Проблема сводилась к следующему: мы мчались по направлению к царству мертвых со скоростью девяносто пять миль в час, уверенные, что жезл был похищен Аидом. Если мы попадем в подземный мир и выясним, что ошибались, то времени исправить ошибку уже не будет. Линия солнцестояния минует, и начнется война.
— Ответ — в царстве мертвых, — заверила меня Аннабет. — Вспомни, Перси, ты видел души умерших. Это единственно возможное место. Мы поступаем правильно.
Она старалась поднять наш моральный дух, предлагая различные хитроумные стратегии проникновения в царство мертвых, но я не мог на этом сосредоточиться. Слишком много факторов оставалось неизвестным. Это было все равно что зубрить материал к тесту, не зная предмета. И уж поверьте мне: я проделывал это не раз.
Такси неслось на запад. Каждый порыв ветра в Долине смерти
[16]
напоминал мне о душах умерших. Каждый раз, когда тормоза автомобиля шипели, это вызывало у меня в памяти змеиный голос Ехидны.
* * *
Уже к вечеру такси высадило нас на пляже в Санта-Монике. Он выглядел точно так же, как выглядят в кино все пляжи Лос-Анджелеса, только пахло тут хуже. Дорожки с аттракционами огибали пристань, пальмы обрамляли тротуары, бездомные спали в дюнах, и мускулистые серферы дожидались идеальной волны.
Мы с Гроувером и Аннабет подошли к границе прибоя.
— Что теперь? — спросила Аннабет.
В лучах садящегося солнца гладь Тихого океана переливалась, как расплавленное золото. Я подумал о том, как давно я стоял на пляже в Монтауке, на другом конце страны, глядя на другое море.
Неужели есть бог, которому подвластно все это? Мой учитель природоведения любил говорить, что две трети земной поверхности покрыты водой. Неужели я могу быть сыном кого-то столь могущественного?
Я зашел в воду.
— Перси! — окликнула меня Аннабет. — Что ты делаешь?
Я продолжал заходить все глубже, пока вода не достигла мне пояса, груди.
— Ты знаешь, какая здесь грязная вода? — крикнула мне вдогонку Аннабет. — В ней содержатся все виды токсических…
В этот момент моя голова скрылась под водой.
Сначала я задержал дыхание, стараясь не глотнуть воды. Наконец я не выдержал. Сделал глубокий вдох. Вполне естественно, я мог нормально дышать.
Я спускался по мелководью. Вряд ли мне удавалось разглядеть что-либо сквозь подводную полумглу, но каким-то образом я мог определять, где и что. Я ощутил покатости дна, представил себе колонии морских ежей, испещрившие наносные песчаные острова, и увидел переплетающиеся струи теплых и холодных течений.
Вдруг я почувствовал, как что-то шершавое коснулось моей ноги. Посмотрев вниз, я едва не вылетел из воды, как баллистическая ракета. Мимо меня скользнула пятифутовая акула-мако.
Но она не нападала. Акула тыкалась в меня носом. Терлась о ногу, как собака. Опасливо, ощупью я дотронулся до ее спинного плавника. Он чуть заметно шевельнулся, словно приглашая меня ухватиться покрепче. Я вцепился в плавник обеими руками, и он потянул меня за собой. Вместе со мной акула стала опускаться куда-то вниз, в темноту. Она доставила меня непосредственно к границе океана, где песчаные банки обрывались, уходя в бездонную глубину. Это было все равно как стоять на краю Большого Каньона в полночь, почти ничего не видя, но зная, что пропасть рядом.
Поверхность воды мерцала примерно в ста пятидесяти футах надо мной. Я понимал, что давление должно раздавить меня. Тогда опять-таки я не смог бы дышать. Я задумался, существует ли предел глубины, до которого я могу погрузиться и выжить, если провалюсь прямо на дно Тихого океана.
Затем я увидел что-то светящееся в темноте под собой; оно становилось больше и ярче, поднимаясь ко мне. Женский голос, похожий на голос матери, позвал меня: «Перси Джексон!»
Фигура приближалась, вырисовываясь все отчетливее. Ее темные волосы развевались в воде, зеленое платье шелковисто переливалось. Свет вспыхивал вокруг, и ее несравненной красоты глаза настолько приковывали внимание, что я едва заметил морского скакуна, верхом на котором она сидела.
Женщина сошла с коня. Морской конь и мако мгновенно отплыли прочь и затеяли какую-то игру наподобие пятнашек. Подводная леди улыбнулась мне.
— Я вижу, ты далеко зашел, Перси Джексон. Молодец.
Я все еще сомневался, поэтому ответил поклоном.
— Вы — та женщина, которая разговаривала со мной в Миссисипи? — спросил я.
— Да, дитя мое. Я — нереида, дух моря. Было непросто подняться так далеко вверх по реке, но наяды, мои пресноводные кузины, помогли мне поддерживать жизненные силы. Они чтят повелителя Посейдона, хотя и не служат при его дворе.
— А… вы служите при дворе Посейдона?
Женщина кивнула.
— Прошло уже немало лет с тех пор, как родилось дитя бога морей. Мы наблюдали за тобой с огромным интересом.
Внезапно я вспомнил лица в волнах Монтаука, когда был ребенком, отражения улыбающихся женщин. Прежде я не особенно задумывался над этим, как и над множеством других странных вещей в моей жизни.
— Если отец так интересуется мной, — сказал я, — то почему его нет здесь? Почему он не поговорит со мной?
Из глубины поднялось холодное течение.
— Не суди повелителя морей слишком сурово, — сказала мне нереида. — Он на грани войны, которой не желает. И он так занят! Не говоря уж о том, что ему запрещено прямо помогать тебе. У богов не должно быть много любимчиков.
— Даже если они покровительствуют своим детям?
— Особенно им. Боги могут воздействовать на происходящее только косвенно. Вот почему я должна предостеречь тебя, и я принесла тебе небольшой дар.
Она протянула руку. На ладони ее сверкнули три белые жемчужины.
— Мне известно о твоем путешествии в царство Аида, — сказала морская нимфа. — Лишь немногим смертным удавалось совершить это и остаться в живых. Орфею, который был великим музыкантом; Гераклу, обладавшему несравненной силой; изворотливому Гудини — этот сумел спастись даже из глубин Тартара. Наделен ли ты всеми этими талантами?
— Хм… нет, мэм.
— Но у тебя есть нечто другое, Перси. У тебя есть дары, смысл которых ты только начинаешь постигать. Оракул предсказал тебе великое и страшное будущее, если ты поможешь выжить человечеству. Посейдон не позволит тебе умереть прежде назначенного срока. Посему прими это и в трудную минуту топни ногой по жемчужине.
— И что будет?
— Это зависит от того, в чем ты нуждаешься, — ответила нереида. — Но помни: все, принадлежащее морю, в море же и вернется.
— А как насчет предостережения?
Глаза ее вспыхнули зеленым светом.
