— Но он слоняется где-то здесь, — предупредил Ли, когда докладывал о появлении чудовища в трапезной, перед началом завтрака. — В его шкуре — не меньше двух десятков стрел, и он наверняка сходит с ума от бешенства. Эта тварь длиной футов тридцать от хвоста до загривка, ярко-зеленой раскраски, а глаза… — Ли содрогнулся и покачал головой.
— Молодец, Ли, ты правильно действовал. — Хирон одобрительно потрепал его по плечу. — Всем сохранять боевую готовность, но вылазок не совершать. Такое уже случалось прежде.
— Прежде бывало, — послышался голос Квинтуса, сидевшего за главным столом, — и впредь будет. Все чаще и чаще.
Ребята взволнованно перешептывались между собой.
В лагере всем было известно: Лука и его армия готовят вторжение в наш лагерь. Большинство ребят не сомневались, что оно непременно произойдет нынешним летом, но никто не знал, как и когда именно. В этом году нас в лагере стало меньше, чем прежде, но это не имело значения. В лагере собралось всего восемь десятков полукровок, хотя три года назад, когда я приехал сюда в первый раз, было больше сотни. Кто-то умер. Кто-то сбежал и присоединился к Луке. Кто-то просто исчез.
— Зато теперь есть отличная причина опробовать пару новых военных игр, — продолжил Квинтус, глаза его оживленно вспыхнули. — Увидим, как вы покажете себя сегодня вечером.
— Да, — согласился Хирон. — Ладно, достаточно разговоров. Давайте благословим пищу и примемся за еду. — С этими словами он поднял кубок. — За богов!
Все подняли свои кубки и повторили тост.
Мы с Тайсоном взяли тарелки с едой и направились к бронзовой жаровне, где бросили по щепотке пищи в огонь. Я надеялся, что богам не противно вкушать запах тостов с изюмом и хлопьев.
— Посейдон, — сказал я, помолчал и продолжал уже потише: — Помоги мне, пожалуйста, с Нико и Лукой, и еще с Гроувером…
У меня было несчетное количество проблем, но так как я не мог стоять над жаровней целое утро, то быстренько закруглился и вернулся обратно к столу.
Пока все ели, к нашему столику подошли Хирон и Гроувер. Глаза моего друга сатира смотрели с каким-то отсутствующим выражением, рубашка была надета наизнанку. Он небрежно поставил свою тарелку на стол, а сам рухнул на соседний стул.
Тайсон поежился и стал выбираться из-за стола.
— Я… э-э, гм… пойду, пожалуй. Пора чистить моих бронзовых морских коньков.
Он вышел из павильона, оставив завтрак недоеденным.
Хирон выдавил из себя что-то похожее на улыбку. Может, он хотел таким образом ободрить нас, но лично я не чувствую себя уютно, когда надо мной нависает огромное тело кентавра.
— Доброе утро, Перси. Как спалось?
— Хм, отлично.
Интересно, с чего это он интересуется, как я спал. Неужели ему что-то стало известно о том странном послании Ириды, которое я получил ночью?
— Я привел Гроувера, — продолжал Хирон, — потому что решил, что вам полезно… э-э, обсудить положение. А теперь, прошу меня простить, мне необходимо отправить несколько посланий с помощью Ириды. Увидимся позже.
Он бросил на Гроувера многозначительный взгляд и потопал к выходу из павильона.
— О чем это он говорил? — спросил я у Гроувера.
Гроувер продолжал рассеянно жевать. Я сразу заметил, что он слегка не в себе, потому что, покончив с яйцом, он принялся так же методично пережевывать зубцы вилки.
— Он хочет, чтобы ты убедил меня кое на что решиться, — нехотя пробормотал сатир.
Кто-то присел за наш столик с другой стороны. Аннабет!
— Я расскажу тебе, в чем дело, — сказала она. — Речь идет о лабиринте.
Сосредоточиться на том, что она говорила, было нелегко, ибо все собравшиеся исподтишка наблюдали за нами. Со всех сторон послышались перешептывания. Аннабет, ни на кого не обращая внимания, уселась прямо рядом со мной. То есть, я хочу сказать, справа от меня, но совсем рядом.
— Тебе не разрешается тут сидеть, — сказал я ей.
— Но мне необходимо тебе все объяснить, — возразила она упрямо.
— По правилам…
Аннабет не хуже меня знала, что нам не полагается пересаживаться за чужие столы во время трапез. Сатиры — другое дело, но они ведь не дети богов. А нам, полукровкам, следует всегда вкушать пищу среди своих соплеменников. Правда, я понятия не имел, полагается ли за нарушение этого правила какое-либо наказание. Ни разу не видел, чтобы кто-то из ребят менялся местами. Если б тут оказался мистер Д., он бы, наверное, моментально придушил Аннабет, оплетя ее виноградной лозой. Но мистера Д. не было, Хирон уже вышел, Квинтус же оглянулся на нас, наградил пристальным взглядом, приподняв брови, но промолчал.
— Послушай, — продолжала Аннабет, — Гроувер в ужасном положении. И у нас есть только один способ помочь ему. Лабиринт. Гроуверу следует перенести поиск в лабиринт. Именно эту возможность мы с Клариссой и изучали.
Я заерзал на стуле, стараясь не отвлекаться.
— Ты о том лабиринте, в котором в давние времена жил Минотавр?
— Именно.
— Но… но он уже не находится на острове Крит под царским дворцом, — предположил я. — Теперь лабиринт расположен под каким-то зданием в Соединенных Штатах Америки.
Оценили? Мне понадобилось несколько лет, чтобы научиться вычислять такие штуки. Я выяснил, что самые важные на земле места не стоят на месте, а дрейфуют в определенном порядке по западному миру. Так, гора Олимп теперь располагается над Эмпайр-стейт-билдинг, а вход в Царство мертвых находится непосредственно в Лос-Анджелесе. Совершив такое открытие, я, помнится, преисполнился гордости за себя.
Аннабет выразительно закатила глаза и фыркнула.
— Под каким-то зданием? Перси, пожалуйста, не смеши меня. Лабиринт просто огромен. И он не уместится даже под одним городом, не то что под зданием!
Я припомнил свое ночное видение: Нико, сидящий на берегу Стикса.
— Выходит, лабиринт — это часть Царства мертвых?
— Вовсе нет. — Аннабет нахмурилась. — Но в лабиринте могут найтись переходы, ведущие туда. Хоть я в этом не совсем уверена, ведь Царство мертвых расположено очень глубоко, а лабиринт находится сразу под поверхностью земли, на которой живут смертные, совсем близко. Лабиринт растет уже тысячи лет, прокладывает свои рукава под городами Западного полушария, разветвляет туннели и переходы и потом соединяет их в одно целое. Воспользовавшись лабиринтом, ты можешь оказаться где угодно.
— Если не заблудишься, — мрачно вставил Гроувер. — А то погибнешь страшной смертью.
— Гроувер, какой-то путь должен быть. — По голосу Аннабет я догадался, что они не в первый раз беседуют на эту тему. — Кларисса же жива.
— Ну и что? А тот, другой парень…
— У него поехала крыша. Но он не умер.
