Новый год встретили, как говорится, в кругу семьи. Старший брат Алеша только не пришел – уехал на дачу к друзьям… За день устали готовить, ждать вечера и вскоре после поздравления президента, боя курантов стали зевать, отчаянно переключали каналы, надеясь найти в телевизоре что-нибудь необычное. Ничего не нашли – повсюду пели и пытались шутить давно надоевшие шоу-звезды. Было скучно.
Вяло помаргивали огоньки гирлянды на елке, грохот петард на улице в этот раз был не такой оглушительный. Казалось, что всем вокруг надоело отмечать приходы очередных годов, но они отмечают, потому что так заведено.
– А где Дед Мороз? – вдруг, чуть не плача, спросила Настя. – Почему его нет?
– Он ведь уже приходил, днем, – как-то испуганно ответил папа. – Оставил подарки возле двери…
Насте подарили настольную лампу в виде смешариковского Лосяша, о которой она долго мечтала, и открытку с музыкой; Даше – серебряную сережку-кошечку, которую, правда, Даша не сумела надеть: то ли сережка оказалась неправильной, то ли отверстие в мочке стало зарастать. Это, конечно, расстроило…
– А почему он не зашел? – продолжила пытать Настя.
– У него дел много сегодня. Сколько детей в Москве…
– И он что – больше не придет? Пап, ты же обещал!
Папа измученно вздохнул:
– Придет, наверно. Я еще раз с ним поговорю.
Даше захотелось сказать: «Нет никакого Деда Мороза. И ты, Настя, знаешь об этом». Сдержалась. Зачем окончательно портить всем настроение…
Она еще подождала чего-то и поднялась:
– Я спать.
– Хорошо, – вроде бы с облегчением отозвалась мама. – Завтра гулять пойдем в Коломенское и все каникулы будем ходить по музеям – бесплатный вход обещали.
– Мы и так можем бесплатно, – сказал папа, – как многодетные. А в эти дни наверняка толпы будут.
– И что ты предлагаешь? В Египет мы полететь не сможем.
– Хм, в Египте теперь опасно.
– Ну на Канары, в Черногорию, в Париж…
– М-да…
– За Россию! – подняла бокал с соком Настя. – Новый год для России!
Этот тост слегка разогнал сгущавшиеся тучи и приподнял настроение. Даша снова присела за стол… Но минут через пятнадцать все разошлись по кроватям.
Ночью на первое января выпал снег, и поход в Коломенское получился веселый – кидались снежками, бегали, смеялись, папа обнимал лиственницы и спрашивал, скучно ли им здесь, посреди мегаполиса; уставшими и довольными вернулись домой. А дальше потекли длинные пустоватые дни. Ни в музеи, ни на улицу никого не тянуло. Настя смотрела мультики по ди-ви-ди, мама переписывалась с френдами в «ЖЖ» и сочиняла стихи, папа работал в своем кабинете-лоджии, а Даша то дремала, то копалась в интернете.
Четвертое января для нее тоже началось в обычном уже режиме: позднее пробуждение, ленивое умывание и погружение в Сеть… Конечно, лазать по всяким сайтам, смотреть ролики и клипы, читать чужие приколы было скучновато и утомительно, но что еще делать… Идти в Москве ей никуда не хотелось. Вот оказаться бы в Петербурге… Несколько раз Даша была там с родителями – много гуляли, и город ей очень нравился, не утомлял. Кажется, она бы в Петербурге только этим и занималась, если бы там жила: гуляла бы. Хотя петербуржцы вряд ли много гуляют, наверняка почти всё свободное время сидят дома. Вот так же блуждают в интернете, смотрят телевизор, тоскуют. Самые интеллигентные читают книги…
Да, начался день обычно, с обычных не дел даже, а действий, с привычных мыслей, но продолжился не как второе, третье января. Больше не событиями стал отличен, а разговорами, открытиями.
Часов в десять мама позвала завтракать. За едой родители принялись обсуждать, естественно, политические вещи. Вспомнили, что сегодня должны наконец-то отпустить Сергея Удальцова.
– Ох, хоть бы, – сказала мама просительно. – Совсем замучили парня.
– А он все-таки кто вообще? – спросила Даша.
– Оппозиционер.
– Это я понимаю… Ну, коммунист или кто?
– Скорее коммунист, – ответил папа, – вождь «Левого фронта». Его дед был большевиком.
– Ясно. – Даша улыбнулась, но улыбка, она сама почувствовала, получилась какая-то злая. – И что вы из-за него так переживаете?
– А как нам не переживать?! – возмутилась мама. – Больше месяца человека ни за что держат в этом ужасном изоляторе. Мы с папой недавно проходили рядом – жуткое место…
– А они сами что с людьми делали! – Еще минуту назад Даша не хотела спорить, но теперь была готова сорваться.
– Что они делали? Кто?
– Большевики эти. Я читала про Феодосию, Евпаторию. Расстреливали, в колодцы бросали, отрезали уши, носы… Топили.
– Да-аш! – толкнула ее локтем сестра. – Не порти мне аппетит.
Папа покряхтел, поежился, видимо, не находя, что ответить. Потом с усилием, но мягко и грустно стал объяснять:
– Во-первых, зверствовали не только большевики. Все убивали и мучили. На то она и гражданская война…
– И как там теперь отдыхать, купаться?
– А как мы в Коломенское ходим, где во время Медного бунта семь тысяч человек перебили. За один день!.. И вообще в Москве живем… Здесь каждый квадратный километр кровью залит.
Даша отмахнулась:
– Это в древности было, а коммунисты…
– Сейчас большинство про красный террор пишут, а раньше – про белый… Истребляли друг друга беспощадно. Про Лазо знаешь? Сергей Лазо… А, Даш?
– Нет, наверно…
– Ну вот посмотри, что с ним сделали… Или – чем занимались колчаковцы, кутеповцы, генерал Слащёв… А насчет Удальцова… Мы с мамой не столько даже его идеям симпатизируем, а против той несправедливости, какую государство по отношению к нему демонстрирует. Откровенно показывает, что сделает с теми, кто посмеет громко выражать свое недовольство.
Даша взглянула на папу с некоторым удивлением: «Прямо как на митинге выступает».
– К тому же по сравнению с теми, кто сейчас уничтожает страну, коммунисты представляются настоящим спасением. И именно не зюгановские коммунисты, а новые. Еще сорок-пятьдесят лет – и России как таковой не будет. А это очень короткий срок – вот двадцать лет после СССР пролетели, и почти не заметили…
Есть Даше совсем расхотелось – в голове колотилось множество возражений. Хаотичных, не способных оформиться в слова… Но вот одно вдруг обрело более-менее связную форму:
– А ты уверен, что сейчас уничтожают? Я смотрела в интернете – почти по всему подъем за последнее время… Ну, сейчас немного спад, но это так во всем мире…
– В каких отраслях у нас подъем?
– Ну-у…
– Давай без «ну».
– По машинам, по этим… по вертолетам… Да там много.
