Так и жила. А когда пришла на работу в представительство молодежной газеты, стала слышать его фамилию чаще: «Дубравин сказал! Дубравин прислал письмо! Надо позвонить начальнику!» И так далее и тому подобное.
Но в конечном итоге ей это было по барабану! Ну было что-то когда-то. Было, да прошло. Быльем поросло. И никоим образом не собиралась она с ним встречаться, а уж тем более возобновлять давний роман. Не нужен он ей вовсе. Женщины нашего времени, в отличие от мужчин, не сентиментальны. Это мужики могут раскиснуть от воспоминаний, пустить нюни. И под эту сурдинку наделать глупостей. Женщина держится до тех пор, пока есть надежда. Будет звонить, дарить подарки, будить совместные воспоминания. Но если исчезла надежда подцепить мужичка, то сразу исчезает и интерес к нему. И будь ты хоть семи пядей во лбу! Красавец-раскрасавец! Чудо-юдо! И у вас длинная, красивая совместная история. Но если с тебя больше ничего нельзя поиметь, то в дело вступает формула, выведенная великим знатоком женского сердца А.С. Пушкиным: «Но я другому отдана и буду век ему верна!»
Так что никакие лирические отступления в планы Галины не входили. А вот ребенок в ее замыслах занимал самое главное место.
Здесь дела не подвигались. Доктора, которые обещали ей чудо непорочного зачатия, опростоволосились. Брали семенной материал. Брали деньги. Но оплодотворения как не было, так и не было. Говорили в оправдание: «Сперматозоид не тот пошел!»
Стала она в последнее время приглядываться вокруг. И даже кое-что приглядела. Мужчина семейный, положительный. Двое детей. Молодая, спелая, как «пэрсик», жена. Значит, может. И совсем из другого района страны.
Но все пошло не так. Вечером того дня, когда они приехали в бизнес-центр и встретили Александра, Варвара Чугункина звериным бабским чутьем уловила, что между Шушункиной и Дубравиным пробежала искра. Она не знала истории их любви. Галина не распространялась во избежание сплетен и разговоров. Но Варвара знала о бесплодии ее мужа и поисках донора.
На дискотеке Чугункина покумекала и родила оригинальную идею: «Дубравин – самая большая лягушка в нашем болоте. К Галке у него что-то есть. А если их свести?» Как опытная баба, трижды побывавшая замужем, Чугункина твердо знала: лучше всего дела решаются через постель. Мужики-то дураки. Ты всего-навсего раздвинула ноги, а они уже мнят черт знает что. И готовы для тебя сделать все. А тут вообще может получиться чудная взаимовыгодная сделка!
Затем она принялась воплощать свой замысел в жизнь. Во время дискотеки отозвала Галку в сторону и заговорила, убеждая:
– Да ты смотри, какой мужик! А? Орел! Сокол! Зачем тебе этот жирный? У Дубравина двое мальчишек. Лучше ты здесь не найдешь!
Варвара проявила настойчивость. Галина вообще-то и не сопротивлялась. Так замкнулось это кольцо. Даже ничего не зная о великом философе Фрейде, она пришла к тому же выводу, что и он: цель женщины – ребенок. Мужчина только средство.
Она надеялась, что все будет, как у доктора. Без лишних эмоций, страстей и прочей белиберды. Но тут она ошиблась.
Когда он в автобусе как бы невзначай приложил свой указательный палец к ее ладони, что-то произошло в ней. Словно удар электротока пронзил ее всю. И отдался, екнул в низу живота. И в этот момент она поняла, что, может быть впервые в жизни, хочет мужчину. Хочет его. Это было так ошеломляюще, так ново, так странно для нее, что она даже испугалась.
Но вечером уже не только желание иметь ребенка и строгий, призывающий взгляд Варвары вели ее в номера. Был другой женский интерес. Повторится ли ощущение снова? И когда он медленно и нежно взял ее, она поняла, что пропала. Что теперь в ней, в ее подростковом, мальчишеском теле, поселился еще один человек. Горячая, жаждущая, ненасытная женщина.
V
Если бы еще несколько недель тому назад кто-то сказал Людке, что она будет «танцевать стриптиз», то есть выходить на сцену полуголой перед чужими мужиками, она бы «плюнула тому в глаза» или «выцарапала бы зенки». Но человек предполагает, а Господь располагает. В тот день, как обычно, она бесцельно бродила по обшарпанным, замусоренным улицам столицы. Мимо бесконечных стихийных толкучек, живописных попрошаек и бомжей. По проспектам проносились чьи-то новенькие «Жигули», подержанные иномарки. Торопливо пробегали под накрапывающим дождичком от остановок автобуса до метро шебутные москвичи. Людка иззябла в модной тоненькой шубке и искала места, где можно погреться.
Уже месяц, как она хочет работать. Потому что задумала побег. Раньше она свято верила в русскую народную мудрость, которая гласит, что «ночная кукушка всегда перекукует дневную». Но в данном случае мудрость не работает. Сколько ни пыталась она его переубедить, настроить на иную жизнь – ничего не получалось. Даже здесь, в Москве, он все равно держится за своих родственников, за свои адаты и обычаи. А ей хочется нормальной жизни. Чтобы не приходилось холодными осенними ночами сидеть одной взаперти дома и с ужасом ждать его: «Придет он сегодня или его принесут окровавленного или, хуже того, мертвого? Будут ли у них завтра деньги или ей придется искать, у кого можно занять сотню-другую? Заведем ли мы, наконец, ребенка?»
Долго она билась над этими неразрешимыми вопросами. Пока не поняла: надо решать их самой. Надеяться не на что. «Попробую начать без него!» И эта мысль, которую она, в конце концов, выносила в своей маленькой, но гордой головке, показалась ей такою величественною и огромною, что сначала она даже задохнулась от нее. «Вот выход. Уйти! Огромный город. Здесь всегда можно затеряться!»
Она ходила по своей съемной квартире, как пантера по ненавистной клетке – туда-сюда. И решалась: «Но сначала надо найти хоть какую-то работу! Будет работа – будет и свобода. А там посмотрим». Но как это сделать, когда у нее здесь ни родных, ни знакомых.
Где-то в этом мире обитают Толик Казаков, Шурка Дубравин – но разве к ним пробьешься! После всего, что было.
Но у нее есть профессия. Она бухгалтер!
Когда Вахид уехал из дома, она оделась поскромнее. Спустилась с пятого этажа в прокуренном лифте. И оказалась на холодной улице перед своим панельным кварталом. Ее внимание привлекла доска объявлений, на которой густо наклеены разного рода записочки с взлохмаченными краями. Она подошла. Принялась читать: «Требуются… Сдаю… Пропала собака…» А вот нашлось то, что ей нужно. «Требуется бухгалтер. С опытом работы…»
Уже через полчаса она оказалась в неуютном подвале большого многоквартирного дома, где располагалась, судя по всему, небольшая фирма, скорее всего кооператив. Такие «Рога и Копыта» нынче десятками и сотнями открываются в столице. Недолго думая Крылова постучала в первую попавшуюся дверь с надписью «Кадры». И уже через несколько минут беседовала со старой мымрой в душегрейке, оказавшейся не только кадровичкой, но и одновременно завхозом, комендантом, а также помощником директора по социальным вопросам.
Они уже почти обо всем договорились. И Людка начала писать заявление о приеме на работу. В этот момент в кабинетик вошла нафуфыренная длинноногая брюнетка в мини-юбке. Она присела на стульчик, закинув ногу на ногу, так что стали видны резинки от чулок. Затем брюнетка начала подозрительно долго смотреть на Людкины локоны, выбившиеся из-под платка, на ее руки, держащие ручку. И позвала мымру выйти на минутку. За дверью послышались голоса. Брюнетка что-то гневно выговаривала кадровичке, а та виновато оправдывалась. Через минуту кадровичка вернулась с красным напряженным лицом и, отведя глаза в сторону, заявила Крыловой:
