим светом сейчас, латник. Видишь ли, я ученый. Я всю жизнь изучал некромантию. Я знаю все о нежити. А вот ты, похоже, знаешь только, как ее лучше убивать…
— Мне этого достаточно, — спокойно ответил лод Гвэйдеон.
— Не сомневаюсь. Но все же не погнушайся — выслушай и немножко теории. Вряд ли тебе это известно, но в основе всякой нежити, имеющей плоть, лежат чары, скрепляющие вместе огрызок души и огрызок тела. Такая как бы астральная ниточка. — Маркаттабок задвигал пальцами, словно пропуская сквозь них что-то невидимое. — Создай эту ниточку любым способом — некромантия знает их множество! — и получится ходячий мертвец. Ревенант. Зомби. Упырь. Костяк. Боурей. Вампир. Ролланг. Драуг. Трупомонстр. Или иной тип нежити — в зависимости от того, какие конкретно чары были применены. Разные типы нежити имеют разные свойства и способности, но своя астральная ниточка есть у каждого — хотя она тоже может быть более или менее прочной. А серебро обладает силой перерезать эту ниточку. Нежить вновь становится обычным трупом, а огрызок души просто улетучивается… куда-нибудь. Однако я не просто какая-то там дрянная нежить! Я лич! То есть — я мертвец-некромант, поднявший из могилы сам себя! И в моем теле эта самая астральная ниточка скорее подобна стальной проволоке — серебром ее не перерезать, сколько меня ни руби!
— Значит, голова у тебя прирастет обратно? — поинтересовался лод Гвэйдеон.
— Нет, к сожалению, не прирастет, — покривился Маркаттабок. — Придется накладывать клепки, чтоб не сваливалась. Как я уже говорил, разные типы нежити имеют разные свойства и возможности… К сожалению, мы, личи, неподвластны восстанавливающим чарам и не способны воспрепятствовать разложению тканей. Поэтому с течением времени мы все больше и больше походим на ходячие скелеты… Но это не имеет значения! Даже если от меня останется только голый череп — он все равно будет жить, говорить и колдовать! Руби меня хоть до скончания времен — а я все равно не умру!
— Я проверю твои слова, — кивнул лод Гвэйдеон. — Вперед, паладины, во имя Света!!!
