Я сама не заметила, как остановила машину. Посидела пару секунд и вышла. Вот он, этот подъезд, где в стене прячется страшный дядька. Вот и три окна у подъезда на первом этаже, где живет Женя Апухтин. А вот, собственно, и сам Женя. Из машины его сначала не было видно.
Мальчик сидел на траве под своим собственным окном с карандашом и толстой книжкой в мягком переплете. Я подошла поближе и взглянула – судоку.
– Получается? – я присела на корточки рядом с мальчиком.
Женя взглянул на меня и, похоже, сразу узнал и улыбнулся:
– Трудно.
– А почему ты не в школе?
Женя вздохнул очень по-взрослому:
– Потому что сейчас каникулы, Лика.
– Да, точно. Просто я как-то…
– А я вас слышал по радио.
– Ты слушаешь радио?
– Не я, папа. Мы ехали в машине…
Вот, значит, напрасны были мои опасения, что Женя – брошенный, никому не нужный мальчик. Всё нормально, и папа есть, и машина, и Женя в ней ездит – говорит как о чем-то само собой разумеющемся. Только вот почему сидит на земле под своим окном в разгар лета?
– А почему ты никуда не поехал?
Женя посмотрел на меня.
– Я хотел… Но просто там очень долго надо лететь на самолете, и потом еще ехать на катере. И очень холодная вода. А я обязательно в эту воду полезу.
– А это все где находится?
Женя мечтательно махнул рукой куда-то вдаль.
– Это далеко… На Северном море. Там совсем нет людей. И воду можно пить прямо из ручья. Мама с папой пьют. И вчера мне звонили. Там очень много комаров и особенно мошек. Они спят в сетках. Они бы меня съели.
– Мама с папой?
Женя засмеялся:
– Нет! Комары! Они там просто огромные, как шмели!
Кажется, я все поняла.
– А ты-то с кем остался?
– Я? – Женя взглянул на меня, раздумывая, стоит ли мне говорить, что он остался в городском летнем лагере.
И решил не говорить.
Что воспитательницей была хорошая папина знакомая, добрая, она приносила Жене персики и разрешала по вечерам приходить к ней смотреть фильмы по телевизору. И что еще там были два мальчика, которые не давали Жене спокойно ни есть, ни спать. Их тоже не забирали домой ночевать. И Женя оставался с ними один в палате. Тогда он взял и написал записку воспитательнице, и ушел. Только вещи забрать не удалось. С вещами он спокойно не прошел бы мимо охранника. А так – сказал охраннику, что его послали за чипсами, и пробежал, пока тот думал, стоит ли выпускать Женю. Конечно, его искали, приходили домой, и родителям звонили, но Женя же не такой дурачок – он тете Лене сказал, что в летнем лагере все отравились, просто родителям не хотят это говорить, чтобы не возмущались, – ну, как обычно… А дома он первые три дня не ночевал, попросился к дяде Коле, соседу, – тоже, как обычно, когда родителей нет. А дядя Коля – свой человек, он Женю никогда не выдает. А теперь Женя и вообще один ночует и не боится. Тетя Лена каждый день почти ему звонит.
– Тетя Лена – это?.. – спросила я молчащего мальчика.
Он поднял на меня встревоженные глаза. Он ведь мне ничего не говорил о ней.
– Кто такая тетя Лена? – повторила я, стараясь, чтобы мой вопрос прозвучал как можно мягче.
– Тетя Лена – это моя мама.
– Понятно. А папа – настоящий?
Я неправильно сформулировала вопрос. Я увидела, как Женя стал краснеть от ушей до самого носа.
– Мама тоже настоящая! Просто она появилась позже, чем папа.
– Хорошо, да, понятно.
– Тетя Лена – моя мама, она меня любит.
– Нисколько в этом не сомневаюсь. Ладно. А хочешь пойти со мной на эфир? На радио? – Я быстро взглянула на часы. – И… И еще в милицию, то есть в полицию, или в прокуратуру… – Я подумала, что надо быстро узнать, где открыли дело по происшествию в Славиной квартире и как-то поучаствовать. Может быть, сходить туда, вдруг я еще что-то увижу, пойму. Хотя двух молодых людей я довольно отчетливо себе представила и могла бы их описать. – Так что?
Женя не очень уверенно кивнул, а я быстро набрала Лёне Маркелову эсэмэску: «Буду сегодня на эфире, черкни тему. У меня есть интересный эпизод».
Да, придется расстроить в очередной раз бедную Марину. Я ведь сказала, что пропущу три эфира. Генке моя тема наверняка понравится – драка вместо сотрясания воздуха вежливыми укорами или невнятными угрозами.
– Вы всё про всех знаете, да? – Женя смотрел на меня со смешанным чувством восторга и страха.
– Только бояться меня не надо. Нет, не всё знаю. Я же не знала про твоего страшного дядьку, ты мне сам сначала рассказал. Как, кстати, он?
Женя вздохнул, но не очень тяжело.
– Конечно, сейчас, когда я один ночую, он пытается пролезть ко мне. Один раз у него получилось…
– Но он ведь сидел под кроватью и только слегка дергал твое одеяло, правда? И то, когда ты засыпал. Но так и не вылез.
Женя кивнул.
– Я около кровати магический круг с числами нарисовал, он не смог вылезть.
– Вот и правильно. Люди всегда раньше так делали, когда призраков больше было.
– Значит, он все-таки призрак… – прошептал мальчик.
А я прикусила язык. Но все – уже сказала.
– Да, призрак. Но это же лучше! С ними есть много способов борьбы. И абсолютно надежных.
– Правда? – обрадовался Женя.
– Правда. Магический круг, три зажженных свечи… – Опять не то, самому сгореть и дом спалить можно. – Хотя нет-нет! На современных свечи уже не действуют. Они же радиоволнами питаются…
– Точно радиоволнами? Не кровью младенцев?
– В двадцать-то первом веке? Нет, конечно! Тем более, что ты уже и не младенец, несъедобный.
Женя с подозрением посмотрел на меня.
– Я все серьезно говорю, не переживай. Надо просто мобильный телефон на пол положить и… сориентировать его точно по сторонам света. Сможешь?
– Конечно!
– Отлично. Так что, на эфир со мной пойдешь?
– А что там надо говорить?
– Просто посмотришь, как делаются передачи. Тебе интересно?
Мальчик неуверенно кивнул.
– И, может быть, скажешь что-то, подумаем еще. Тебе не надо зайти домой?
– А у меня нет ключа.
– Как нет ключа?
Женя посмотрел на меня и отвернулся.
– То есть… ключ у дяди Коли…
– У соседа? – уточнила я.
Женя кивнул.
– Я теперь отдаю ему ключ, после того, как он потерялся и новый замок пришлось делать. Дядя Коля сначала дверь плечом открыл, а потом я квартиру сторожил, а он за новым замком бегал. А он вчера почему-то не пришел домой вечером.
