— Ты все делаешь правильно, просто мало знаешь, — примирительно бросил посланник Эргеза. — Но это не твоя вина. Однако слушай внимательно. Я позабочусь, чтобы монахи во главе с Маратом наткнулись на отряд, велю своим людям беречь чешуйчатого как зеницу ока. Но запомни: он должен покинуть бой как можно раньше. Если понадобится, спаси его…
— Я сделаю все так, что никто ни о чем не догадается. Позволь мне уйти, не ровен час, хватятся.
— Ступай, и да будет над нами воля Пророка.
* * *
Библиотекарь повернулся к Нуралиеву:
— Свети-ка сюда.
Тот поднял факел надо головой, и пламя, колеблемое ветром, налетающим от реки, выхватило из темени кусок замшелой стены с мрачным провалом зарешеченного окна.
— А вот это уже очень интересно, — негромко проговорил Хранитель Знаний, тыча вверх длинным узловатым пальцем.
— Что?! — пытаясь сообразить, о чем толкует старик, вскинулся лейтенант.
— Сейчас покажу, — Библиотекарь приподнялся на носки, уцепился за какую-то едва видную на фоне старой кладки штуковину и начал ее вращать.
— Что там?!
— Вот, смотри, — старик протянул офицеру странного вида железку, похожую на букву «Т», но в нижней части витую и заостренную.
— Странная вещица, — повертел в руках диковину Нуралиев. — Но что она нам дает?
— Часть разгадки, мой юный друг, только часть.
Комендант Трактира молчал, с удивлением глядел на мудрого старика, ожидая, когда тот продолжит.
— В принципе это — штопор, — улыбаясь лишь уголками губ, пояснил Хранитель Знаний.
— Я что-то об этом слышал, — лейтенант сморщил лоб, пытаясь вспомнить, откуда ему известно это слово. — Это связано с самолетами. А еще, кажется, этим открывали бутыли с вином.
— Так и есть, — подтвердил старейший из Совета Старейшин.
— Но что он делает тут?!
Старик покачал головой, будто досадуя, что нынешняя молодежь не знакома с очевидными вещами.
— В прежние времена, до Того Дня, подобные штуковины применялись специалистами для скрытного подъема на стену. Они довольно легко вкручиваются в зазоры кладки и становятся довольно крепкими ступенями. Для умелого человека подняться по ним ничего не стоит.
— Но скажи, мудрейший, как ты догадался искать здесь эти штуки?
— Там есть еще, — пояснил Библиотекарь, разглядывая стену. — Тот, кто убил пленника, вывернул лишь нижние, чтобы при беглом осмотре на них случайно не наткнулись. — Он придвинул свою находку к пламени факела. — Н-да, так я и думал…
— Ты не ответил, — напомнил шериф.
— Я подозревал, что может найтись что-то подобное. Тот, кого научили убивать столь необычным способом, надо думать, знает еще много интересных фокусов, — трогая указательным пальцем витой металл, пояснил Библиотекарь. — Если он не мутант, умеющий летать, то мог либо подняться к окошку, либо, наоборот, спуститься. Как ты знаешь, сверху — покои Трактирщика. Вряд ли он состоит в сговоре с врагом. Хотя нельзя полностью исключить, что это был кто-то, имеющий доступ в его опочивальню. Но, скорее всего, убийца выбрал нижний путь.
— Вы правы. Но это место просматривается с дальнего конца моста. Я расспросил постовых, они ничего не видели.
Библиотекарь пожал плечами:
— Я бы удивился, если бы тебе сказали другое. Конечно, убийца рисковал, но не слишком. Пост на дальнем конце моста ты установил лишь вчера, и сам указал им сектор обзора. Готов биться об заклад, эта стена находится позади обозначенного пространства.
— Это вы тоже прочли в старых книгах?
— Не обижайся, друг мой, у меня и в мыслях не было огорчить тебя. Считай, что это часть моего долгого жизненного опыта. Беда не в том, читал ли я это, или просто догадался. Беда в том, что это просчитали наши враги. Впрочем, могу тебя утешить…
— Меня не надо утешать! — хмуро бросил молодой офицер.
— Ты все еще злишься. И зря. Это лишь связывает тебе руки. Поверь, любой из предводителей неприятельского войска дорого бы дал, чтобы разозлить тебя, и тем самым лишить ясности ума. Береги спокойствие, этим ты уже наносишь удар врагу.
— Вот еще! — недовольно хмыкнул Нуралиев. — Да, я злюсь, а вы поучаете меня, точно щенка.
— Хорошо, — кивнул Хранитель Знаний. — Быть может, я был не прав, но скажи мне, почтенный шериф, не кажется ли тебе кое-что странным, когда ты глядишь на этот штопор?
— Не кажется! — буркнул собеседник.
— А зря. Обрати внимание на эту ржавчину. Она не слишком глубокая, и все же не могла образоваться за один день.
— То ест штопор был в стене еще до того, как…
— Возможно, мой уважаемый друг. Тебе, несомненно, виднее.
Глава 18
Сикорский выжидательно поглядел на капитана разведывательного шлюпа.
— Ну, что будем делать, ясновельможный пан? Наше корыто потихоньку опрокидывается. Не то что бы слишком быстро, однако пара дней — и мы превратимся в желтую субмарину.
— Почему желтую? — не удержался Эд от вопроса.
— Забавно. Что в субмарину — тебя не тревожит?
— Тревожит, конечно. — Ноллан озабоченно глянул на табло с показателем угла крена. — Но я уверен, за пару дней мы придумаем десяток способов, как выбраться из этой передряги.
— А с этими красавцами что делать будем? — Джуниор кивнул на камеру внешнего обзора. Всадники, наблюдавшие с берега за посадочной капсулой, топтались в нерешительности, не в силах сообразить, откуда это взялось и что с этим делать.
— Может, все-таки шарахнуть по ним из бластера?
— Ты меня удивляешь, старпом. Эти люди не сделали нам ровным счетом ничего плохого.
— Это пока не сделали. Сам видишь, они все вооружены.
— Мы тоже вооружены, причем куда лучше. Думаешь, это достаточный повод, чтоб открывать по нашим личностям огонь? — парировал капитан. — Не отвечай, я сам тебе скажу: недостаточный. А потому давай придерживаться обычной процедуры.
— Давай придерживаться, — вздохнул потомок шляхтичей, наводя на группу всадников курсор звукового анализатора. — Так, на выходе имеем один из тюркских диалектов с немалой примесью китайского и отчасти монгольского языка. Один, видимо старший, говорит остальным, что пока не прибыл гонец от какого-то Эргеза, им следует держаться поодаль и не проявлять враждебности. Пусть мудрейший халиф решает, что это за странный подарок небес и как с ним быть дальше.
— Вот видишь! — капитан назидательно поднял указательный палец. — Судя по разговору, здесь все не так плохо, как мы предполагали. С одной стороны — присутствует какая-то иерархия, с другой — почитают мудрость…
— Ну да, ну да. А если этот наимудрейший из мудрых решит принести нас в жертву своему богу Кракатумбе, или уж кого там они выдумали?! Вон, майя тоже были цивилизованы до жути. Слава богу, приплыли испанские варвары…
