– А где ж ты таблетки эти взяла? – продолжая легко разговаривать с Верочкой, врач подошел к ней и внимательно осмотрел ее. – Ну-ка… А что, ты не чувствуешь, когда я здесь нажимаю?
– Нет…
– Через какое время промыли желудок? – обратился он ко мне.
– Да я же не знаю, сколько она проспала… Она сама проснулась.
– Ясно. В больницу поедем.
– Нет! – опять вскрикнула Верочка.
– Вы хотите ее в психиатрическую больницу отвезти? – спросила я, почему-то уверенная, что делать этого не нужно. Вот только не хватало сейчас Верочке оказаться в такой компании.
– Да зачем!
Врач посмотрел на меня своими чудесными глазами, а я машинально посмотрела на его руки. Кольца нет… Сейчас такая удобная мода – мужчины стали носить обручальные кольца. Это очень правильно. Вот увижу сейчас кольцо и постараюсь не задерживаться в его глазах… Но кольца у врача не было, хотя это ни о чем и не говорило. Может, он просто не следует новой буржуазной моде, советующей каждый свой брак отмечать новым колечком на пальце, – и самому веселее, и людям понятно. То было кольцо толстое и широкое, теперь тоненькое и резное… Следующее можно с бриллиантиком для разнообразия купить…
– Просто поставим капельницу, – продолжал тем временем симпатичный врач, – надо нейтрализовать действие таблеток, уже все всосалось… Да и посмотреть, как рефлексы… Отвезем в терапию. У тебя же, красавица, отравление, правда? А не попытка уйти в мир иной… Что скажешь?
– У нее, доктор, кроме отравления, еще беременность. Так что… – ответила за девушку я.
Доктор только присвистнул и покачал головой.
А Верочка не хотела ничего говорить, думаю, что ей было очень плохо. Тяжелая, душная пелена, от которой не сбежать, с ней можно только, слиться и перестать ощущать себя инородной частицей, которой все время плохо, тяжело, никуда не ушла.
Верочка проснулась, а мир – такой же. Поэтому впереди у нее был долгий путь к нормальной жизни, когда утро кажется утром, а не очередным мучением, незаслуженным и невыносимым. Долгий путь, если кто-то вдруг не вытянет ее одним движением оттуда. Учитывая Верочкину крайнюю молодость, это резкое спасительное движение для нее очень возможно. Вот влюбится в сероглазого врача по дороге в больницу – и пелене нечего будет делать в Верочкиной душе. А если бы еще и врач оказался свободным и разглядел в бледно-зеленой, еле говорящей Верочке очень милую юную особу, нежную и податливую, ужасная реальность мигом бы превратилась в прекрасную сказку.
А так бывает. Я знаю. У других бывает. У меня лично – нет. Я давно уже фактор удачи не учитываю в своих жизненных планах. Не то чтобы мне откровенно не везло, нет. Просто мне не помогает удача. Не протягивает в нужный момент руку, не подсылает ко мне сероглазых врачей даже в качестве временной компенсации за одиночество, не вынимает из кучи лотерейных билетиков тот самый, единственный, счастливый, с тремя семерками…
«Ангел мой, будь со мной. Ты впереди, я – за тобой», – говорила моя бабушка. Мне говорила, чтобы я запомнила и повторяла. Был ли со мной мой ангел всю мою предыдущую жизнь? Есть ли он теперь? Не знаю.
Глава 16
Вечерний эфир начался весело. К нам прорвалась особа, обещавшая редакторам задать невинный вопрос о глобальном потеплении.
– Генка! – закричала она с ходу. – Ты мерзавец! Ты сколько месяцев алименты не привозил?
– Ало, ало… Вы в эфире! – начал наступать на нее Генка. – Говорите, не молчите! Что же вы молчите?
Звукорежиссер, сидящий за стеклом, показал нам, что женщину отключили.
– Да она и не молчит, Ген, – тут же встряла я. – А правда, давно ты алименты не привозил? И вообще, расскажи мне о своих детишках, а?
– Да запросто. Хотя вообще-то, у нас тема глобального потепления, Лика, – смотря на меня просто зверскими глазами, крайне вежливо ответил Генка.
– Вот и расскажи, как глобальное потепление влияет на твои отцовские чувства.
– Да, у меня двое детей, – быстро сказал Генка, опытный журналист. – Я их очень люблю. И, свинья такая, целый месяц к ним не приезжал. Или чуть больше. Но я исправлюсь, обещаю всем своим радиослушателям.
– Детям пообещай, – вздохнула я.
– И детям обещаю. Олька, Алёшик! Если вы слышите меня: я приеду обязательно, привезу вам… – Генка несколько растерянно посмотрел на звукорежиссеров, сидящих за стеклом, те только развели руками – «Прокололся, ну что теперь делать, выкручивайся, да побыстрее!». – Привезу все, что вы просили! Мамочку не обижайте!
– И на папочку не обижайтесь, за то, что он такой забывчивый и рассеянный! – добавила я. – А у нас сегодня действительно тема глобального потепления, которое мы прошлой зимой ощутили как нельзя лучше. Санки с лыжами простояли все новогодние каникулы на балконах и в гаражах. Зато этой зимой природа вопреки прогнозам показала нам, что будет, если на Земле станет в среднем чуть-чуть холоднее…
– Алло, вы меня слышите? – Женский голос звучал неуверенно и тихо. Даже странно, что ее пропустили, обычно слушателей такого рода стараются не пускать в эфир. Кому интересно слушать человека, который долго стесняется, прежде чем просто поздороваться.
– Да-да! Говорите! – преувеличенно бодро откликнулся Генка, довольный, что инцидент с бывшей женой исчерпан.
Конечно, потом он пойдет разбираться, как такое произошло. Но только что Гена испытал массу неприятных эмоций. И любой человек, не говорящий о его долгах перед собственными детьми, уже казался ему симпатичным.
– У меня… Я хотела спросить, как бы вы поступили, если бы ваш сын… – и женщина начала плакать.
– Я бы позвонил в службу доверия! – тут же ответил Генка. – Телефончик подсказать вам? Та-ак… Вы перезвоните еще раз, вам редактора скажут, – и он дал знак, чтобы ее побыстрее отключили.
– Да, конечно… – успела сказать женщина, и что-то такое прозвучало в ее голосе… А может и не прозвучало, а проникло в эфир, как проникала через дверь серая убийственная смурь Верочки, поглощавшая все вокруг. Что-то такое, что заставило меня быстро попросить:
– Дайте ваш телефон и… и адрес, я после эфира обязательно свяжусь с вами.
Генка посмотрел на меня, как на ненормальную, а когда мы закончили передачу, ко мне подошел Леня.
– Все классно, как обычно, Лика. Но, знаешь ли, детка… Давай, чтобы это было в первый и последний раз, ага? Ты не понимаешь, что ли? Если ты будешь брать у всех адреса и телефоны, то приблизительно тысяча человек ежедневно будут звонить только за этим.
– Зачем?
– Да чтобы ты взяла у них адрес и приехала! Тебе еще будут заказывать, что привезти! Эх, мать! Ты просто не в теме! Третий раз пришла и думаешь, что умнее и добрее всех! Здесь так нельзя! А судя по твоему голосу, можно подумать, что ты… – Леня крякнул и показал руками и лицом что-то большое, фигуристое и кокетливое. – Будут заказывать Лику Боргу с пивом и нарезкой ассорти, в связи с тяжелыми душевными кризисами.
