– Я не знаю, господин, – прижал руки к жирной груди управляющий. – Наверное, русские.
– Почему русские? – удивился Аль-Бакри.
От русских туристов всегда было множество хлопот, но все, как бы это выразиться, бытового характера. И в основном связанные с беспробудным русским пьянством. Или с их необузданной жаждой деятельности. Опять же отягощенной пьянством… Сломанные аттракционы, хулиганство в общественных местах… Но чтобы убийство… Абдалла прослужил в курортной полиции больше двадцати лет и все случаи убийств помнил до единого. Да их и было-то – пальцев на руках и ногах с лихвой хватит. И только в двух случаях виновными были признаны туристы – один немец и один англичанин. Русские же кровожадностью никогда не отличались.
«Чертова война, – подумал капитан, снимая берет и вытирая стриженную ежиком голову платочком. – Все-то она ломает…»
– А потому что их в отеле почти не осталось! – взвизгнул северянин. – Почти всех европейцев и американцев, слава Аллаху, забрали свои, а русских свои бросили на произвол судьбы. Вот они и отправились куда-то сами. А квадроциклы им потребовались как средство передвижения. Что я скажу хозяевам?
– Спишите все на боевые действия, – посоветовал капитан. – Думаю, что это их удовлетворит. А теперь пойдемте, я должен допросить оставшихся туристов…
* * *
Не сговариваясь, отели обходили стороной – группа и без того получилась немаленькая и увеличивать ее еще не хотелось никому. Но это не удалось.
– Что за звуки? – тронул Сашу за плечо Владимир. – Никак плачет кто-то?
– Показалось, – отмахнулся тот, но все-таки прислушался. – А ведь и правда… Командир! – окликнул он Вояку.
Ошибиться было невозможно: многоголосый женский плач доносился от небольшого отеля, прилепившегося к краю холма, вполне отчетливо.
– Надо посмотреть, что там, – после минутного раздумья сказал Вояка. – Кто со мной?
Ну кто же мог пойти, кроме старых друзей? Пытался присоединиться Сергей, но супруга повисла на нем мертвым якорем, и ему оставалось лишь тоскливо смотреть вслед удаляющейся по направлению к украшенным башенками воротам отеля троице.
Почти все население отеля собралось возле центрального бассейна. Рыдали, прижимая к себе детей, женщины, а мужчины, кто как мог, пытались, успокоить их. Но и на них самих, как говорится, лица не было.
– Вы за нами? – подскочил на месте пожилой мужчина, едва завидев незнакомцев. – Товарищи! Мы спасены!
– Где вы пропадали так долго? – посыпались вопросы от туристов, обступивших пришельцев. – Где ваш транспорт? Мы тут чуть не погибли!..
– Тихо, господа! – услышав командный голос Вояки, толпа притихла, даже рыдающие женщины замолчали. – Мы не спасательная команда. Мы такие же отдыхающие, как вы, только не ждем спасения, а пытаемся выбраться сами. Что тут произошло?
– Пойдемте, – разочарованно вздохнул пухлый молодой человек, маня вновь прибывших за собой. – Сами увидите…
Тела лежали рядком у выщербленной пулями стены корпуса, накрытые чьей-то сердобольной рукой простынями и полотенцами, испятнанными красным. Было их много, больше двух десятков. Мухи густо облепляли торчащие из-под импровизированных саванов босые ноги, с гудением роились в воздухе, жадно припадали к загустевшей на солнце блестящей луже, натекшей из-под лежащих.
– За что их? – Вояка, присев на корточки рядом с крайним трупом, откинул уголок полотенца и посмотрел в лицо полной брюнетки, удивленно глядящей в небо большими карими глазами.
– Вы не поверите, – нервно рассмеялся мужчина. – За то, что евреи! Эти так и спросили: кто еврей – отойдите в сторонку. Они еще обрадовались, что их сейчас вывезут, как до того европейцев и американцев, по номерам за паспортами побежали… Эту даму Светланой звали… А их… А их…
У молодого человека задрожали полные губы, некрасиво перекосилось лицо, и он зарыдал безутешно, по-детски, размазывая по щекам ладонями слезы.
– Успокойте его, – велел Вояка, безуспешно пытаясь прикрыть покойной Светлане глаза, открывающиеся снова, будто у куклы. – Водки дайте, что ли…
* * *
Мнения у бассейна разделились диаметрально противоположно. Большая часть аборигенов, воспрянувшая было духом, наотрез отказалась присоединяться к пришельцам, шедшим, как выяснилось, в никуда, полагаясь на слепую удачу.
– Нет уж, – твердил усатый толстяк, неприязненно глядя на вновь прибывших. – Здесь по крайней мере еда, вода… А там, куда вы нас тащите – кто знает?
– И эти, в камуфляже, сюда уже не вернутся, – поддержала его высокая худая блондинка. – Своих бы детей пожалели, с собой тащить!
– Точно! Тут нас рано или поздно спасут, а там точно погибнем!
Наслушавшись этих воплей, неожиданно откололась и часть отряда.
– Нам же сказали поворачивать назад!
Виталик Седов, с широкими плечами, с длинными волосами, собранными в хвост, откровенно горячился. С виду довольно крепкий, он явно тяготился уходом и нелегким путешествием. А тут еще напугали да приказали вернуться. Хороший повод не идти дальше.
– Мало ли кто что скажет? – вырвалось у Игоря. – Будем сидеть там, как в лагере этих самых, интернированных. Хотели бы переправить нас куда-нибудь, давно нашли бы способ. А наши пока раскачаются да что-нибудь предпримут, будет поздно. Вон пиндосы своих сразу забрали. И европейцы следом.
– Наши тоже заберут, дай срок. У нас демократия, не сделают, народ так возмутится! – Виталик явно относился к тем, кто быстро меняет мнение, в зависимости от обстоятельств. Было странно, что он вообще решился на поход или хотя бы не ушел с первой группой.
А может быть, причина заключалась в Дине? Виталик принадлежал к той компании, к которой относилась и девушка, даже пытался ночью оказывать ей какие-то знаки внимания, но девичью сумку уже давно забрал Александр, он же большей частью шел рядом с Диной, и кому-то еще места просто не находилось.
– Как раз потому и не заберут. Были бы с нами какие-нибудь олигархи, дело другое. Да и то, их бы сразу прихватили, а на прочих откровенно наплевали, – высказал мнение Александр.
– Вот как прихватят нас чуть подальше! – кажется, угроза египетского офицера возымела свое действие.
Колебался не только Виталик. Кое-кто из путников тоже откровенно поглядывал по сторонам. Впереди – неизвестность, позади – ничего хорошего, но хотя бы нет угроз от официальных властей. Впору в очередной раз проклясть собственную неудачливость и желание отдохнуть в теплых краях. А ведь кто-то успел покинуть их буквально перед началом войны! Поневоле подумаешь о везении и невезении.
– Никто никого не держит, – веско проговорил Вояка. – Мы считаем: надо самим идти навстречу спасению, а не полагаться неизвестно на что. Если кто хочет сидеть и ждать, пускай! Ближайшее будущее покажет, кто из нас прав.
– Точно, – подал голос чеченец. – Слабаков не требуется. Возиться ни с кем не станем. Кто хочет, тот дойдет. Или не мужчины?
