Да даже если бы все корабли уже были в строю и их экипажи полностью подготовлены – что может сделать сотня кораблей против восьми сотен, составлявших флот Великого дома Кернет? Нет, никаких шансов в возможном вооруженном противостоянии против клана Кернет у Ушедших не было. Единственной возможностью как-то вывернуться из этой ситуации была надежда на то, что подобные действия кланового флота не были согласованы с Планетарным Советом и являлись личной инициативой Великого дома. И что Планетарный Совет окажется настолько недовольным подобным развитием событий, что непременно вмешается.
– А что Телла Пиот?
Аларика пожала плечами:
– Не знаю. Информация пришла перед самым прыжком, и на тот момент о реакции Планетарного Совета ничего известно не было. Именно поэтому я и предложила тебе в момент выхода из прыжка находиться в рубке – возможно, нужно будет немедленно подавать протест. Ведь кроме вас, «Голос», в системе Лузитании сделать это никто не может, – на последней фразе Аларика подпустила в голос немного яда. Ник стиснул зубы. Н-да, ступил малеха. И чуть не попался. Но неужели она так и не оценила приз?
– Насколько я знаю, вы уже в курсе моих оснований для недолгого отсутствия. Неужели они не показались вам убедительными?
– Основания-то мне показались убедительными, – усмехнулась Аларика, – а вот подготовка для маленького интимного, – она специально выделила это слово голосом, – путешествия не лезет ни в какие ворота. Где бы вы сейчас были, «Голос», если бы не операция прикрытия, проведенная вашим конвоем…
– В утилизаторе, – сердито буркнул Ник. Потом помолчал и вздохнул. – Хорошо, я признаю, что был не… не… а, да просто глупость сотворил. Впредь буду предусмотрительнее. Мне надо как-то переодеться?
– А у вас есть во что? – деланно удивилась девушка. И махнула рукой: – Оставайтесь так, не до церемоний сейчас. Вполне может быть, что к моменту выхода мы останемся единственным клановым кораблем и нам придется срочно удирать из системы. – Тут ее лицо осунулось, и она еле слышно прошептала: – Лишь бы не остаться единственными офицерами.
Это прозвучало с такой горечью, что у Ника перехватило дыхание. Он едва удержался от того, чтобы протянуть руки и погладить ее по плечам. И единственным, что его остановило, было то, что он совершенно не представлял, как она на это отреагирует. А вновь залезать в медкапсулу, едва ее покинув, ему не хотелось.
– Э-э, слушай… – поспешно начал Ник, больше стараясь отвлечь девушку от столь неприятных мыслей, чем действительно интересуясь в данный момент ответом на задаваемый вопрос, то есть ответ его, конечно, интересовал, но если бы не ситуация, Ник бы предпочел задать вопрос в более спокойной обстановке, – …а как вам удалось так незаметно подобраться к кораблю Таибрена?
Аларика окинула его насмешливым взглядом.
– Да так же, как и Таибрену к вам – под маск-полем.
– Да брось! – удивился Ник. – Маск-поле же неэффективно при разогнанном реакторе, а уж после включения двигателей корабль видит половина системы.
– Прежние – да, – выделив голосом первое слово, с легкой насмешкой в голосе произнесла Аларика. – Но три года назад в исследовательских лабораториях Дома Икран были разработаны новые генераторы маск-поля, которые повысили скрытность кораблей под маск-полем почти на порядок. Конечно, сначала они оснастили им свои корабли, но уже год назад начали продавать и остальным кланам.
Ник покачал головой.
– Странно, по мне, так за такую вундервафлю надо обеими руками держаться и никому не давать.
Аларика зыркнула на Ника, услышав очередное незнакомое слово, которых она от него за время совместной работы уже наслушалась, но не стала переспрашивать, а просто коротко бросила:
– Им очень нужны деньги.
– Хм, – Ник покачал головой, – странно, я считал, что уж кто-кто, а кланы просто купаются в деньгах.
– Дом Икран был нашим вассальным кланом, – пояснила Аоарика. – Причем одним из самых верных. У нас с ними даже было некое разделение деятельности: они сосредоточились на исследованиях, в большинстве своем фундаментальных, а мы обеспечивали финансирование, охрану и конвертацию результатов исследований в промышленные технологии. Так что после нашего ухода они остались без денег, защиты и с очень перекошенной экономикой, заточенной под совершенно конкретные условия, которые сильно изменились. Поэтому у них все время после нашего изгнания были перманентные трудности с деньгами. Дом Икран был способен изготовить уникальные вещи, но в единичных экземплярах или очень небольшой серией и дорого, из-за чего в этом клане предпочитали торговать технологиями, но поскольку те не были отработаны для массового производства – денег с этого получалось не так много. Вот поэтому, как только у них получился более или менее конкурентоспособный и относительно массовый продукт, они тут же попытались максимально заработать на эксклюзивном товаре, продавая не технологии, а готовый продукт. Тем более что технология там оказалась не слишком сложной, основное ноу-хау было не в конкретных устройствах, а в настройках и последовательности юстировки эмиттеров. Так что еще год-полтора – и лаборатории других кланов точно бы вычислили технологию. Так что Икран все сделал правильно и снял максимальную маржу с эксклюзивного продукта.
– Поня-ятно, – протянул Ник, минуту подумал и спросил: – И что, теперь корабль под маск-полем никак не обнаружить?
– Ну почему никак? На наши корабли при модернизации уже ставят усовершенствованные сканеры, которые сильно снижают эффективность даже этого маск-поля. Да и со старыми сканерами тоже можно, если поиграть с настройками. Ну и на полном ходу факел двигателя тоже никуда не денешь. Но в обычном космосе, на половине мощности и со старыми сканерами – да, практически незаметно. Так, будет небольшая засветка при выходе из прыжка и кое-какие побочные эффекты, которые ненастроенная командная сеть просто проигнорирует.
Ник покачал головой: да уж, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Эти новые генераторы маск-поля практически решали больше всего мучивший его вопрос – как появиться в Солнечной системе так, чтобы его не заметили те, кто украл его с Земли. Впрочем, пока это утверждать рано. Может, к тому моменту, как он найдет Землю, у этих серьезных людей уже будут установлены эти новые или вообще какие-нибудь совсем уж фантастические сканеры, которым эти маск-поля будут на один зуб. Вечная борьба противоположностей: брони и снаряда, РЭБ и маскировки и систем поиска и наведения… ладно, когда найдем Землю – тогда и думать будем.
– Ну, с этим ясно, – задумчиво произнес Ник. – А вот интересно, как они меня отыскали-то?
– У них на крейсере стояли сканеры поколения девять плюс, причем класса специализированного разведчика. Это был личный крейсер Таибрена, на оснащение которого он денег не жалел.
– Понятно, – кивнул Ник, – но откуда он узнал, что нас надо искать именно в этой системе? Нет, я понимаю, что вектор можно было отследить по параметрам входа в прыжок, но только вектор. А как они высчитали дальность прыжка? К тому же они появились в системе через трое суток после нас. Они что, обшаривали все системы по нашему вектору? Нет, не складывается – на это им потребовалось бы не меньше недели. Или они задействовали несколько кораблей, и нам просто «повезло», что нас нашел именно тот, на котором был Таибрен? – задумчиво закончил он. А затем почувствовал, что в выражении лица Аларики появилось что-то такое холодное…
