За нами стоял парень, похожий на динозавра на отдыхе. Ростом по меньшей мере футов семь, абсолютно лысый. У него была серая морщинистая кожа, набрякшие веки, и улыбался он холодной улыбкой рептилии. Парень медленно двигался к нам, но у меня сложилось впечатление, что при необходимости он может перемещаться намного быстрее.
Костюм его вполне соответствовал одеяниям из казино «Лотос». Он был словно взят напрокат из семидесятых годов. Пестрая шелковая рубашка, расстегнутая до половины безволосой груди. Лацканы бархатного пиджака шириной с посадочную полосу. Сколько серебряных цепочек этот парень накрутил на шею — сосчитать невозможно.
— Я — Крусти, — произнес он, оскалив в улыбке желтые кариесные зубы.
Я едва удержался, чтобы не ответить: «Да уж, понятно».
— Простите, что мы без приглашения, — сказал я. — Присматриваемся, знаете ли, к ассортименту.
— Хочешь сказать: прячетесь от этих плохих парней, — пробурчал Крусти. — Они шатаются тут каждую ночь. Благодаря им у меня людно. Итак, вы хотели бы посмотреть водяные кровати?
Я хотел сказать: «Нет, спасибо», но он положил мне на плечо свою лапищу и повел в торговый зал.
Тут были водяные кровати на любой вкус: из разных пород дерева, с различным узором простынь, королевских, императорских и вселенских размеров.
— Вот наиболее популярная модель.
Крусти горделиво распростер руки над кроватью с черными шелковыми простынями и ночниками, встроенными в изголовье. Матрас подрагивал, как желе.
— Массаж всего тела, — сообщил нам Крусти. — Давайте пробуйте. Можете даже вздремнуть. Я не против. Сегодня вообще нет продаж.
— Хм, — начал я, — не думаю…
— Массаж всего тела! — воскликнул Гроувер и запрыгнул на постель. — Ну, ребята! Круто!
— Хммм, — пробормотал Крусти, поглаживая свой морщинистый подбородок. — Почти, почти.
— Что почти? — спросил я.
— Сделай одолжение, милочка, попробуй. Может, подойдет. — Он посмотрел на Аннабет.
— Но мы просто… — начала Аннабет.
Легонько хлопнув ее по плечу, словно желая ободрить, Крусти подвел Аннабет к модели «Сафари де люкс»: львы, вырезанные из тикового дерева, обрамляли пуховое одеяло с узором леопардовой шкуры. Когда Аннабет не захотела ложиться, Крусти просто толкнул ее.
— Эй! — запротестовала она.
— Эрго!
[17]
— Крусти щелкнул пальцами.
Веревки взвились по обеим сторонам кровати, привязав Аннабет к матрасу.
Гроувер попытался вскочить, но веревки, выпроставшиеся из-под черных шелковых простынь, спеленали и его тоже.
— Н-н-е-хо-ро-шо! — пронзительно закричал он, голос его дрожал от невидимых массирующих рук. — Са-ав-сем не-хо-ро-шо!
Гигант взглянул на Аннабет, затем повернулся ко мне с ухмылкой.
— Почти подошла, черт возьми.
Я попробовал улизнуть, но Крусти, стремительно выбросив руку, ухватил меня сзади за шею.
— Куда навострился, паренек? Не волнуйся. Мы тебя сейчас определим куда надо.
— Отпустите моих друзей!
— О, конечно, отпущу. Но сначала я должен сделать так, чтобы кровать пришлась им впору.
— Что вы имеете в виду?
— Все кровати ровно шесть футов в длину, видишь? Твои друзья слишком коротки. Надо их подрастянуть.
Аннабет и Гроувер пытались освободиться от пут.
— Люблю совершенную гармонию, — пробормотал Крусти. — Эрго!
Новые веревки появились у изголовья и в изножье кроватей, захлестнув лодыжки и подмышки Аннабет и Гроувера. Они напряглись, растягивая тела моих друзей.
— Не беспокойся, — сказал мне Крусти. — Так я вытягиваю. Может, у них в позвоночниках лишних три дюйма. Они даже могут остаться в живых. А теперь почему бы нам не присмотреть кровать для тебя?
— Перси! — завопил Гроувер.
Мысли бешено крутились у меня в голове. Я понимал, что в одиночку не справлюсь с этим гигантом: продавец водяных матрасов свернет мне шею, прежде чем я успею достать меч.
— Вас ведь на самом деле зовут не Крусти? — спросил я.
— По паспорту я Прокруст, — согласился хозяин.
— Прокруст Растягиватель, — пробормотал я.
Мне припомнилась эта история: гигант, который, пользуясь своим чрезмерным гостеприимством, попытался убить Тесея, когда тот ехал к Афине.
— Да, — сказал продавец. — Но кто сможет выговорить Прокруст? Только вредит бизнесу. А вот Крусти у всех на слуху.
— Вы правы. Реклама — двигатель торговли.
— Ты так считаешь? — Лицо Прокруста озарилось улыбкой.
— Безусловно. А какая искусная ручная резьба на этих кроватях. Потрясающе!
Лицо Прокруста расплылось в широкой ухмылке, но пальцы его продолжали держать мою шею мертвой хваткой.
— Вот и я твержу клиентам то же самое. Всякий раз. Никто даже внимания не обращает на ручную работу. А много ли встроенных ночников в изголовьях вам приходилось видеть?
— Не слишком.
— Вот именно!
— Перси! — пронзительно вскрикнула Аннабет. — Что ты там делаешь?
— Не обращайте на нее внимания, — сказал я Прокрусту. — Несносная девчонка.
— Вот мои клиенты — тоже. — Гигант расхохотался. — Ни в ком нет ровно шести футов. Такая опрометчивость. А потом еще жалуются, что я подгоняю их по размеру.
— А что вы делаете, если они длиннее шести футов?
— О, это происходит постоянно. Нужно просто их зафиксировать и… — Он отпустил мою шею, но, прежде чем я успел среагировать, вытащил из-за ближайшего прилавка здоровенный бронзовый топор с двумя лезвиями. — Я размещаю такого субъекта сколь возможно точно, а остальное, что свисает, отрубаю.
— О, — сказал я, с трудом проглатывая застрявший в глотке комок, — разумно.
— Так приятно иметь дело с понимающим клиентом!
Веревки действительно понемногу растягивали моих друзей. Аннабет побледнела. Гроувер булькал, как гусь, которому сворачивают шею.
— Так вот, Крусти… — сказал я, стараясь, чтобы голос мой звучал легко и непринужденно. Затем бросил взгляд на ценник в форме «валентинки», свисавший со «Специальной модели для медового месяца». — У этой кровати действительно есть динамические стабилизаторы, чтобы компенсировать волнообразные движения?
— Разумеется. Попробуйте сами.
— Да, может, и попробую. Но они сработают, даже если на постель ляжет такой крупный человек, как вы? И вибрации сразу прекратятся?
— Гарантированно.
— И никаких сбоев?
