Я еще не закончил читать и писать эсэмэску Брумунде, как подошел официант и сообщил, что может подать обед. Из этого я сделал вывод, что встал сегодня очень поздно.
— Что на обед? — спросил я.
— Заливная щука.
— Это что такое?
— Вареную щуку заливают бульоном с икрой, получается холодец из рыбы.
— Как это делается?
— Очень просто: переворачиваешь стол, привязываешь к ножкам салфетку, подставляешь блюдо со щукой, процеживаешь бульон через салфетку, он заливает рыбу… Подаем холодной.
Обедая, я вспомнил, что такую щуку готовит и Брумунда. Однажды у нее дома я даже ел ее, а что ел, и не знал. И тут у меня вилка выпала из руки. Ведь кошка у Брумунды белая! Весь мех, до единой шерстинки. Так, значит, ночью мне снилась белая кошка! Надо же, оказывается, три четверти задачи выполнено без всякого труда, ведь мне не только приснились черная собака и белая кошка, но и кража состоялась. Все это происходило практически без моего участия, за исключением некоторых приятных деталей. Теперь только оставалось, чтобы мне приснился петух. Как — я не знал. Но увидеть во сне петуха оказалось нелегко.
После долгих и напрасных скитаний от фьорда к фьорду, после бессмысленного чтения надоевшей мне книги я попал в самый северный фьорд, в городе Стейнхьере. Если не ошибаюсь. Парома я больше не покидал. Мы ужинали в судовом ресторане — ели грибы с куриным мясом, или что-то вроде того. Рядом со мной сидела дама неопределенного возраста. Глаза у нее были по обе стороны носа, а рот над подбородком.
— Приятно поесть курицы после стольких дней рыбы, — произнес я только для того, чтобы что-нибудь сказать.
— Это не курица, — ответила она. — Это петух в белом вине. Кстати, прекрасно приготовленный, — добавила дама и приложилась к фляжке, которая лежала в ее сумочке.
В тот вечер я слишком много съел и слишком много выпил. И чувствовал себя ужасно. Ворочался на койке, ел яблоки, выпил аспирин, чтобы вызвать рвоту и протрезветь, но ничего не помогало. На рассвете я наконец заснул и мне приснилось, что жареная птица, которую мы съели, взлетела с серебряного блюда и пытается выклевать мне глаза.
Проснулся я весь в поту, и тут меня осенило: так я же наконец-то увидел во сне петуха! Пусть жареного, пусть съеденного, но ведь петуха! Причем в вине! Я прокукарекал от восторга и немедленно развернулся в сторону дома. Напрасно книга предсказывала встречу с Олдарсфьюром и его озером. Напрасно мобильный предоставлял возможность написать Брумунде эсэмэску с признанием в любви. Ничто больше не мешало мне принять решение, хочу я жениться на Брумунде или нет. Решение я принял дома, в Осло.
Я решил не жениться на Брумунде. Причина была простой, но веской. Оказалось, что Брумунда уже замужем. Пока я скитался по фьордам, она вышла за моего друга Дала.
Исидор Чак Мул (МЕКСИКА)
Чак Мул — древнее ацтекское имя бога дождя, которого скульпторы всегда изображали лежащим и глядящим в небо. Чак Мул наших дней — это псевдоним мексиканского писателя, пишущего по-испански. Именно этим именем подписывал свои стихи в газетах Мексики, Кубы и Колумбии автор, которого никто никогда не видел. В Монтере в 1989 году экспонировались картины некоего Исидора Чак Мула, но неизвестно, то же это лицо, что и писатель, или нет. Опубликовал книгу рассказов в стихах под названием «Смерть Чака Мула, бога дождя», из которой и взят одноименный рассказ. Издатель — «Сексто Писо». При переводе ритм первоисточника сохранить не удалось.
СМЕРТЬ ЧАКА МУЛА, БОГА ДОЖДЯ
Слышал голос: вспомни, как ты умер.
Голос был мой, но он
Словно был обращен к кому-то другому.
И я вспомнил. Перед смертью
Я вспомнил один-единственный день своей жизни.
День, который был ближе к закату, чем к рожденью.
Я сидел на старой скамейке у реки Панако.
Сбоку высился холм, поросший травой.
Спускался вечер, и в сумерках
Я увидел, как тренируется команда регбистов.
Им не мешал полумрак.
Мне не мешало, что они меня в темноте не видят.
Они взбегали вверх, отрабатывая скорость.
Сила у них была, но силой надо уметь управлять.
Было шесть групп по четверо в каждой.
Сверху — наплечники, каски.
Похожи на космонавтов.
Ниже у каждого майка и брюки,
Поэтому ноги разных цветов.
В гору взбегали они на удивление быстро
В этих своих спортивных и будто военных доспехах.
Кто-то ревел наверху, из жилистых ног выжимая
Последнюю каплю силы.
Другим едва удавалось взбежать и назад вернуться,
По ступенькам спускаясь
С другой стороны холма.
И все-то им было мало. Хотели еще и еще.
Тот, который тренировал их, требовал это от них. Еще и еще.
И они все быстрее взбегали на холм.
Состязались друг с другом. Кое-кто отставал, но никто не падал,
Но были и такие, что каждый раз оставались последними.
Один, я заметил его по красным штанам,
Пытался догнать других, но не мог.
Вот он упал. Но все же, опять поднявшись, последним
Наверх прибежал и крик испустил,
Похожий на хрип или стон. Я понял,
Он неудачник. И Бог ему не дал
Способность до верха взлететь.
Ему не дано быть первым ни в скорости, ни в силе.
Слабак этот в красных штанах
Был моим сыном. И судьбу его я угадал.
Карло Кекконен (ФИНЛЯНДИЯ)
Карло Кекконен родился на берегу Ботнического залива, в городке Ваазе. Писал интерактивные рассказы и рассказы, которые в большинстве случаев никак нельзя отнести ко времени, предшествующему XXI веку. Сборники: «Электронный поцелуй», «Тату» и «Кабель USB». Публикуемый рассказ взят из второго сборника. Издатель — «Томми» из Хельсинки. Кекконен жил в вилле на берегу моря, в городке Кокола, в компании десятка кошек. Для фирмы «Nokia» делал лазерные рекламы и телевизионные рекламные ролики. Его любимой книгой была «Как не заснуть после завтрака». Как он сказал в одном интервью, именно ее вместе с двумя-тремя кошками он взял бы с собой на необитаемый остров. Говорят, что он пять лет не вылезал из тапок. Все контакты осуществлял «гигиенически» — через электронную связь. Вместо мобильного телефона часто пользовался аудио-визуальной связью через ноутбук. Был убит в 2006 году по невыясненным причинам неизвестной женщиной, которая так и не была обнаружена.
ТАТУ
Однажды утром Гала, девушка с изжеванными светлыми волосами, надела все три своих кольца: одно из египетского золота с каменным скарабеем, излучающим слабый свет, второе обручальное — ледяное серебряное колечко из Испании и третье — прабабушкин перстень, который мог бы серьезно поранить при рукопожатии, перевернись он на ее пальце аквамарином вниз.
