— Том еще не пришел, — сказала Милли. — Давайте подождем. Уж я ему скажу пару ласковых, когда придет.
— Лучше попридержи язык, мисс, — ответила ее матушка, выражая таким образом свое восхищение дочкиной дерзостью.
— Уж Том ее приструнит, — важно отметил мистер Мейсон. — Если нет, я очень удивлюсь. Он парень крепкий.
Парень действительно оказался крепкий: футов шесть ростом, спина прямая, плечи широченные. У него было красное лицо, маленькие усики, подмаргивающий глаз и необъятная челюсть. В новом сером костюме он выглядел одновременно дюжим и подтянутым — мистеру Окройду всегда были по душе такие юноши, но этот почему-то не понравился с первого взгляда. Было что-то неприятное в его тяжелой властной поступи.
— У тебя такой вид, будто ты нас за решетку хочешь упечь! — воскликнула Милли, взглядом умоляя всех восхититься ее женихом.
— А ты веди себя хорошо, — буркнул Том с нарочитой грубостью. Они с Милли захохотали, следом рассмеялись и родители. Мистер Окройд не смеялся: он кое-как выдавил улыбку и тревожно заерзал на стуле. Том много слышал о нем и о «Добрых друзьях» и был очень рад знакомству с таким человеком. Мистер Окройд сказал, что это взаимно, и с трудом напустил на себя довольный вид, хотя ему чуть не раздавили руку. Наконец все пошли пить чай.
При виде угощений мистер Окройд повеселел: на столе была вареная ветчина, копченый лосось с уксусом и даже сладкий пирог — таким сытным чаепитием не побрезговали бы и в Браддерсфорде. Мистер Окройд вспомнил старые добрые времена и родной дом. Однако не успели они сесть за стол, как мистер Мейсон все испортил.
— Ну как, Том, — спросил он будущего зятя, — арестовали кого-нибудь? Том работает в полиции, — пояснил он мистеру Окройду.
Тот кивнул и почувствовал, как стремительно бледнеет, краснеет и зеленеет. Вот ведь угодил в переплет — придется распивать чаи под носом у полицейского! «Сиди-ка ты лучше тихо и не вякай», — отчаянно сказал он себе. Первое время ему это удавалось, пока Том и Милли увлеченно острили и подкалывали друг друга, но вскоре Том вспомнил о госте и, боясь прослыть невежей, стал задавать ему вопросы:
— Так откуда вы родом, говорите?
— Из Лидса, — ответил мистер Окройд.
— Погодите, так вы ж вчера сказали, что из Браддерсфорда!
— А это все одно, — нашелся мистер Окройд. — Сразу и не поймешь, где кончается один и начинается другой. — Он прекрасно понимал, что утверждение это весьма далеко от истины, однако для жителей других городов оно вполне годилось. На самом деле даже те, кто бывал в Западном Райдинге, порой склонялись к этому мнению и видели один бесконечный город там, где местные различали дюжину совершенно разных и воюющих между собой сообществ.
— Люди из ваших краев нечасто у нас бывают, — задумчиво сказал Том. — Забавно, но как раз недавно здесь объявился один малый из ваших мест, мне сержант рассказывал, — точная копия одного букмекеришки. Джимми Пирсон его звали.
— А, слыхал про такого, слыхал, — с невероятной важностью проговорил мистер Мейсон.
— Сержант наш пошел за этим малым, чтоб потолковать, и выяснил, что это совсем другой человек…
— В полиции это называется «ошибочное опознание», верно? — с еще большей важностью произнес мистер Мейсон. — Ага, так и думал. «Ошибочное опознание» называется, ма.
— Надо же! — воскликнула миссис Мейсон. — Давай я налью тебе еще чаю, Том. Передай мистеру Окройду грушевый компот, па.
— Этот малый тоже приехал из Йоркшира, прямо как вы, — сказал Том, считая своим долгом закончить историю. — И имя похожее. Сержант говорил, да я запамятовал… На «Ог» начинается.
— Небось Огден, — самодовольно заявил мистер Мейсон. — Известное имя. Я на своем веку минимум двух Огденов встречал.
— Нет, не Огден, — возразил Том и поглядел на мистера Окройда. — Длиннее, чем Огден, настоящая йоркширская фамилия. Я подумал, может, вы даже знакомы? Нашему сержанту показалось подозрительным, как этот малый от него увиливал, но ему что угодно кажется подозрительным. Недаром он сержантом сделался.
— Не люблю людей с подозрительным характером! — воскликнула Милли. — Никогда не будь подозрительным, Том, что бы ты ни делал.
Мистеру Окройду ее замечание показалось весьма дельным. Сам он все это время пытался выглядеть умиротворенным и заинтересованным исключительно грушами, заварным кремом, ржаным хлебом и маслом. Но его никак не хотели оставить в покое.
— Вот я и подумал, может, вы знакомы с этим Ог-как-бишь-его? — спросил его Том.
Мистер Окройд покачал головой:
— Ни про каких йоркширцев я тут не слыхал, но их в Уинстеде может быть сколько угодно.
Мистер Мейсон все это время размышлял и наконец изрек:
— У Тома никогда не будет подозрительного характера. Он у нас слишком добродушный и покладистый, и до добра его это не доведет.
— Вот еще! — воскликнула Милли. — Доведет, правда же, Том?
— У меня голова на плечах, и глаза имеются. — Том обвел взглядом комнату и многозначительно вперил его в мистера Окройда, который так разволновался, что половинка груши, которую он резал, вдруг выпрыгнула с тарелки и приземлилась на блюдо с лимонными ватрушками.
— Эх, что творю! — воскликнул мистер Окройд.
— Надо вас за это арестовать, — в шутку сказал мистер Мейсон. — Вот тебе и работа нашлась, Том. Преступник искалечил грушей ватрушки.
Все рассмеялись, а мистер Мейсон сразу приободрился и взял на себя разговор.
— А теперь шутки в сторону, — начал он, словно бы пресекая всевозможные шалости и несерьезные разговоры, ведущиеся в гостиной. — Не упоминая имен и не желая никого обидеть, я все же скажу, что пора бы в нашем городе завести еще несколько дел. Да и не только в нашем, по всей стране! Я знаю, о чем говорю…
— Ничего ты не знаешь, па, — перебила его дочь. — Помолчи.
— И поаккуратней с локтями, — добавила жена. — Дайте-ка сюда крем, не то он быстро с ним разделается.
— По улицам наших городов ходят люди, — продолжал мистер Мейсон, — которым самое место в тюрьме. Их сотни. Сами того не зная, мы, в некотором роде, сталкиваемся с ними каждый день. Верно я говорю, мистер Окройд? Уж вы-то должны понимать.
— Эт еще почему? — испуганно спросил мистер Окройд.
— Не обращайте на него внимания, — сказала хозяйка, — и угощайтесь, пожалуйста. Вы ничего не съели.
— Я, в некотором роде, никого не хотел обидеть, — напыщенно изрек мистер Мейсон. — Я только имел в виду, что вы повидали мир, ездите по всей стране и не хуже меня разбираетесь в подобных вещах. Преступники нынче свободно разгуливают по улицам, совсем как мы с вами. Была б моя воля…
— Дай тебе волю, — закричала Милли, — и тут такой кавардак начнется, мало не покажется! Как ты смеешь оскорблять полицию? Скажи ему, Том!
