Быстро покончив с едой, Ник уставился на пристроившегося за тем же столом и увлеченно наворачивающего всю ту же кашу громилу, но пронять того взглядом не удалось. Тип спокойно поел, облизал ложку и, собрав тарелки, ушел куда-то за дом. Ник где-то минут десять продолжал сидеть за столом, ожидая того, что тот вернется и ему удастся задать пару вопросов, но никто так и не появился. Пришлось вставать и идти смотреть, куда пропал его тюремщик… ну, или кормилец.
Кормилец обнаружился там, где и предполагалось, – за домом. В шезлонге. В состоянии дремы. Ник несколько мгновений постоял, рассматривая расслабленное тело тюремщика-кормильца, а потом подошел и легонько стукнул его ногой по подошве ботинка.
– Ну чего еще? – не открывая глаз, буркнул кормилец.
– А если я сейчас убегу?
– Одежда и обувь в шкафу, рюкзак там же, еду можешь взять вон там. – Кормилец приоткрыл один глаз и ткнул рукой в сторону навеса, под которым угадывался горб полевого пищеблока серии «Сторк». Модификацию Ник отсюда определить не смог, да и не факт, что определил бы, подойдя поближе – полевые пищеблоки не были его специализацией.
Ник хмыкнул. Поня-ятно, значит, работаем на доверии.
– А почему тут нет сети?
– Почему это нет? – удивился кормилец. – Очень даже есть.
– Но…
– Так тебе же, парень, голову оторвали, – ухмыльнулся тип. – Ну, почти. Ты, почитай, месяц в регенераторе валялся. У тебя ж от наносети вообще ошметки остались, как минимум от шейного и верхнего позвоночного секторов, – пояснил он. Ник похолодел.
– Так… что… это… значит… – растерянно забормотал он.
– Да откуда я знаю, – пожал плечами тип, – я ж тебе не медик. Я штурм-капрал Трибой. Сейчас в отпуске по ранению. – Он хлопнул себя ладонью по шее. – Ну и заодно меня попросили присмотреть за тобой. Но нянькой тебе быть не собираюсь. Хочешь прогуляться – пожалуйста. Жрать захочешь – вернешься. А не вернешься – туда тебе и дорога. Понятно?
Ник судорожно дернул головой.
– Ну вот и ладушки. – Штурм-капрал Трибой удовлетворенно кивнул и, вновь смежив веки, откинулся на шезлонге, предоставив Нику самостоятельно нагонять на себя страх и ввергать себя в панику, чем тот занимался все оставшееся до сна время.
Впрочем, больше ему все равно заниматься было нечем: штурм-капрал вяло реагировал на вопросы и иные попытки вступить в хоть какую-то коммуникацию, предпочитая дремать в шезлонге, временами прерываясь только на душ. А когда снисходил до какого-то ответа – оный только еще больше запутывал и порождал новые вопросы в количестве на порядок большем, чем имевшиеся до получения ответа. В лес же, окружавший эту странную помесь позднесоветского дачного участка с новорусской лужайкой (которой явно недоставало бассейна), Ник пойти так и не решился, ибо со здоровьем пока не все было хорошо – время от времени стучало в висках…
А вот пробуждение на следующее утро порадовало: Ник, только продрав глаза, в очередной стопятьсотмиллионый раз попытался вызвать интерфейс сети – и тот тут же развернулся перед его мысленным взором. Как будто и не было вчера множества неудачных попыток. Ник несколько мгновений с недоверием смотрел на столь вожделенные значки привычного сетевого интерфейса, а затем шумно выдохнул. Значит в поря…
– Ну что, проснулся? – громогласно поинтересовался штурм-капрал, с грохотом отлетевшей двери ввалившись в домик, в котором заночевал Ник. – Поднимайся, и пошли жрать. И давай быстрее. Скоро уже Стакал прилетит.
Ник, уже собирающийся сообщить кормильцу о том, что у него реанимировалась сеть, запнулся, а потом осторожно спросил:
– А кто такой Стакал?
– Самый хитрожопый сукин сын, которого я только видел, – коротко охарактеризовал будущего гостя Трибой. – И я тебе очень не советую его сердить – если что, мало не покажется. Так что давай быстрее отрывай свою задницу от кровати и беги жрать. А то потом не успеешь, – после чего повернулся и вышел из домика.
Завтрак прошел в молчании. Торопливо поглощая все ту же кашу, Ник лихорадочно пытался связаться сначала со Страшилой, потом с Ваэрли, затем с гра Ниополом, Пинолли, да с кем-нибудь! Но на все запросы на связь большая Сеть реагировала стандартным ответом:
«Пользователь с данной регистрацией в сети не определяется. Проверьте свои данные регистрации».
Даже просто зайти на какой-нибудь сайт или новостной портал не удавалось, хотя внутренняя диагностика сети раз за разом сообщала, что «состояние сети удовлетворительное, идет плановое восстановление ограниченной функциональности». Поэтому Ник был даже рад, что не успел похвастаться перед штурм-капралом тем, что его сеть «проснулась».
Ожидаемый Стакал прилетел только через полтора часа после завтрака. Все это время Ник пытался что-то сделать со своей сетью. Он даже осторожно поинтересовался у Трибоя, нет ли у местной сети какой-нибудь особенности, ну там пароля или хитровывернутого протокола доступа. Тот неподдельно удивился и поинтересовался, а где это Ник встречался с такими уродами, которым вздумалось паролить общую сеть? Так что и вчерашний вечер и сегодняшнюю часть утра до появления этого самого Стакала Ник провел крайне непродуктивно. Ну как тот прапор из анекдота, который: «Чего тут думать – трясти надо».
Стакал оказался… стариком. Натуральным. Но о-очень колоритным.
Когда на лужайку за домиком приземлился весьма побитый жизнью спортивный одноместный глайдер, из которого выбралась дюжая фигура, Ник сначала решил, что этот самый Стакал – старший брат штурм-капрала, уж больно похожими они были. Но затем, когда вновь прибывший подошел к ним, с этой версией пришлось расстаться.
Во-первых, лицо гостя оказалось совершенно не похоже на лицо Трибоя. Физиономия штурм-капрала представляла собой типичную харю бравого вояки с выдающейся вперед челюстью, большими, слегка навыкате глазами и крупными, но когда-то поломанными ушами. Лицо Стакала же больше всего напоминало… череп. Но не такой, какой рисуют на каком-нибудь «Веселом Роджере», а какой-то более очеловеченный или, скорее, аристократичный. Ну и во-вторых, реакция Трибоя оказалась далека от той, которую обычно демонстрируют при появлении родственника – скорее она напоминала ту, которую изображают при появлении большого начальника. Во всяком случае, вся показная небрежность и пофигизм Трибоя мгновенно исчезли. Едва только Стакал стянул с головы шлем, как штурм-капрал вытянулся перед ним и, едва не брякая каблуками (интересно было бы посмотреть, как бы ему это удалось на траве), громко отрапортовал:
– Господин советник, на вверенном мне объекте никаких происшествий не произошло. Гарнизон накормлен и находится в удовлетворительном психологическом состоянии.
Стакал усмехнулся, отчего его лицо даже слегка перекосилось (видно, подобная гримаса была для него не очень привычна).
– Все ерничаешь…
– Никак нет, господин советник. Рад стараться, господин советник. Премного благодарен, господин советник, что пригнали мою птичку. Разрешите отбыть для продолжения лечения?
