— Я уже был здесь раньше, — сказал я.
Нико сорвал с дерева гранат.
— Это сад моей мачехи Персефоны. — Он сделал кислую физиономию и бросил плод. — Ничего здесь не ешьте.
Дважды повторять ему не пришлось — укусишь один раз плод в Царстве мертвых и навсегда останешься там.
— Атас! — крикнула Талия.
Я повернулся и увидел, что она целится из лука в высокую женщину в белом платье.
Поначалу я решил, что эта женщина — призрак. Ее платье клубилось вокруг ее фигуры наподобие дыма. Длинные черные волосы развивались и кудрявились, словно невесомые. Лицо у нее было прекрасным, но смертельно бледным.
И тут я понял, что платье у нее не белое. На нем переливались самые разные изменяющиеся краски — на ткани распускались красные, синие и желтые бутоны, сама же она была странно блеклой, так же как и глаза женщины… многоцветные, но какие-то размытые, словно подземный мир высосал из нее все жизненные соки. Я подумал, что в наземном мире она красивая, и даже необыкновенно красивая.
— Меня зовут Персефона, — сказала женщина тихим, слабым голосом. — Добро пожаловать, полубоги.
Нико раздавил гранат подошвой ботинка.
— Добро пожаловать? После того, что случилось в последний раз, ты имеешь наглость говорить мне «добро пожаловать»?
Я неловко переступил с ноги на ногу — разговаривать в таком тоне с богами чревато неприятностями, от тебя могут остаться одни воспоминания.
— Эй, Нико…
— Все в порядке, — холодно сказала Персефона. — У нас была небольшая семейная ссора.
— Семейная ссора? — воскликнул Нико. — Да ты же превратила меня в одуванчик!
Персефона предпочла проигнорировать слова пасынка.
— Итак, полубоги, добро пожаловать в мой сад.
— Это ты послала золотого оленя? — Талия опустила лук.
— И адскую гончую, — призналась богиня. — И ту тень, что доставила к вам Нико. Необходимо было собрать вас вместе.
— Для чего? — спросил я. Персефона посмотрела на меня, и у меня возникло такое ощущение, будто в моем желудке расцветают маленькие ледяные бутончики.
— У повелителя Аида возникла проблема, — сказала она. — И если вы понимаете, что для вас благо, вы ему поможете.
Мы сидели на темной веранде, выходящей в сад. Рабыни Персефоны принесли еду и напитки, но никто из нас к ним не прикоснулся. Рабынь можно было бы назвать красивыми, не будь они мертвы. На них были желтые платья, венки из маргариток и болиголова. Они смотрели пустым взглядом и говорили чирикающими голосами теней.
Персефона села на серебряный трон и принялась нас разглядывать.
— Если бы сейчас стояла весна, я смогла бы принять вас, как это полагается в надземном мире. К сожалению, зимой это все, что я могу сделать.
В голосе ее слышалась горечь. Хотя с тех пор прошли тысячелетия, но, я думаю, Персефона все равно не очень-то радовалась тому, что половину года ей приходится проводить в царстве Аида. Она была такой бледной и казалась настолько чужой для этого места, будто старая фотография давно ушедшей весны.
Богиня повернулась ко мне, словно читая мои мысли.
— Аид — мой муж и господин, юноша. Я для него готова на что угодно. Но в данном случае мне нужна ваша помощь. И быстро. Это связано с мечом повелителя Аида.
Нико нахмурился.
— У моего отца нет меча. В бою он пользуется посохом и своим шлемом ужаса.
— Раньше у него не было меча, это верно, — поправила его Персефона.
— Он что, кует новый символ власти? — Талия вскинула голову. — Без разрешения Зевса?
Богиня весны указала рукой на замерцавшее над столом изображение: горн, из которого вырываются черные клубы пламени, и скелеты-кузнецы, колдующие над оружием. В руках у них были молоты в форме черепов, ими они расплющивали кусок металла до толщины клинка.
— Война с титанами может начаться в любой момент, — сказала Персефона. — Мой господин Аид должен быть готов.
— Но Зевс и Посейдон никогда не позволят Аиду выковать новое оружие! — возразила Талия. — Это нарушит равновесие сил, установленное их соглашением.
Персефона покачала головой.
— Ты хочешь сказать, что это сделало бы Аида равным им по силе? Поверь мне, дочь Зевса, повелитель мертвых не строит козни против своих братьев. Он знал, что они его не поймут, поэтому и стал ковать меч втайне.
Изображение над столом мерцало. Кузнец-зомби поднял клинок, все еще красный от жара. У основания меча было что-то странное — не драгоценный камень. Скорее…
— Это ключ? — спросил я.
Нико издал некий звук, словно подавлял рвоту.
— Ключи Аида?
— Постойте, — сказала Талия. — Что такое ключи Аида?
— У Аида есть набор золотых ключей, которые могут запирать и отпирать смерть. — Нико стал еще бледнее, чем его мачеха. — По крайней мере, так гласит легенда.
— Это правда, — кивнула Персефона.
— А как можно отпирать и запирать смерть? — спросил я.
— Эти ключи способны запирать душу в подземном мире, — пояснила богиня. — Или отпускать ее.
— Если один из этих ключей вделан в меч… — Слова застряли у Нико в горле.
— Тот, кто им владеет, может поднимать мертвых, — проговорила Персефона. — Или убивать все живое и отправлять его душу в Царство мертвых одним прикосновением клинка.
Мы все погрузились в молчание. В углу журчал тенистый фонтан. Вокруг нас неслышно двигались рабыни, предлагая подносы с фруктами и сладостями, которые навсегда приковали бы нас к подземному царству.
— Какой коварный меч, — сказал я наконец.
— Аида с этим мечом будет не остановить, — согласилась Талия.
— Теперь вы понимаете, почему вы должны помочь вернуть его, — вздохнула Персефона.
— Ты сказала «вернуть»?! — Я уставился на нее.
Глаза Персефоны были прекрасными и убийственно мрачными, как ядовитые цветы.
— Клинок украли, когда он был почти готов. Я не знаю, как это случилось, но я подозреваю одного полубога, слугу Кроноса. Если меч попадет в руки повелителя титанов…
— Ты позволила выкрасть меч! — Талия вскочила на ноги. — Что за глупость! Кронос уже, наверное, завладел им!
Стрелы Талии превратились в розы на длинных стеблях, а ее лук — в куст жимолости с белыми и золотыми цветами.
— Остерегись, охотница! — предупредила ее Персефона. — Пусть твой отец сам Зевс, а ты — помощница Артемиды, но я не позволю тебе говорить со мной неуважительно в моем собственном дворце.
Талия заскрежетала зубами.
— Верни… мне… мой… лук.
