Глава 21
Я села в машину и стала искать невесть куда
завалившийся мобильный. Однако Варвара Михайловна странный человек, ну почему
она решила, что тот, кто родился в Москве, на голову выше тех, кто приехал в
столицу на работу или учебу? Откуда столь пренебрежительное отношение к людям и
пещерный снобизм?
Постоянная столичная прописка отнюдь не
является гарантией замечательных душевных качеств ее обладателя. И потом, если
поковыряться в родословной тех, кто появился на свет в районе, допустим,
Арбата, Черемушек или Ленинского проспекта, то, скорей всего, мы обнаружим
дедушек-бабушек, приехавших в город в начале двадцатого века торговать рыбой
или пшеном из каких-нибудь сельских мест. Кстати, вспомним Ломоносова, который
притопал в Москву бог весть откуда почти босым и основал потом столичный
университет.
Пальцы наткнулись на аппарат, с тех пор как
технический прогресс пошел по пути миниатюризации мобильников, я стала тратить
больше времени на обнаружение телефона, вечно он заваливается невесть куда.
Правда, эта модель, похожая на диктофон, лучше остальных.
– Алло, – прозвенел высокий
голос, – говорите.
Тут только я сообразила, что отчество пожилой
дамы мне неизвестно.
– Будьте любезны Никифорову Анастасию.
– Это я.
– Извините, как вас величать по батюшке.
– Андреевна.
– Анастасия Андреевна, ваш телефон
подсказала мне Варвара Михайловна, помните такую?
– Э.., ну в общем…
– Мне очень надо с вами встретиться!
Срочно!
Прямо сейчас! Дело не терпит отлагательства!
Умоляю, не откажите! – закричала я в трубку.
На удивление звонким сопрано бывшая няня
ответила:
– Только не нервничайте, я могу принять
вас дома, если не боитесь заразы, простудилась я, кашель, насморк.
– Это совершенная ерунда! Уже несусь!
Буду через час.
– Ладно, – чихнула в трубку
Анастасия Андреевна.
Сгорая от неперпения, я вела себя так, словно
сидела за рулем крутой дорогушей иномарки, а не дышащих на ладан «Жигулей»:
мигала фарами, нажимала на клаксон и пару раз объехала пробку по встречной
полосе.
Здание, в котором проживала Настя, оказалось
мрачным, угрюмым, очень похожим на то, в котором вековала век Альбина
Фелицатовна, только находились пенаты няни в районе метро «Новослободская».
Дверь мне открыла симпатичная женщина в
ярко-красном спортивном костюме, нос и рот ее были прикрыты марлевой маской.
– Здрасти, – выпалила я, –
Евлампия Романова от Варвары Михайловны.
Женщина кивнула.
– Тапочки надевайте и проходите сюда.
Вздрагивая от нетерпения, я переобулась в
резиновые шлепки и поторопилась за «спортсменкой».
Меня провели в кухню, но неожиданно посадили
не за большой круглый, накрытый клеенкой стол, а предложили устроиться около
чего-то, отдаленно напоминавшего барную стойку.
– Можно посмотреть ваши руки? –
вдруг поинтересовалась хозяйка.
От удивления я растерялась, но положила ладони
на розовый пластик.
– Ногти свои? – подняла вверх брови
женщина.
– А что, человек может иметь чужие
ногти? – не выдержала я.
– Естественно, – спокойно ответила
женщина, – многие сейчас носят акрил или гель. Честно говоря, когда вы
позвонили и так нервно повели разговор, я решила, что проблема в нарощенной
пластинке, а тут.., обычный маникюр.
Продолжая светскую беседу, хозяйка выложила
передо мной несколько никелированных железок, потом наполнила водой
пластмассовую мисочку, капнула туда жидкое мыло и деловито осведомилась.
– Делаем короче? Хотя, думается, не надо.
– Вы собрались делать мне маникюр?
– Ну да!
– Но я совершенно не за этим к вам
пришла.
– Педикюр?
– Вовсе нет, пожалуйста, позовите
Анастасию Андреевну, я с ней договарилась о встрече.
– Это я.
– Господи, – вырвалось у
меня, – каким же кремом для лица вы пользуетесь?
Настя озадаченно моргнула:
– Кремом? Нашим, отечественным, я особо
не заморочиваюсь.
Я потрясла головой:
– Но вам по виду и сорока лет не дать!
– Так мне их и нет, – возмутилась
Настя.
– Извините, ошибка вышла. Мне нужна
Анастасия Никифорова, пожилая дама, работавшая няней у…
– Это моя мама, – ответила Настя,
выливая воду в раковину. – Я думала, вы – клиентка. У нас так часто
бывает, сломает дама ноготь и в истерике валяется.
Я решила, вам мой телефон кто-то из клиенток
дал, отчего же человеку не помочь? Вот, маску нацепила, чтобы заразу не
распространять.
– Но я же представилась, что от Варвары
Михайловны!
Никифорова протерла столешницу салфеткой.
– У нас в салоне тьма народа
обслуживается, мой телефон у многих имеется, я в заработке нуждаюсь и готова на
дому людей принимать, всех и не упомню, кому ногти делала. Постоянных клиентов,
конечно, знаю, а таких, которые лишь в канун дня рождения своего являются, в
голове не держу, может, и ходит какая-нибудь Варвара Михайловна. Ну зачем мне
вам отказывать?
– Уж извините, глупо получилось.
– Ничего страшного.
– А матушка ваша дома?
Настя села и оперлась подбородком на руку.
– Мама скончалась совсем недавно.
– Какой ужас! – в полном отчаянии
воскликнула я.
Маникюрша грустно посмотрела на меня.
– Да, без родителей плохо! Отца я не
знаю, он в маминой жизни случайным человеком был, а меня она уже, мягко говоря,
в зрелом возрасте родила, так мы и жили вдвоем.
– Вот несчастье! – лепетала
я. – Просто беда.
– Вы были знакомы с мамой? –
нахмурилась Настя.
Я чихнула.
– Нет, очень надеялась с ней поговорить,
дело важное, но теперь оно, похоже, похоронено.
В носу снова зачесалось, я опять чихнула.
– Навряд ли вы от меня так быстро
заразились! – воскликнула Настя.
