– Упаси боже, Михайло Андреевич, – сложила на груди лапки лиса Бесхвостая. – Какие пакости? Я… да я…
– Замолчи! – рявкнул медведь. – Знаю я ваши с Шур Шурычем интрижки. Вечно бегаете по лесу со сплетнями. И еще дружок ваш этот толстолобый, где он, кстати? Лось, ты где спрятался? Только что ведь здесь стоял? Почуял, жареным запахло?
Из-за сосны вышел лось.
– Я здесь! – грустно отозвался безымянный еще лось.
– Имя давай! – приказал медведь. – Кем хочешь быть?
– Я хочу быть Веней, – тихо признался лось.
– Это что еще за имя? Из каких лесов занесло? – удивленно спросил медведь.
– У нашего егеря недавно так внука назвали. Вот я и решил стать лосем Веней.
– Утверждаю, – согласился медведь. – Ну а по фамилии будешь… будешь… в общем, нарекаю тебя Неродным!
– Это как же? – вскрикнул лось. – Как же так? Почему неродным? Я же свой, я ваш, я…
– Первое, – медведь поднял лапу, – имя явно из чужого леса. Второе, неродной, потому что с рогами. Нормально звучит: Веня Неродной. Ну, хочешь, будешь Веней Толстолобым или Рогатым, Сохатым. Выбирай.
– Нет уж, – тяжело вздохнул Вениамин, – пусть уж лучше останусь навсегда неродным.
– Вот и договорились. И запомните, Шур, Ира и Веня, будете плести интриги вокруг моего младшего брата медвежонка, потом не обижайтесь. Вырастет, не бегайте ко мне с жалобами. Это сейчас ты, Веня, рогами размахиваешь, ты, шакал, вечно воешь всякую чушь, ты, Бесхвостая, кусаешь медвежонка. Но вы и не заметите, как он станет взрослым медведем. Потом что будете делать? Вы взрослые животные, должны заботиться о подрастающем поколении, им наш лес обустраивать. Так что, пока не поздно, налаживайте связи с молодыми, поддерживайте их, помогайте… Все ясно? Понятно? Правильно говорю?
– Очень хорошо! – тявкнул шакал.
– Отлично! – закивал лось.
– Превосходно, Мишенька! – взвизгнула лиса.
– Так, ладно, – продолжил медведь, – кто следующий? Волк? Подходи сюда, уважаемый!
На поляну вышел благородный, подтянутый, слегка седой волк. Он медленно окинул толпу взглядом и сказал:
– Я был, есть и останусь всегда волком. А волки в кличках не нуждаются. Извини, медведь.
– Я не возражаю, – твердо произнес Михайло Андреевич. – Договорились, волк! Тебя ни с кем не перепутаешь. Ступай своей дорогой…
Тут что-то громко треснуло, и я проснулся. Ух ты – какой интересный сон приснился! Ах, как жаль, что он так быстро закончился. Может, когда повезет, да увижу продолжение. Впрочем, теперь это и не важно. Сон есть сон. Хотя есть над чем задуматься. Медведь прав – нужно находить ту нить, которая хоть и тонка, но прочно связывает детей и отцов. Так устроена жизнь, так устроена природа. Нарушил ее ход – получи проблемы. А ведь часто все живущие на земле (и люди, и звери) совершают неисправимые ошибки. У детей есть шанс – они повзрослеют и еще сто раз пересмотрят свои взгляды. А взрослые могут уже и не успеть. Тут нужно выверять каждый шаг. Иногда не только делом, а даже словом можно нанести смертельную рану. Вот возьмите меня. Я ведь могу невпопад так гавкнуть, что ребенок навсегда заикой останется. Верно? А потому я всегда в присутствии детей не рявкаю, а тихонечко авкаю, чтобы, не дай бог, не перепугать малютку. Берите пример, люди!
Глава 9
Сны – это хорошо. Но спустимся на землю. Рассказывать о работе своей новой или нет? Стыдно немного. Сначала даже не хотел затрагивать эту тему. Но что поделаешь, я ведь правдивый пес и ничего от вас не скрываю. Да и чего стесняться? Плохого я никому ничего не сделал.
Ну так вот. Трудимся мы теперь с Гришей вместе, в основном недалеко от того «руского» магазина. На самом деле там от русского магазина только название. Ничего там русского нет и в помине. Григорий объяснил, что хозяин этой лавки как-то побывал в России и ему там очень понравились наши продукты, их внешний вид. Он в российских магазинах наделал сотни фотографий с наименованиями наших товаров, а уже здесь, на острове, сам на обыкновенном принтере напечатал разных этикеток, наклеек и теперь выдает разный товар за российский. Например, Григорий приносил в нашу квартиру печенье «Юбилейное», сыр «Российский», масло «Вологодское». Гриша называл хозяина магазинчика прохвостом, но почему-то с ним дружил. Позже я понял, почему – просто Аракси (так звали хозяина «руского» магазина) иногда давал ему продукты в долг.
Когда мы стали «работать» вдвоем, Гриша перестал брать кредитные продукты. А все потому, что наш дуэт стал пользоваться успехом. Я старательно подвывал гитаристу, становился на задние лапы, и народ охотно бросал нам в шляпу мелочь, а иногда в кассу падали даже бумажные деньги, что для острова неслыханное расточительство. Рядом со шляпой у нас появился небольшой плакат. Чуть позже я узнал, что Григорий на местном языке написал на плакате такие слова: «Помогите накормить собаку!» Это что же получается? Деньги собираем на мой прокорм, а едим вместе с человеком? Но я сержусь в шутку, конечно! Мне не жалко. Я очень благодарен Григорию за то, что меня приютил. В Москве я тоже видел такие плакатики. И не только просят на прокорм собакам, но и кошкам, и даже лошадям. Почему-то люди нам, животным, охотнее дают деньги. Не замечали? Видимо, вы уже так друг другу опостылели, что легче помочь собаке, коту или коню, чем нуждающемуся, соседу.
Вообще-то это не очень хорошо. Я не раз уже замечал, что люди иногда относятся друг к другу агрессивно. Самое печальное – это то, что часто ссоры возникают на пустом месте из-за каких-то совсем незначительных разногласий. Поругаются, подерутся, наоскорбляют друг друга, а потом не могут даже вспомнить, из-за чего все началось.
Мой академик вечерами беседовал с Тамарой Исаевной и очень возмущался тем, что некоторые (хотя их в последнее время становится все больше и больше) люди оскорбительно отзываются о каких-то отдельных национальностях. Да, так и говорил:
– Ну при чем тут национальность, цвет кожи, разрез глаз? Нельзя обвинять сообщество, народ, нацию. Есть отдельный человек – он может быть порядочным гражданином, а может быть негодяем и преступником. Вот и все. А национальность здесь не имеет совершенно никакого значения. Везде есть свои прохвосты и свои гении.
Прав Василий Михайлович: у собак так же. Не порода, не рост, не окрас, а только воспитание и образование делают собаку сдержанной, уравновешенной, ласковой. Ведь можно и крошечную болонку воспитать так, что она будет бросаться на людей.
Все мы обижаемся, когда к нам кто-то относится грубо, невежливо, неласково. Но часто ли мы сами задумываемся над тем, как ведем себя с нашими близкими, друзьями? Я на прогулках частенько наблюдал за тем, как ребятишки играют на детской площадке. Вот один отбирает у малыша игрушку и не обращает внимания, что тот сидит в песке и льет слезы. К обидчику подходит мальчик постарше, толкает его, тот падает. Вскакивает и с плачем бежит к маме или папе жаловаться, напрочь забыв о том, что минутой ранее сам обидел пацана помладше. Часто, очень часто мы почему-то не придаем значения тому, как сами поступаем, но слишком обостренно реагируем, когда несправедливо или обидно поступают с нами. А ведь если мы сами будем нести в этот мир добро и радость, нежность и ласку, понимание и терпимость, мир непременно станет добрее и светлее. Вы как считаете?
