Мужчина читает газету. Какую и на каком языке, Катарина не видит и не может догадаться о его национальной принадлежности. Внешность ей ни о чем не говорит. Незнакомец – стройный, поджарый, смуглый брюнет лет пятидесяти – вполне может оказаться как памплонцем, так и жителем любого другого южного города.
«Придется идти спать, не узнав ничего об этом субъекте, хотя я и так отлично развлеклась. Завтра расскажу о своих успехах Антонио. Надеюсь, он тоже порадует меня совместной прогулкой с Фредом. И все-таки интересно ответить себе хотя бы на один вопрос о брюнете. Кто он и откуда, я не понимаю. Может, разгадать, чем занимается? Он, конечно, не грузчик, не механик, не слесарь. Руки – чистые и ухоженные, мне отсюда видно. Правда, не надо иметь большого ума, чтобы предположить – представители этих профессий вряд ли будут тратить деньги в таком заведении. А этот оставит здесь немало. Перед ним початая бутылка Henessy. Пройду мимо его столика к бару расплатиться и присмотрюсь повнимательнее».
Катарина оставляет так и недопитый мартини, делает несколько шагов: «Кто же ты, черт возьми?!»
– Хирург, – сообщает ей незнакомец на великолепном английском.
– Простите?
– Я хирург, – прищуривается брюнет, в шевелюре которого вблизи просматривается наметившаяся лысина.
– Разве я об этом спрашивала? – удивленно восклицает женщина, чувствуя, что краснеет.
– Нет, но вы об этом думали.
– Откуда вы знаете? – Катарина заинтригована настолько, что забывает о смущении.
– Догадался. Вы, кстати, тоже могли бы отгадать мою профессию.
– Как?
– Считается, хирурги не прочь злоупотребить спиртным, – он кивает на коньяк.
– Чушь!
– Да? Тогда могли бы вспомнить, что мы виделись с вами сегодня в холле конференц-зала перед началом второй части сегодняшней сессии.
– Я вас не заметила, то есть не узнала.
«Ловко он меня».
– Похоже, мисс Марпл, вы опростоволосились. – Мужчина улыбается, смотрит на Катарину заинтересованно, но без всякого сексуального посыла.
– Да, инспектор. Сомнений нет, ваша взяла.
– Присядете? – Непринужденное приглашение, не более.
– Спасибо, но уже поздно.
– Зря. Я мог бы дать вам пару ценных советов, как убить время в этом городе, не напрягая мозги.
– В следующий раз. У меня завтра доклад.
– Вы Катарина Тоцци?
– Как? Как вы?.. – Женщина в крайнем замешательстве опускается за столик, не сводя с коллеги полных изумления глаз.
– Вы меня удивляете, Катарина! Я битый час наблюдаю, как вы изучаете, прислушиваетесь, строите догадки, делаете выводы (причем, судя по то и дело мелькающей на вашем лице улыбке, выводы правильные) и не замечаете очевидных вещей.
– Каких?
– В программе завтрашнего дня четыре выступления, трое докладчиков – мужчины. Все, что мне надо было сделать, – запомнить имя женщины. А на имена у меня отличная память.
– Два – ноль.
– Майкл, – протягивает ей руку мужчина. – Пятьдесят аппендэктомий, двадцать две грыжи, пятнадцать холециститов, штук сто язв и парочка кишечных непроходимостей.
– Катарина. Пятьдесят восемь аппендэктомий, тридцать восемь грыж, двадцать один холецистит, язв примерно на двадцать больше ста и десять непроходимостей. Еще полсотни ваготомий, пятнадцать спленэктомий, сорок срочных операций по остановке кровотечения…
– Два – один.
– И среди них спасенный маньяк.
– То есть?
– Вы не ослышались: я виновата, я сохранила жизнь убийце. – У Катарины включается синдром случайного попутчика. Вот мужчина, такой же врач, хирург, как она сама, человек, которого она видит в первый раз в жизни и, скорее всего, не встретит уже никогда. Лучшей кандидатуры для исповеди не сыщешь.
– Вы укрывали его от правосудия?
– Нет, что вы! Его привезли в больницу, а я просто сделала операцию.
– И в чем же ваша вина?
– Пока я спасала преступника, умер, не получив помощи, полицейский, в которого тот стрелял.
– Кого привезли первым?
– Маньяка, но…
– Здесь не может быть никаких «но», Катарина. Любой врач на вашем месте поступил бы так же.
– И все же у меня был выбор.
– У вас его как раз не было. Выбор сделал Всевышний, распорядившись именно так. А вы не должны сокрушаться. Получается, вы недовольны, сомневаетесь в его решении.
– Но это несправедливо.
– Не нам с вами судить о высшей справедливости. Возможно, смерть без суда и следствия оказалась бы слишком легким исходом для убийцы. Вам так не кажется?
– Нет. Я врач. И для меня нет врага страшнее смерти.
– Но мы не можем помочь всем убежать от нее, Катарина. У каждого свой путь, и если Господь действительно решил прервать его, мы не вправе его останавливать.
– Я не слишком религиозна.
– Даже если вы не верите в Бога, вы должны принимать мудрость древних народов.
– Допустим.
– Тогда послушайте одну суфийскую
[104]
историю. Одному царю приснилось, что пришла его смерть. Во сне он увидел стоящую тень и спросил: «Кто ты?» Тень сказала: «Я твоя смерть, и завтра ко времени захода солнца я приду за тобой».
Царь хотел спросить, есть ли какой-нибудь способ бежать, но не смог, так как сильно испугался, что сон разрушится. И тень исчезла.
Царь тяжело дышал и дрожал. Посреди ночи он созвал своих мудрецов и сказал: «Отыщите смысл этого сна».
Мудрецы побежали по домам и принесли свои писания. Это были большие-большие тома. И они стали советоваться и спорить, обсуждать и драться друг с другом и доказывать. Слушая их разговор, царь становился все более и более разочарованным: они не приходили к согласию ни по одному пункту, они принадлежали к разным сектам, как это всегда бывает с мудрецами. Они не принадлежали самим себе, они принадлежали к некой мертвой традиции; один был индуистом, другой магометанином, третий христианином. Они принесли с собой свои писания и все пытались и пытались, и когда они вступили в спор, то совсем обезумели и спорили больше и больше.
Царь был очень встревожен, так как солнце уже поднималось. Он пытался их прервать, но они сказали: «Не прерывай нас, это серьезный вопрос».
Один старик, который служил царю всю его жизнь, подошел к нему и шепнул на ухо: «Тебе лучше бежать, так как эти люди никогда не придут ни к какому заключению. Они будут обсуждать и спорить до тех пор, пока не придет их собственная смерть, но они не придут к заключению. Мне кажется, что раз смерть предупредила тебя, тебе лучше исчезнуть из этого дворца. Беги куда-нибудь быстрее!»
