– Внешне, конечно, нет, – с
некоторым смущением ответила Каролина, – надела траур и постоянно
находилась около Жени, твердила: «Я с тобой». Но мне казалось.., ощущалось
некое…
– Ликование?
– Да, – пришлось согласиться
Каролине Карловне. – Некрасиво сейчас это говорить, но именно так.
Понимаете, мы не были подругами, хоть все
вокруг нас таковыми считали. Ирина Константиновна, царствие ей небесное,
настоящий спектакль поставила, всем роли расписала. Я и Альбина подруги, Яков и
Женя, соответственно, друзья, поэтому мы и общаемся. Дверью между квартирами
пользовались лишь Женя и Яша, дети, естественно, были не в курсе. Уж не
понимаю, как удалось сохранить тайну, но и Валечка, и Дима вскоре умерли.
Девочка почти сразу после Ирины Константиновны. Впрочем, может, оно и к
лучшему, что она не задержалась на этом свете, сложно было прогнозировать ее
судьбу. Сумел бы Евгений простить убийцу матери? Страшная история! На похороны
ребенка никого не позвали, даже нас, мы узнали о ней постфактум, пришла Альбина
и бесстрастным голосом заявила: «Валентина умерла».
– Как? – воскликнула
Каролина. – От чего?
– Инфекция, – туманно ответила
Альбина, – она быстро угасла.
– Вот несчастье, – всплеснула руками
чувствительная Хованская, – наша помощь тебе нужна? Поминки, похороны…
– Уже снесли ее на кладбище! Она в
больнице умерла, мы оттуда хоронили.
– Когда?!
– Сегодня утром, – равнодушно
сказала Альбина, – а поминать ее Женечка не хочет, он о маме плачет, не
может дочь простить.
– Случайность вышла, – забормотал
Яша, – ужасная, трагическая, но случайность, ребенок не виноват.
Альбина нахмурилась:
– Она убила Ирину Константиновну.
Хованские растерянно замолчали, потом Яша
сказал:
– Понятно, конечно, несчастный Женька,
надо за ним день и ночь глядеть, не дай бог, надумает чего, мать умерла, он
может горе не перенести.
– Зато я осталась, – вспыхнула
Альбина.
Яша покраснел, а Каролина тут же воскликнула:
– Пошли скорей к Жене! Право, не следует
его надолго одного оставлять.
Потом случилось новое несчастье. Женю на месяц
отправили в командировку, Альбина же, взяв Диму, поехала на дачу. Несмотря на
лето, внезапно похолодало, и она растопила печь. После сытного обеда мальчика
свалил сон. Альбина уложила мальчика, а сама пошла в местный магазинчик за
продуктами. Там ничего достойного не оказалось, и Ожешко на автобусе поехала в
райцентр, там она задержалась, увидела в универмаге ботинки на меху и захотела
купить Диме.
В те годы достать хорошую обувь для ребенка
считалось огромной удачей. Альбина пристроилась в хвост очереди и проторчала
там около трех часов. Мобильных телефонов тогда не существовало, впрочем, и
самого обычного в деревне не имелось, но Ожешко не волновалась. Дима был
спокойным, тихим ребенком, очень рассудительным и чрезмерно для своего возраста
аккуратным. Альбина знала, что, проснувшись в одиночестве, ребенок не начнет безобразничать,
а станет спокойно читать книгу. На улицу Дима не побежит, Ожешко перед уходом
оставила около его подушки записку: «Димочка, я отправилась за продуктами, если
задержусь, из дома не уходи. Постараюсь вернуться побыстрей и привезу тебе за
хорошее поведение подарок».
Лишь поздним вечером тяжело нагруженная
покупками Альбина вернулась в деревню, открыла дверь… Дальше описывать события
не хочется.
Врачи быстро установили, что мальчик угорел от
печки. Увы, это довольно распространенная причина смерти у сельских жителей,
оставалось лишь утешаться тем, что Дима не мучился, он даже не проснулся.
Каролина, услышав страшное известие, прорыдала
весь день. У Хованской детей не было, усыновить ребенка они с Яковом не могли,
по законам тех лет взять сироту имели право лишь супружеские пары.
Многие люди считали Хованских мужем и женой,
Яша с Каролиной не разубеждали шапочных знакомых, но на самом-то деле они были
кровными родственниками, и никто не дал бы им младенца. Каролине никогда не
хотелось замуж, но, очевидно, в ней пропадала чадолюбивая мать, потому что она
с огромной охотой возилась с Димой и Валей, часто приглашала их к себе в гости.
В квартире Хованской были настольные игры, Каролина Карловна хорошо владела
шахматами и старательно учила Диму этому искусству. А еще у Хованской жил кот,
с которым обожал возиться мальчик. Альбина не любила домашних животных и в
своей квартире их не держала.
* * *
Евгений и Альбина остались вдвоем. Когда
похоронившая двух детей мать шла по двору, местные кумушки начинали вздыхать и
ласково спрашивать:
– Альбиночка Фелицатовна, как
самочувствие?
– Спасибо, – спокойно отвечала
Ожешко, – нормально.
Не успевала дама скрыться в своем подъезде,
как сплетницы принимались чесать языками:
– Каменная она!
– Нет, просто от горя обалдела.
– И не плачет совсем.
– Что ж ей, при всех выть?
Но шло время, в густонаселенном доме постоянно
происходили какие-то события, и дворовое общество забыло об Ожешко. Успокоилась
и Каролина, они с Альбиной, несмотря на внешне теплые отношения, никогда не были
задушевными подругами и не говорили о безвременно ушедших из жизни Валечке и
Диме.
Жизнь постепенно вошла в свою колею, Каролина
Карловна была вполне довольна: у нее есть хорошая работа, любимый брат рядом,
материальных трудностей никаких, по коридорам квартиры ходят два обожаемых
кота… Ну что еще нужно женщине? Мужа? Упаси бог, связывать свою судьбу с
представителем противоположного пола Каролина категорически не желала, она даже
перестала думать о ребенке, детей ей заменили коты.
День, когда случилось неожиданное, Каролина
запомнила очень хорошо, была «чертова пятница», тринадцатое число. Яша пришел с
работы непривычно рано, Каролина же прибежала как всегда, в семь, и очень
удивилась, никогда не занимавшийся домашним хозяйством Яков пожарил картошку.
– Вкусно? – спросил он у сестры.
Каролина проглотила полусырой кусок и
воскликнула:
– Великолепно!
Обижать Яшу, решившего по непонятной причине
приготовить ужин, сестра не могла.
– Ты ешь! – заботливо сказал
Яков. – Не волнуйся.
Вилка выпала из рук Каролины.
– Что случилось?
– Лично у нас ничего! – пробормотал
Яша.
