Но я посмотрел на Димку. На Минтая. На Таню и Катю. На Олю. И решил, что им пока лучше об этом не задумываться.
Ну какие из них робинзоны? Какие лыковы?
– Значит, едем? – спросил я.
– Сначала собираемся, – ответил Димка.
И мы, немного повеселевшие, кашляя, чихая, утирая носы, стали собираться.
Только Таня, укрытая старым пледом, смирно лежала у костра. У нее был бронхит и, скорее всего, пневмония – это сказал нам Роман.
Еще он сказал нам, что шансов выкарабкаться у нее немного.
А без нужных лекарств и вовсе нет.
* * *
Помню точно – в путь мы двинулись, когда часы в моей машине показывали десять минут первого. Нам нужно было вернуться к городу, чтобы потом выехать на трассу, ведущую на запад, но мы, покрутив атлас дорог области, нашли объезд – он представлялся нам более безопасным, да и путь получался хоть и не быстрее, зато короче.
Проскочив на полном ходу несколько небольших поселков, наводненных зомби, немного заплутав и отыскав дорогу с помощью вывезенного из города навигатора, мы выбрались на нужную трассу и помчались по неровному асфальту на пределе моих возможностей – старенькая «десятка» больше 140 километров в час разогнаться не могла, пусть даже и под горку. Вскоре мы въехали в городок Лейково – это был единственный город на нашем маршруте. Ничего неожиданного мы тут не встретили – те же зомби, только чуть более быстрые (они с каждым днем становились ловчее и сообразительнее), великаны-огры, длиннолапые мангусы, пытающиеся преследовать машины. Мы видели крупный пожар в стороне от дороги – в жирном черном дыму, будто червяки, ворочались жгуты пламени; возможно, горел склад ГСМ.
Притормаживая, мы проезжали мимо магазинов, но останавливаться не рисковали. И только на окраине, не в самом Лейкове, а в примкнувшей к нему деревне нам удалось совершить набег на торговый павильон, стоящий у придорожного кафе «Приют дальнобойщика». Почему-то внутри и поблизости никого не оказалось, только в одном из углов мы нашли рассыпающиеся остатки трех или четырех коконов. Разбираться было некогда – мы хватали с прилавков все, что там было, и тащили в машины: мужскую и женскую одежду, белье, макароны, шоколадные батончики, газированные напитки и бутилированную воду, консервы с детским питанием, рыболовные принадлежности. Димка пытался нами как-то управлять, отбрасывал совсем уж ни на что не годное барахло – по его мнению…
Многое из того, что он выбросил, могло бы впоследствии принести нам пользу.
А уж сейчас любая сделанная человеком вещь представляет для меня великую ценность.
Мы набили машины и даже успели слить литров десять бензина из бака брошенной «четверки» «Жигулей», прежде чем нас нагнали мангусы. Я увидел, как быстро они несутся по дороге – поджарые твари, в каких-то неуловимых чертах сохранившие сходство с человеком и потому жуткие вдвойне. Я закричал, предупреждая об опасности, выхватил топорик, с которым теперь не расставался. Из магазина вывалился Димка – у него на запястье, словно кистень, болтался монокуляр. Оля, возвращающаяся от «Мазды» к магазину, растерялась, замешкалась на мгновение, потом бросилась назад – я думал, что она хочет спрятаться в машине, а она вытащила из салона балонный ключ и встала с ним в позе готовящегося к удару бейсболиста. Пришлось на нее прикрикнуть – ни я, ни Димка драться с мангусами не собирались, тем более что за ними, как мы уже видели, шли зомби. У нас оставалось секунд пятнадцать, чтобы нырнуть в машины и сорваться с места. Но Минтай и Катя все еще находились в магазине. Кажется, они не слышали мой крик. Я видел их сквозь грязную витрину – они стояли друг напротив друга, одинаково подперев бока руками, и вроде бы ругались.
Я ударил топором в стекло. Витрина раскололась, тяжелые острые осколки посыпались вниз – я едва увернулся.
У нас оставалось секунд пять.
– Зомби! – заорал я, по-идиотски пуча глаза. – Бежим!
Катя и Минтай посмотрели на меня, как на врага, – ну еще бы: я помешал им выяснить отношения. Тем не менее ругань они прекратили, бросили все и кинулись к выходу.
Но время уже вышло.
Димка это понял чуть раньше. Я уворачивался от выпадающих из рамы кусков стекла, а он уже сидел в своей «Мазде» – вместе с Олей. И с места он рванул, не дожидаясь нас. Я решил тогда, что он, перетрусив, удирает. Но через секунду разгадал его замысел – Димка единственно возможным способом выигрывал для нас время.
«Мазда» врезалась в бегущих мангусов. Бампер ее лопнул и загремел под колесами, но я уже не смотрел, что там происходит. Двери моей «десятки» были открыты – мы только что запихивали в нее разное барахло. Я затолкал Катю на задний диван – к больной Тане под бок, крикнул Минтаю, чтобы он садился вперед, а сам, через капот перекатившись, едва не своротив зеркало, упал на водительское место, крепко схватился за руль. Машина была заведена – уже тогда мы понимали, что глушить мотор в городе, занятом чудовищами, не стоит ни при каких обстоятельствах. Я хлопнул дверью, дал газу – и фарой сбил подоспевшего мангуса, успев в подробностях его разглядеть: уродливая тварь, похожая на огромную голую кошку с длинными лапами, с рожей, напоминающей хэллоуинскую тыкву. Круто развернув машину, я едва не задел вставшего на обочине зомби, заметил еще троих, лезущих через кусты сирени, выдохнул: вовремя же мы убрались!
Минтай и Катя перебрасывались короткими злыми репликами, но я не особо прислушивался к их возобновившейся перепалке – мне было не до того. И лишь когда знак с перечеркнутым названием населенного пункта остался далеко позади, а китайская рация голосом Димки спросила у меня, как дела, я смог немного расслабиться.
– Все в порядке, – ответил я в микрофон. – Следую за тобой.
И вот после этих моих слов Таня начала задыхаться.
* * *
Я не надеялся, что мангусы отстали, поэтому гнал машину еще несколько километров, слушая страшные прерывистые хрипы. Катя не выдержала первой – закричала, стала дергать меня за плечи, требуя что-нибудь предпринять. А что я мог сделать? Я уже открыл окна, чтобы у Тани был свежий воздух, и сообщил по рации о наших проблемах. Решение остановиться принял Димка – я был, в общем-то, против, поскольку не знал, чем эта остановка окажется полезна Тане. Однако же, стоило нам вынести на улицу задыхающуюся, уже позеленевшую девушку, как ей заметно полегчало. Димка смущенно спрятал китайский выкидной нож, которым он, кажется, намеревался делать трахеотомию, и полез в багажник за лекарствами. Таблетка димедрола и какой-то спрей, оставленный нам Романом именно на такой случай, – это все, чем мы могли помочь Тане.
– Нужны антибиотики, – сказал Димка.
– Километров через сорок будет поселок, – отозвался я. – Там две аптеки. Одна большая – в самом центре, в поликлинике, но туда, наверное, лучше не соваться. Другая поменьше, частная, – на въезде. Можно рискнуть, если действовать быстро: решетку на окне вырвем, залезем внутрь. Одну машину оставим у стены, другая будет колесить рядом, прикрывать.
